Буря ведьмы

Эррил взял огра за одну ногу и попросил Мишель взяться за другую.

— Сможешь вытащить волка одна, Елена?

Девушка кивнула, почти не слыша, ибо все внимание ее было привлечено алмазным сиянием, исходившим из набедренной сумки огра. Этот свет рассеивался сотнями тонких лучиков, и она догадалась, что сверкает Камень Сердца.

— Что с тобой, Елена? — окликнул ее Эррил, уже готовый вытаскивать Толчука.

Елена отвела глаза и снова стала лихорадочно оглядывать сарай. Если она так отчетливо видит пламя Мишель и свет талисмана огра, то почему нет огня Мерика? И вдруг ужасная мысль осенила ее.

— Его нет, — дрогнувшим голосом объявила она.

— Кого?

— Мерика. Его магия должна была бы тоже светиться, но я ничего не вижу!

— Может быть он там, под обломками фургона? — предположил Эррил. — И догорающий огонь просто затмевает его пламя?

— Или он просто умер, — холодно объяснила Мишель.

Эррил посмотрел на нее с тяжелым упреком.

— Мы вернемся на его поиски, как только вытащим их, — сказал он и потянул огра по грязи.

— Но здесь мы его не найдем, — неожиданно сказала Елена. — Его похитили.

Неожиданно рухнул еще один кусок крыши, и пожар, уже почти сдавшийся под напором дождя, вдруг снова вспыхнул. Вся крыша опасно накренилась.

— Похитили или нет, но сначала надо отсюда выбраться! — крикнул Эррил.

Елена еще раз огляделась, вздохнула, взяла Фардайла за заднюю ногу и потащила за остальными. Волк оказался тяжелей, чем она предполагала. Прикусив губы, она тащила тяжелую тушу, едва не падая сама.

— Все в порядке? — оглянулся Эррил.

— Ничего, справлюсь, — прохрипела девушка. Это, по крайней мере, отвлекало ее мысли от пропавшего Мерика.

Ко времени, когда они добрались до порога, их уже встречала толпа, предводительствуемая тем самым человеком, что обливал их водой.

— Поможем же им, друзья! — воскликнул он.

Кто-то помог вытащить огра и волка на площадь, и Елена сумела быстро надеть перчатку. Зрение ее тоже вернулось к обычному состоянию.

— Что это за зверь? — присел на корточки перед огром какой-то горожанин.

— Урод какой-то, ублюдок, — прошипел в ответ другой. — Такого только на вертел да съесть.

— Может, лучше было и не вытаскивать его? — опасливо заявил третий.

Никто не возразил ему.

Из харчевни уже бежали предложить помощь врача.

— Не надо, — отрубил Эррил. — Все, что им нужно — пара дней в постели. — И с этими словами, прихватив с собой пару человек, он снова вернулся в сарай искать Мерика. Елена не пошла за ним — она знала, что поиски бесполезны. Вместо этого они с Мишель повели людей, несших огра и волка, прямо в комнаты.

Хозяин харчевни с ужасом смотрел на приближающуюся процессию.

— Если им плохо, то у меня им делать нечего! — заорал он. — Не хочу порочить честь своего заведения!

— Так бы ты лучше заботился о здоровых, Хиран! — огрызнулся человек, помогавший Эррилу обливаться водой. Это был местный сапожник, чья лавочка находилась прямо рядом со сгоревшим сараем.

Хозяин хмыкнул, но замолчал, и все стали подниматься по лестнице.

На пороге их встретил Могвид.

— Я уже все упако... — Он осекся, увидев толпу людей и их страшную ношу. Его брат лежал бездыханный на руках рослого кузнеца. Лицо Могвида изменилось настолько, что можно было подумать, будто он вновь обрел свою способность превращаться. Он молча отступил к стене.

В комнате Елена поблагодарила помощников и предложила им горсть монет из запасов труппы. Но сапожник покачал головой.

— У нас в Шадоубруке доброту не покупают деньгами.

Остальные тоже согласно загудели в ответ и ушли.

По приказу Мишель Могвид отправился за горячей водой.

Женщина подошла к девочке.

— Надо сменить мокрую одежду, пока ты не простыла.

Елена кивнула и стянула куртку, не сводя глаз с неподвижных тел. Почему они не приходят в себя? Ни дождь, ни свежий воздух не оживили их.

И вдруг стоявшая за ее спиной Мишель громко ахнула. Елена обернулась — та застыла с перевязью в руках, и не могла отвести взгляда. В глазах ее застыл ужас.

— Что случилось?

— Твоя рука... рука...

Мишель указала на левую руку девушки.

Елена подняла голую руку, и сама задохнулась от ужаса. Мох обвивал ее теперь уже до самой подмышки, вся рука представляла собой ком корней и крохотных листочков, а на локте даже успел расцвести какой-то розоватый цветок.

— Что это? — едва шевеля языком, прошептала Елена.

Мишель отбросила перевязь и подошла ближе, поднеся руку к глазам.

— Тот малыш, что околдовал тебя на улице. Ведь он сказал, что ему нужна твоя магия?

— Да.

— Плохо дело. — Мишель отщипнула кусочек мха у плеча, и лицо ее стало серым. — Я думала все гораздо проще...

— Что?

— А то, что, потратив свою магию там, в сарае, ты дала этим пищу для роста проклятого колдовства. — Она сумрачно посмотрела на Елену. — Мох кормится твоей магией.

Елена отшатнулась.

— И чем больше ты будешь пользоваться ею, тем гуще будет он расти. Расти до тех пор... до тех... — Мишель сомкнула губы и не стала говорить дальше.

— До каких же?! Скажи мне!

Взяв девушку за плечи, Мишель посмотрела ей прямо в глаза.

— Больше ты не должна пользоваться магией. Поклянись!

— Но почему?

Мишель разжала руки и отпустила Елену. Голос ее стал глух от слез.

— Да потому, что если ты будешь продолжать, мох просто убьет тебя.

17

Нагруженный двумя корзинами Эррил зашел в комнату и обнаружил Елену в углу кровати, а рядом с ней безжизненное тело волка. Девушка набросила на плечи одеяло и неподвижно смотрела на Фардайла.

Над Кралом склонилась Мишель; в руках у нее мелькала игла, она зашивала страшную рану. Кинжалы висели по стенам.

— Нигде нет и следа Мерика, — признался Эррил. — Сможете ли вы вернуть к жизни хотя бы этих?

Но ответом на его вопрос была лишь опущенная голова Елены.