Бурый. Его Малина

— Да.

— Умница! Я тебя поцелую и немного потрогаю. Иначе не могу. Меня изнутри раздирает оттого, что ты ещё не моя. Не бойся, Малинка.

От такой предельной степени откровения девушка обомлела. Целоваться с Назаром ей нравилось. Лесной аромат, такие настойчивые и ласковые губы. Язык умелый и наглый вторгался в её ротик снова и снова. Дышать... Она забыла, как это делается и, что вообще есть такая необходимость, пока он не напомнил.

Когда перешли к части «трогать» Лина разволновалась. Как она целуется, бер уже знал и тайны не было. Но руки его оглаживали так приятно и откровенно, что девушка боялась, как бы не застонать в голос. Тело её будто спало до встречи с ним и вдруг очнулось ото сна. Невыносимо приятно! Но вместе с тем и тревожно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Память подкинула, как после её побега из квартиры Колесникова, он и его дружки смеялись над ней в универе. Мол, деревенщина, чего с неё взять... Он сынок богатеньких родителей. Привык, что девки сами на шею вешаются и на всё заранее согласны. А тут она выискалась такая, которая действительно верила, что с родителями хочет познакомить. И в шок впала, когда грубые руки грудь облапили, не церемонясь, да под подол залезли.

Душа девушки сжалась в комок и бер всё учуял. Тут же прекратил.

Глава 17. Приезжий

— Неприятно, когда трогаю? — Потерялся в девичьих эмоциях бер. Уж больно они у неё разношёрстные.

— Приятно. — Сказала девушка и не солгала. Она так мило краснела! Назар подавил улыбку, чтобы ещё больше не смутить невинную девочку, не знающую как такая чистота действует на мужчин.

— Он трогал тебя здесь? — Положил ладонь на её грудь мужчина. Не сжимал, только приложил, указывая. Нежная кожа тут же покрылась мурашками.

— Да. И тот, другой, тоже. — Глядела брюнетка открыто, не веря, что говорит это вслух.

— А здесь? — Опустилась его рука к лону. Даже сквозь ткань Лина ощутила жар и что-то внутри неё жаждало продолжения. Она не знала, что дальше, но чувствовала, как тело её откликалось на самые лёгкие прикосновения медведя. Воздух буквально выбило из лёгких.

— И здесь. — Пролепетала девушка едва слышно.

— Малинка... — Выдохнул Назар страдальчески и прижался к её лбу своим. — Это сводит меня с ума! — Рыкнул и Лина дёрнулась. — Не бойся. Никогда не бойся меня. Страх между нами под запретом. — Тут же обхватил её затылок, снова приблизив к себе.

— Не рычи п-п-пожалуйста... — Попросила она.

— Я рычу, когда зол или возбуждён. Естественная реакция зверя. — Пояснил мужчина.

— Злишься?

— Хочу тебя! — Хрипло, на грани срыва признался в том, что ясно и так.

— Т-ты говорил, пока не захочу, не станешь. — Напомнила перепуганная до чёртиков девчонка. Никогда никого не было у неё, а тут в машине она может взять и резко познать взрослую сторону жизни. Да ещё и не с человеком. Не только с человеком.

— Ты хочешь. Но правильно. Останови меня, девочка. Не здесь. Не сейчас. — Отдирал себя от вкусной девчонки бер.

— Давай, остановимся. — Вторила ему Лина. — Не здесь. Не сейчас. – Ладошка на мужской груди не задержалась. Оттолкнуть она бы его не смогла. Больно сильный. Больно большой.

— Давай. — Пристегнул её ремешком Назар, дрожащими от напряжения пальцами и вырулил на дорогу. — Расскажи мне о себе. Всё, что угодно кроме того, кто ещё трогал тебя и как. Иначе я сорвусь, Малинка. Развлеки своего медведя, Ягода.

И Лина услышала невысказанную мольбу, скрытую за лаконичными словами. Он просил помочь усмирить зверя, и девушка принялась за рассказ. Чего только о себе не поведала. Самые нелепые истории из лесной жизни, да и городской тоже.

— Однажды пошла грибы собирать, и встреча у меня интересная состоялась. Стою посреди леса и чувствую, как волосы на макушке шевелятся. Ну всё, думаю, хана мне! Сейчас заломает меня мишка бурый и мокрого места не останется. — Вспомнила девушка. Бер удивлённо поглядел. Не только ведь подобные ему по лесу шастали, но и обычные реальные медведи.

— И как убежала?

— Не убегала. Медленно обернулась, оказалось лось. Рога у него такие увесистые, я даже пощупала. И нос мохнатый, смешной.

— Бесстрашная девчонка!

— Ему меня нюхать можно, а мне его трогать нет? Несправедливо же! — Зевнула Лина.

— Отец тебя одну отпустил?

— Ага. А вернулась, к нам гость наведался. Всё расспрашивал про зверьё. Папа даже хмурился поначалу, не мог раскусить браконьер или нет. — Девушку так растрясло в дороге, что она медленно, но верно отключалась.

— Потом раскусил? — Настороженно звучал голос Назара.

— А? Да обычный мужик! Из тех, что приедут полазят, да уедут через пару недель. Так и вышло. Записи всё какие-то делал. Не показывал, будто тайна какая. Может, статью писал о местной флоре-фауне? Но на журналиста он был непохож. — Лина закрыла глаза и вырубилась на полуслове.

Приезжие туристы нечастое явление в тех местах, но и не редкое. Лес большой, грибов там много, да и сообщение дорожное есть, так что были те, кто из соседних деревень туда наведывался. Но тех тоже уже в лицо знали. Гость же был человеком чужим. Неместным.

Деревня их не из тех, в которых дома крепкие. Наоборот, всё хлипкое, едва живое. Население преимущественно пожилое. Молодняк не задерживался. Уезжали за лучшей жизнью и не возвращались. Хозяйство ведь труда тяжкого требует. Не каждый готов так всю жизнь прожить. Но некоторые оставались, так и женились между собой. Выбор-то негуст.

Как-то поселился в соседней деревушке мужичок зажиточный. Открыл он гостевой дом. Вот так чужаки и стали появляться иногда. Но достопримечательностей поблизости никаких не имелось, так погуляют и уедут.

Бер задумался, не может ли быть такого совпадения, что в доме их гостил не просто экотурист, а человек с целью приехавший в глухие места. Девушка устала, и он не тревожил её сон. Ещё поговорят.

Если тот самый, кого они ищут, то и лесник, может статься, умер по его милости. Браконьеры тоже могли. Но сколько лет не трогали и тут нате. Тогда и враг у них с Линой общий. Бывает же! Хотя теперь уже и неважно. Все её враги, автоматически попадают в его список.

Личико Малинки во сне выглядело таким безмятежным, что Назар невольно улыбнулся. Хорошенькая. Сладенькая. Его. Так и облизал бы всю с головы до ног! Вкусная девчонка сводила с ума, бередила его медвежью душу. Если берсерк полюбил — это навсегда.

Раньше не было медвежьих жён. Беры жили отдельно, обособленно. Но цивилизованный мир захватывал всё больше. Приходилось идти в ногу со временем, и они научились сосуществовать с людьми бок о бок, бережно храня тайну рода.

И не удивлялись люди высоченным и здоровенным. Считали, что вымахали вот такие, природа поиграла. Но всё изменилось, когда люди превратились в врагов. Берсерки оказались на грани исчезновения. Стоило проявить милосердие одному, как выискались желающие наживиться на тех, кто способен обратиться в зверя, кто сильнее и быстрее человека. Началась охота на медведей.