Буревестник. Трилогия

Одновременно лапы двух Преследователей впечатались в Спартака, вышибая дух. Снайпер отлетел обратно, где его едва успел подхватить Дрон. Когти Преследователей вспороли Спартаку живот и лицо. Кровь заливала снайпера, но он упорно хрипел и рвался в бой, удерживаемые могучим старшим сержантом.

– -Огонь!
– заорал Дюша.
– Мочи тварей!!

– -Рааа!!!
– зарычали в ответ твари.

– -Дрон - коли этому Ромео стимулятор и тащи Дмитрича! Виталь - жги на полную! Валим отсюда! Эй, бойцы! Тащите своего майора, грузимся в БТРы и валим отсюда!

– -Да пошел ты!
– донеслось со стороны пограничников.
– Сам вали отсюда, трус!

Твари, то ли услышав Дюшу, то ли предвидев такой шаг, немедленно вывели из строя БТРы. Из-за соседних домов вынырнуло несколько десятков тварей, увешанных взрывчаткой. Врассыпную, петляя и прыгая, они ринулись на бронетехнику. Добежали всего пятеро, но и этого хватило с лихвой. БТРы, жалобно взхрюкнув, подлетели вверх и рухнули, ломая мосты и колеса.

Дюша испытал сильнейшее желание стукнуть себя по лицу.

Ведь говорило же чутье: валим, пока не поздно!

Вот теперь это самое поздно и настало. К счастью - хотя можно ли употреблять в такой ситуации слова о счастье?
– на устранение БТРов твари потратили последние запасы захваченной взрывчатки. Теперь оставалось только одно: сбиться в кучу в одно здание, собрать оставшееся оружие и надеяться, что подкрепление придет вовремя. Или бросить раненых, и здоровой частью попробовать пробиться к ущелью на западе. Резко переправиться и уйти. Нет, Дюша мотнул головой, не годится бросать своих. Взгляд сержанта невольно упал на лысого снайпера.

Спартак бился и хрипел, что-то пытаясь сказать, как будто заводная игрушка Прежних со сломанным динамиком. Дрон, вколовший три стимулятора подряд, развел руками, мол, тут ничем не поможешь. Оставалось только аккуратно выключить Спартака, что старший сержант и проделал, нанеся удар ребром ладони по шее.

– -Засядем в медпункте?
– вполне логично предложил Виталь.

– -Нет, - решительно отказался Дрон.
– Дюша, дуй в центр связи, что там майор притих? Мы пока тут толпу соберем и подъедем в гости.

– -Понял, - кивнул сержант.

Центр связи тут представлял собой не вычурный купол форпоста, а обычное каменное здание, приземистое и широкое, с установленными на плоской крыше антеннами. Внутри никого не было, только майор и куча аппаратуры. Монотонное бубнение майора сливалось в какой-то невнятный гул. Возможно, звук просто резонировал от стен. Поэтому Дюше пришлось подойти ближе, чтобы разобрать слова.

– -Вызываю огонь на себя! Повторяю, огонь на меня! Огонь на меня! Вызываю огонь на себя!
– монотонно повторял в рацию майор Корф.
– Огонь на меня! Огонь на меня!

– -Нормально, - сообщил сам себе Дюша.
– Кто-то уже сдался?

– -Вас поняли, - неожиданно прохрипела рация в ответ.
– Огонь на вас. Удар нанесен! Подлетное время - пять минут.

– -Ага!
– вскричал майор и, вскочив, сломал рацию.
– Сержант! В атаку! За мной!

После чего майор достал пистолет и застрелился. Дюшу не покидало ощущение полной сюрреалистичности происходящего. Что за удар? Почему подлетное время? Какой еще огонь вызывал на себя майор? И тут Дюша неожиданно сообразил, вспомнив Мозг Иссык-Куля, и какой там случился разгром. Ракеты! Майор, почти наверняка, вызывал корабли в Бенгальском заливе.

Дюша взглянул на часы: 19.51.

– -Не самое лучшее время, чтобы умереть, - сообщил трупу майора Дюша.

После чего достал сигареты и закурил. В помещение ворвался Дрон, таща за собой Виталя и что-то на ходу втолковывая об огнеметном огне с крыши. Виталь отпирался и уверял, что там остается слишком много мертвых зон, и, вообще, следует последовать совету Дюши и бежать, бежать, бежать!

– -Так, так, - поощряюще заметил Дрон курящему сержанту Мумашеву.
– И за что ты его?

– -Он сам, - безразлично ответил Дюша.
– Скажи, Андрей, ты как, готов умереть на посту, выполняя долг?

– -Готов, а что?

– -Через... четыре минуты здесь будет жарковато. Майор запросил ракетный удар по заставе, получил таковой, после чего радостно застрелился.

– -Мда, - крякнул командир группы.

Старший сержант Андрей Майтиев давно знал сержанта Андрея Мумашева, и в данном случае было видно, что второй не шутит первому. Дюша, мертвенно-спокойный сидел и курил, не особо обращая внимания на антураж, в виде мертвого майора и нескольких тысяч тварей вокруг заставы. Дрон вцепился в волосы, лихорадочно пытаясь придумать выход. Бежать? Пешком? Не успеют выйти за пределы заставы, или твари порвут, или ракеты прилетят. Спрятаться в подземелья? Разве тут есть подземелья? Даже если есть, как туда попасть и какой мощности удар они смогут выдержать? Ракет явно не пожалеют, потому что, если командир гарнизона запросил "огня", то все, дело швах. Твари уже всех перебили и бегают вокруг, доламывая оборону.

Говорят, что у Прежних такое тоже практиковалось.

Выхода нет, понял Дрон.

Но потом неожиданно хлопнул себя по лбу и взревел раненой тварью. Как это нет выхода? Выход очень даже есть! Зачем сидеть и покорно ждать смерти? Надо, надо ринуться на тварей и опрокинуть их силой человеческого оружия! Не успеют прорваться - так погибнут в бою, а успеют - ракетный удар настолько ошеломит тварей, что группа и остальные успеют скрыться и уйти к побережью.

– -Хорош сидеть, Дюша!
– взревел старший сержант.
– В бой!

– -Точно!
– подскочил сержант.
– Хотя бы умрем на свежем воздухе! Одного жаль, никак не получится.

– -Чего?

– -Красивая дева не склонится над моей мужественной физиономией, и не оросит слезами грудь, полную орденов и медалей.

Дрон только безумно рассмеялся в ответ. Так они и вырвались из центра связи, один с сигаретой, другой безумно хохоча. Видимость на улице уже упала метров до двадцати, и пограничники начали запускать осветительные ракеты.

– -Бойцы! Солдаты! Люди!
– вскричал Дрон могучим и красивым голосом.
– Через три минуты здесь будет огненная пустыня! Ракеты уже в пути и их удар не отменить! Не будем трястись от страха и ударим по тварям со всей нашей силой! Мертвые сраму не имут, как говорили Прежние! Выполним свой долг до конца!

– -[Цензура]!
– бодро раздалось со всех сторон.

– -В атаку!!
– взревела группа "Буревестник".

Уж они то прекрасно поняли своего командира. Шансов никаких, но борись до конца, как учил Лев. Прорыв и захватить с собой тварей. Много тварей.

– -Раненых, значит, бросаем?
– ехидно спросила Алина, выскакивая из медпункта.

– -На том свете, если он существует, сочтемся, - отрезал Дрон.

Пятерка бросилась к южной стене, построившись клином. Спартак и Дмитрич, оставшиеся в медпункте, вряд ли одобрили бы такое, но, вот парадокс, признали бы целесообразным. Шансы выжить, у остатков группы, можно было принять как 1 из 1 000 000. В самом оптимистичном варианте. При наличии раненых, которых требовалось тащить, шансы плавно падали до нуля. Они бы и отрицательное значение приняли, будь такое возможно.