Буря любви

Мне не требуется много времени, прежде чем я добираюсь до дома Натали, и я вижу следы, оставленные ее четырехколесным автомобилем. Впереди я вижу включенные огни, но я паркую свою машину на некотором расстоянии, чтобы они не услышали, как я подъезжаю.

“Только один взгляд”, - говорю я себе, слезая и подкрадываясь немного ближе. Мне просто нужно убедиться, что с ней все в порядке.

Когда я заглядываю внутрь, я вижу Плюшевого мишку, свернувшегося калачиком перед камином. Он не очень-то похож на сторожевую собаку в доме. Когда он на улице, он начеку, но дома он большой старый лентяй.

Заглянув немного дальше внутрь, я вижу, как Бри на кухне обнимает Натали. Я не вижу ее лица, но оно разрушает всю надежду, которая у меня осталась. Она, наверное, там, плачет о том, что я сделал, и о том, что она не может быть со мной.

Я думал, что моей любви будет достаточно. Я думал, что то, что мы чувствовали, было всем, что нам было нужно, чтобы продолжать жить. Наверное, я ошибался. Я пока не сдаюсь, и я убежу Бри дать мне еще один шанс, даже если это займет у меня время, пока мы не состаримся и не поседеем. Я заставлю ее увидеть, что любить меня - это не ошибка и что я могу быть тем мужчиной, который ей нужен.

Решив дать ей пространство, которое я ей обещал, я отворачиваюсь от дома. Мои ноги отяжелели, когда я тащусь обратно к снегоходу, и это не потому, что я бреду по снегу. Это потому, что мое сердце ушло в пятки, и теперь я не знаю, смогу ли я их поднять.

Я кладу руку на спинку сиденья, чтобы собраться с духом, когда слышу шум. Поднимая глаза, я вижу, что входная дверь Натали открыта, а затем там стоит Бри. Ее глаза расширяются, когда она замечает меня, и я не знаю, хорошо это или плохо. Я застываю на месте, когда снова начинает идти снег, и почему-то это похоже на волшебство.

Бри сходит с крыльца Натали, а затем делает то, чего я никогда в жизни не забуду. Она улыбается, а затем подбегает ко мне. Моя грудь почти разрывается пополам, когда я бегу ей навстречу. Мои ноги больше не тяжелые. На самом деле, я думаю, что мог бы летать, если бы достаточно старался.

Мы почти сталкиваемся друг с другом, когда я обнимаю ее и кружу по снегу.

“Я как раз направлялась к тебе”, - говорит Бри, и у нее почти перехватывает дыхание.

“Я не мог удержаться”, - признаюсь я в то же время.

Она крепче обнимает меня за шею, а затем ее губы обрушиваются на мои. Мне требуется меньше секунды, чтобы догнать ее, а затем я оказываюсь тем, кто прижимает ее к себе и поглощает ее стоны.

“Убирайтесь с моей лужайки!” Натали кричит со своего крыльца, и мы с Бри оборачиваемся, чтобы посмотреть на нее. Она улыбается и машет нам, прежде чем вернуться в свой домик и закрыть дверь.

“Я собираюсь поблагодарить ее за все, что она тебе сказала”, - говорю я Бри, когда несу ее по падающему снегу обратно к снегоходу.

“Я расскажу тебе позже”. Бри прижимается к моей шее, и я чувствую ее губы там. “Но прямо сейчас ты можешь отвезти меня домой?”

“Нет другого места, где я предпочел бы быть”.

Поездка обратно к моему дому недостаточно быстрая, но даже погода не может меня остановить. Я заезжаю в гараж и спрыгиваю до того, как машина полностью останавливается. Бри визжит, когда я перекидываю ее через плечо и несу обратно в дом.

“Я не собираюсь рисковать тем, что ты передумаешь”, - говорю я, закрывая за нами дверь пинком и запирая ее на всякий случай. “И я не впущу свою сестру”.

Я ставлю Бри на ноги, и ее щеки пылают, когда я начинаю снимать с нее слои одежды. Ее руки такие же лихорадочные, как и мои, когда она тянется за моим пальто, а затем за терморубашкой. Мы превращаемся в клубок ткани и молний, пока она не оказывается полностью обнаженной, а я в своих боксерских трусах.

Камин в домике все еще теплый, и я не могу ждать достаточно долго, чтобы отвести ее в спальню. Вместо этого я падаю на колени прямо там и толкаю ее спиной к входной двери.

“Позволь мне любить тебя, детка”, - говорю я, перемещая руки к ее заднице и прижимаясь лицом к ее ногам.

Она все еще стоит, но ее колени становятся слабыми, когда я облизываю шов ее киски и прижимаюсь к нему носом. Я прошу разрешения войти, и когда она раздвигает бедра, я вдыхаю ее сладкий женский аромат, а затем зарываюсь в него лицом. Она скользкая и теплая, и я стону, пробуя на вкус ее желание. Закинув одну ногу, затем другую на плечи, я наслаждаюсь ею, как изголодавшийся мужчина. И, возможно, так оно и есть, потому что я всю свою жизнь обходился без ее прикосновений, и теперь мне нужно наверстать упущенное.

“Уайлдер, о боже, прямо здесь”, - стонет она и качает бедрами вперед.

“Скажи мне, что любишь меня”, - требую я, и она соглашается без колебаний.

“Я люблю тебя”, - снова стонет она. “Я твоя”.

“Моя”, - рычу я, затем посасываю ее клитор, пока она не кончает на меня.

Звуки ее удовольствия эхом разносятся по дому, и я не знаю, слышал ли я когда-нибудь что-нибудь настолько чертовски сладкое. Она безвольно лежит у меня на руках, но я никогда в жизни не был так взволнован, когда встал и взял ее на руки.

“Займись со мной любовью, Уайлдер”. Ее глаза прикрыты, и она целует мою обнаженную грудь.

“Столько раз, сколько ты сможешь взять меня, детка”.

Она стягивает мои боксерские трусы, когда мы падаем на кровать, и я вытаскиваю свой член. Когда я потираю твердую длину между ее обнаженных губок киски, она опускает бедра, пытаясь принять меня в себя. Я помещаю головку своего члена у ее входа, а затем смотрю ей в глаза.

“Я так сильно люблю тебя”, - говорю я, затем целую ее, как будто она воздух, которым мне нужно дышать.

Одним длинным толчком я вхожу в ее тугие ножны, и она вскрикивает у моих губ. Я замираю, чувствуя, как она сжимает меня до боли, и у меня перехватывает дыхание. Она такая чертовски тугая, такая чертовски горячая, что я чуть не кончил прямо тогда. В моей жизни никогда не было ничего, что ощущалось бы даже близко к этому удовольствию, потому что, когда я наполняю ее тело, она наполняет мою душу.