Буря

– Их нашли? – Тихо спрашивает она.

– Чтобы нам понять друг друга и помочь ты должна рассказать свою версию. Затем мы расскажем тебе свою. – Саша кивает на папку, которую уже успел положить на край стола.

Настя шумно выдыхает воздух. Она до сих пор не понимает, что происходит и ей это ужасно не нравится.

– Егор сказал, что вам нужна моя помощь. Говорите или я пойду. – Резко отвечает она с напускной твердостью.

Саша улыбается. Девушка оказывается не так проста. Он обожает головоломки и сейчас перед ним одна из них. Не только девушка, а вся ситуация.

– Ладно. Допустим, мы знаем, где твой отец. – Саша медленно раскрывает карты. – И он готов встретиться с вами. Но есть условия.

– Согласна! – Девушка отвечает не раздумывая.

Егор по ту сторону зеркала усмехается, Маркин берется за голову и начинает ходить из стороны в сторону.

– Тогда расскажи мне, что ты знаешь о своих родителях. – Произносит Саша.

Настя сдается. Кровь словно кипит в венах, а сердце бешено стучит, она слышит его стук у себя в ушах.

Разгадка близко. И если кучке мужчин нужно что-то рассказать, то она сделает это.

– Я знаю совсем немного. Бабушка и дедушка не рассказывали мне о моих родителях, говоря что им слишком трудно вспоминать об этом. Я много лет подслушивала их разговоры, чтобы сложить картинку. Дома был пожар, я не знаю, как меня спасли, но у меня есть ожог на ноге. Родители исчезли. Бабушка не стала их хоронить. Ну, знаете, после пяти лет розыска, человека объявляют мертвым. Она не захотела, чтобы на кладбище были пустые гробы. Бабуля и дедуля оформили опекунство. Все мои воспоминания связаны с ними. Из детства их крайне мало, я не помню ни мать, ни отца. Фотографий не осталось, поэтому я не подпитываю свою память. Вот и все. Рассказ получился не очень длинным. – Пытается шутить девушка, но Александр выглядит очень серьезным.

– Настя. – Произносит он. – Мне нужно рассказать тебе правду. А потом ты подумаешь еще раз. И решишь, стоит ли тебе встретиться с отцом. Ты всегда можешь отказаться, помни об этом.

Настя не понимает. Она столько лет жаждала разгадки. Она сделала очень многое, чтобы приблизиться к этой цели. А теперь… Ей говорят, что она может отказаться. Ну уж нет. Ее отец, буквально, на расстоянии вытянутой руки, она узнает правду.

– Слушаю. – Произносит она. – Но вряд ли мое мнение изменится.

– Начнем с предыстории. – Вздыхает Саша, понимая, что сейчас перевернет жизнь девушки, хотя и стараясь сделать это как можно мягче. – Владимир Сергеевич Трофимов родился семнадцатого декабря тысяча девятьсот семьдесят седьмого года. У матери одиночки, Трофимовой Аделины Владимировны. Отца он никогда не знал, мать работала учителем истории в школе, но после рождения ребенка замкнулась в себе. Тогда, в Советском союзе, быть матерью одиночкой считалось позором. Она никогда не рассказывала маленькому Володе про отца. В школе ее заставили уволиться, и она осела дома. Долгое время вела частные уроки, готовя школьников к экзаменам. Но денег было очень мало. Потом распад СССР, нормы морали стали менее явными, Аделина Владимировна вернулась в школу, но проработала недолго. Ей поставили страшный диагноз и она уволилась. Затем она загадочно исчезла, а Володя, которому исполнилось восемнадцать, поступил в юридический институт, в котором сейчас учишься ты.

– Но ведь моя фамилия другая. Почему, если это мой отец, он не дал мне свою фамилию? – Спросила Настя, пытаясь запоминать всю информацию.

– Дождись, сейчас я все расскажу. На первом курсе он познакомился с Еленой Вячеславовной Бурей, завел отношения, на последнем курсе они поженились. Через год у них родилась дочь. Анастасия Владимировна Трофимова. Ты. – Он выдает информацию по крупицам, чтобы Настя могла запомнить. Но, зная, что теперь предстоит рассказать ей самое страшное, Григорьев решает сделать перерыв. – Может чай, кофе. Воду?

Но Настя жаждет ответов, она не хочет отвлекаться.

– Дальше. – Тихо произносит она.

Григорьев не ожидал такого напора, хотел выдавать информацию крупицами, но Настя просто не оставила ему выбора. Он должен вылить на нее правду, словно ледяную воду, чтобы она смогла быстрее согреться.

– Он работал в этом отделе, по поимке особо опасных преступников, когда начали происходить убийства. Убивали молодых девушек. Отдел долго искал преступника, пока его коллеги не поняли, что он был перед их носом. Тогда доверие к полиции было расшатано после девяностых, поэтому операцию по его поимке проводили тайно. Его тайно осудили и поместили в психиатрическую лечебницу до конца своих дней. Участники думали, что он орудует вместе с сообщником. Но доказать не смогли. И, спустя пятнадцать лет, убийства возобновились. Мой коллега съездил к твоему отцу, но он сказал, что будет общаться лишь с тобой. Произошло два убийства, пока что два. – Говорит Александр, беря папку и пододвигая ее к девушке. – Тут все материалы дела, в том числе и про твою мать. Можешь ознакомиться. Так делать нельзя. Но ты можешь приходить сюда и читать материалы дела. В любом случае, если ты согласишься, тебе придется прочесть все, что тут есть, перед разговором с отцом. Повторюсь, ты можешь отказаться. Мы никогда не практиковали привлечения посторонних людей в расследование, но умирают молодые девушки. У них есть близкие, семьи. Друзья. Они хотят наказать тех, кто сделал это с ними.

– С чего вы взяли, что это он? – Уточняет девушка. По ее щекам текут слезы, но она сидит неподвижно.

– Были обстоятельства, которые позволили так думать. – Туманно отвечает Саша. – Улики были косвенные, но суд принял их. Плюс против него дали показания, суд учел их. Ваш дом сгорел, поэтому вещественных доказательств было очень мало.

– А мама? – Дрожащим голосом спросила девушка.

– Она не выбралась из пожара. Сочувствую.

Григорьев ждал любой реакции, что Настя начнет плакать, биться в истерике, он даже попросил врача подежурить рядом, на случай если ей станет плохо. Но и тут она удивила его.

Девушка резко встала, откинула толстую папку, даже не открывая ее, а потом развернулась и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Мозг твердил Насте, что все ложь, но она не понимала, зачем им это нужно. Девушка спустилась по лестнице и выбежала на улицу.

Глотнув свежего, осеннего воздуха, Настя смахнула слезы и пошла в сторону остановки. Правду ей могут сказать лишь в одном месте, и это место давно ей знакомо. Там она выросла и провела много счастливых лет. Все ее воспоминания связанны с бабушкой и дедушкой, поэтому девушка решила обратиться к ним.

– Настя! Анастасия! – Девушка услышала голос и обернулась на него.

За ней бежал Орлов, изрядно запыхавшись, и держал в руках ту злосчастную папку.

– Мне это не нужно. – Произнесла девушка. – Если вы думаете, что это смешно, то спешу вас огорчить. Совершенно нет. Я не знаю, зачем вам это надо, но я не играю в эти игры. Прощайте.

Настя развернулась и села в первый попавшийся автобус, который подъехал. Егор так и остался смотреть на нее с папкой в руках.

Вернувшись, он бросил папку на стол в своем кабинете и начал перебирать материалы дела.

– Ты отпустил ее одну? В таком состоянии? – Начал обвинять его, ворвавшийся Маркин.

– Она смотрит на ситуацию трезвее, чем ты, дядь Вить. – Холодно ответил Егор.

Саша зашел следом. Он был молчалив и задумчив. Просто встал в дверях, наблюдая за разворачивающейся картиной, засунув руки в карманы.

– Я трезв! – Воскликнул Маркин. – А на девочку сейчас обрушилась такая информация. И ты отпустил ее! Мало ли что ей придет в голову. А вдруг она сделает с собой что-то? На чьей совести это будет?