Буря Жнеца

– С ним Рад Элалле. Еще есть время… поглядеть на Врата.

Через миг она попали в начало огромной – практически необозримой – пещеры. И замерли.

Не Врата. Много врат.

И все ярятся безмолвным огнем.

– Онрек, – промолвил Тралл, снимая с плеча копье. – Лучше вернуться к Раду и дать ему знать. Тут все не так, как он описывал.

Онрек указал на центральную кучу камней: – Она не справилась. Это Королевство, Тралл Сенгар, умирает. И вместе с ним…

Повисла тишина.

Наконец Онрек сказал: – Я вернусь быстро, друг, и тебе не придется одному отражать всё, что придет сквозь врата.

– Буду ждать, – отвечал Тралл. – Так что… поспеши.

***

В пятидесяти шагах от стоянки расположен невысокий, но длинный холм, похожий на атолл – если допустить, что эта земля некогда была морским дном. Еж, приминая ногами плотный, изобилующий ракушками песок, решил считать это допущение верным. Добравшись до гребня, он положил арбалет – переросток на выступ известняка и встал рядом с Быстрым Беном, который сидел скрестив ноги и созерцал холмы, расположенные в двух тысячах шагов к югу.

– Ты медитируешь или еще что?

– Если я медитировал, – отвечал колдун, – то ты мне помешал. Тем самым, вполне возможно, убив нас всех.

– Вечные твои позы, Быстрый, – сказал Еж, притаптывая гравий и садясь. – Превращаешь ковыряние носа в Худом клятый ритуал. Я давно сдался; не угадать, когда тебя можно отвлечь, а когда нет.

– Если в этом дело – никогда не заговаривай со мной. Будет обоим счастье.

– Презренный змей.

– Лысый грызун.

Приятели дружелюбно помолчали; затем Еж пошарил рукой и вытащил из-под задницы кусок бурого кремня. Поглядел на зубчатый край.

– Что делаешь?

– Медитирую.

– Медитируешь, – передразнил его Быстрый Бен, покачивая головой в такт произносимым слогам.

– Я тебе за такое горло перережу. Одним замахом.

– Мы никогда не уживались. Боги, не могу поверить, что мы давеча обнимались и хлопали друг друга по плечам. В той речке…

– Ручейке.

– Источнике.

– Водопаде!

– Перерезание моего горла тебя порадует, Ежик?

Сапер выбросил кремень и резко отряхнул руки. – Почему ты так уверен, что плохие ребята придут с юга?

– Кто сказал, что я уверен?

– Значит, мы сидим на неправильном месте. Смотрим не в ту сторону. Может, прямо сейчас остальных уже режут.

– Ну, Ежик, если бы ты не помешал моей медитации, я мог бы уже понять, где нам следует сидеть!

– Ловко, колдунишка.

– Они придут с юга, потому что это лучший подступ.

– Для кроликов?

– Нет. Для драконов.

Сапер скосил глаза. – От тебя всегда попахивало Солтейкеном, Быстрый. Мы наконец увидим, что за тощая тварь скрывается у тебя в нутре?

– Какой-то грубый способ спрашивать. Но я отвечу. Нет.

– Ты все еще чувствуешь себя слабым?

Колдун глянул на него сияющими и полубезумными глазами – иначе говоря, как всегда. – Нет. На самом деле наоборот.

– Как это?

– Я растянулся. Я умею больше, чем раньше. Стал более… опасным.

– Неужели?

– Ты не впечатлен, Ежик?

– Все, что я знаю, – сказал сапер, вставая, – что, когда они одолеют тебя, у меня будет под рукой неограниченный запас долбашек. Мне нравится!

– Не взрывай мое тело, Еж.

– Даже если ты будешь мертв?

– Особенно тогда. Видишь ли, я не собираюсь становиться мертвым. Тебе просто покажется, потому что тебе хочется бросать долбашки без передыха. Кончится все тем, что ты будешь стоять посреди кратера в Худом клятую лигу шириной!

Последние слова он почти выкрикнул.

Еж покосился на мага. – Нужно же когда-то попробовать, – сказал он обиженным тоном. Обернулся и подошел с арбалету, своей любимой игрушке. Сказал чуть слышно: – Ох, такое веселье будет – не могу дождаться!

– Еж!

– Что?

– Кто-то идет.

– Откуда? – спросил сапер, вставляя в арбалет долбашку.

– Ха, ха. С юга, надутый мочевой пузырь.

– Я так и знал, – фыркнул Еж, вставая рядом с колдуном.

***

Она предпочла оставаться собой, а не перетекать в форму Солтейкена. Это произойдет позже. Поэтому она шла через равнину, раздвигая высокую траву. На располагавшемся впереди гребне холма стояли две фигуры. Одна – дух, но не просто дух. Вторая – маг, но – без всякого сомнения – не простой маг.

В мысли Менандоры закралось беспокойство. Она прогнала его. Если Рад Элалле выбрал их в союзники, она примет такой выбор. Как и привлеченного им Тисте Эдур и Имасса по имени Онрек Сломанный. Сплошные… осложнения, но ведь не она одна столкнется с осложнениями…

Мужчины следили за ее подъемом. У одного в руках нелепого вида арбалет. Второй играется пригоршней гладких камешков, как будто выбирая, какой красивее всех.

Глупцы. Идиоты.

Скоро оба станут прахом.

Добравшись до вершины, она устремила на них суровый взор: – Вы жалкие существа. Зачем стоите на виду? Не знаете, кто грядет? Не знаете, что они прилетят с юга? Это означает: они увидят вас первыми. Первыми вы и падете.

Тот, что выше ростом, темнокожий, чуть развернул плечи. – Вот идет твой сын, Менандора. С Ульшаном Пралем. – тут он нахмурился: – Знакомая походка… Странно, что я раньше не заметил.

«Походка? Знакомая? Этот точно сумасшедший».

– Я призвала их, – сказала Менандора, скрестив руки на груди. – Пора готовиться к битве.

Тот, что короче ростом, фыркнул. – Мы не просили компании. Иди и бейся в другом месте.

– Мне хочется раздавить тебе череп. Один шлепок ладоней…

– Не сработает, – возразил маг. – Голова спружинит, и все.

Арбалетчик подарил ей широкую ухмылку.

Менандора ответила: – Уверяю вас, оставаться поблизости мне вовсе не хочется. Надеюсь, однако, что смогу увидеть вашу жуткую смерть. С расстояния.

– Почему ты так уверена, что смерть будет жуткой? – спросил колдун, который сейчас смотрел на один камешек, подняв его к свету, словно драгоценность. Менандора видела, что это никакая не драгоценность, просто галька мутного цвета.