Быль и легенды Запорожской Сечи. Подлинная история малороссийского казачества
Шрифт:
В последующих украинских источниках можно встретить известия, что Ружинский после этого совершил первый морской поход в Малую Азию. Захватил и разрушил Трапезунд (Трабзон), Синоп, нагрянул даже в Стамбул, пошерстив предместья. Но это лишь легенда. Запорожцы очень чтили Ружинского, сохраняли о нем самую светлую память, и в устных преданиях ему приписали дела, которые будут совершать другие предводители, лет через 30–40. В 1570-х гг. казачьи флотилии так далеко еще не забирались. Довольствовались северными берегами моря. До нас дошли турецкие жалобы в Польшу с перечислениями нападений, подробными списками ущерба. Разгром таких крупных городов, как Трапезунд и Синоп, набег на Стамбул, вызвали бы колоссальный дипломатический скандал, если не войну. Но в переписке они не упоминаются. Да и не было для них времени в промежутке между
А в Польше предвыборная борьба чуть не переросла в вооруженную. Магнаты, как польские, так и литовские, объединились на стороне Максимилиана – император был стар, скоро должен был умереть. Значит, предстояли новые выборы, новая торговля короной, выгодные назначения и пожалования в обмен на избрание. Но мелкая шляхта возбудилась обещаниями Батория. Альянс с турками и татарами обезопасит их имения – после осеннего набега Девлет-Гирея этот аргумент был очень весомым. А война рука об руку с султаном и ханом сулила победу над Россией – несметную добычу, награды, завоеванные земли. В декабре 1575 г. на избирательном сейме паны добились, что большинством голосов был избран Максимилиан. Но шляхта взбунтовалась. Завопила, что не хочет быть «под немцами», и выкрикнула Батория.
Как доносил русский дипломат Бастанов, шляхтичи «тех панов хотели побить», «учили из луков и самопалов стрелять». Магнаты бежали, сторонники Батория заняли Краков, захватили королевские регалии. Таким образом, две части избирателей выбрали двух королей. Выиграть должен был тот, кто окажется сильнее и оперативнее, приедет в Польшу и возглавит свою партию. Но старенький и нерешительный император задержался в своих владениях. Принимал поздравления, переписывался со сторонниками. Только выслал отряды на карпатские перевалы, чтобы не пускать Батория в Польшу. А соперник с небольшой дружиной сорвался с места, горными тропами обошел заставы, прискакал в Краков и был коронован королем.
Для России это означало войну. Не только с Речью Посполитой, но и с Крымом, а может быть, и с Османской империей. Москва готовилась к такому развитию событий. Как стало известно Девлет-Гирею, зимой 1575/76 г. к гетману Ружинскому «и всем днепровским казакам» приезжал посланец царя. Иван Грозный обещал прислать боеприпасы, приказывал ударить на Козлов (Евпаторию), и казаки обязались «государю крепко служити». По данному поводу хан собрал совещание своих вельмож. Предположил, что казаки сперва будут брать Аккерман и Очаков, а татары останутся в безопасности «за спиной» турок. Но мурзы возразили: «Если придет много людей на лодках, города их не остановят… Когда и на кораблях к ним приходят турецкие стрелки, они их побивают и города берут».
Однако перемены в Польше воодушевили хана. Он даже презрел тревожные донесения, весной 1576 г. вывел в поле 50 тыс. всадников. Впервые после разгрома у Молодей решился вести их на Русь. Но в Москву понеслись от разведки сигналы опасности. Чтобы прикрыть границы и строительство засечных черт, Иван Васильевич развернул на Оке полки, сам выехал к армии. Впрочем, до боев дело не дошло. Хан узнал, что его ожидают крупные силы, а кроме того, получил подтверждения, что в низовьях Днепра и на Дону собираются казаки, намереваясь ударить по его тылам. От Молочных Вод татары повернули назад.
Казакам тоже стало известно, что орда возвратилась в Крым. Они изменили планы. Трехтысячное войско Ружинского вместе с пришедшими к нему донскими казаками осадило главную турецкую крепость на Днепре, Ислам-Кермен. Подвели мину, взорвали башню и взяли город. Но Ружинский, готовясь к штурму, неосторожно стоял «на плохом месте» и при взрыве погиб. А Девлет-Гирей прислал подмогу, татары ударили на казаков, грабивших Ислам-Кермен, многих перебили, другие отступили.
Во многих исторических работах приводится рассказ, как Ружинский накануне своего последнего похода обратился к Баторию. Описал ему подвиги и достижения казаков, и король высоко оценил их, 20 августа 1576 г. издал универсал, даровавший запорожцам войсковые права, «вольности», города, обширные земли, прилегающие к Сечи и отбитые казаками у татар. Современная украинская историческая наука и государственная пропаганда приняла этот сюжет на официальном уровне. Преподносит его
как один из актов рождения украинской государственности! Хотя «казачий универсал» Батория от 20 августа 1576 г. – не более чем фальшивка. Ее сфабриковала запорожская верхушка уже в XVIII в., пытаясь оспорить у царской администрации свои права на прилегающие области. Это однозначно доказали не только немецкий историк Г.Ф. Миллер, но и столь компетентный исследователь Сечи, как Д.И. Яворницкий.Баторий никак не мог наградить казаков за их подвиги, да еще и землями, принадлежавшими крымскому хану. Скорее, покарал бы. Потому что союз с ханом и Турцией был основой его политики, оглашался в его предвыборных программах. Даже термина «запорожцы», употребляемого в универсале, в ходу еще не было. Запорожское войско существовало только одно – реестровое, тот самый отряд из 300 человек, который был создан в 1572 г. Но Баторий, едва взойдя на престол, одним из первых своих актов расформировал его! В угоду хану и султану.
А прочих казаков в 1576 г. называли «низовцы», «низовые казаки». Да и Сечь в это время находилась не в Запорожье. Она была еще маленькой и «кочевала», несколько раз меняла местоположение. Сам Баторий писал туркам, что «низовцы живут около московских границ за Днепром». Это согласуется с преданиями запорожцев, что Сечь в стародавние времена располагалась в Седневке, недалеко от Чернигова. А как раз около 1576 г. казаки создали еще одну базу, на притоке Днепра – реке Самаре, построили ее на острове в «дубовой товще». Позже, когда главная база переместилась в Запорожье, крепость на Самаре была переоборудована в казачий Пустынно-Николаевский монастырь, прославившийся чудотворной Самарской иконой Пресвятой Богородицы. Но низовцы жили и в других местах. Напомню, это имя относили ко всем нереестровым казакам. Татары сообщали, что к предприятиям низовцов присоединяются люди из Брацлава, Канева, Немирова, Черкасс.
Обращение Ружинского к Баторию не согласуется и по времени. Гетман погиб или раньше, чем новый король сел на трон (коронация 1 мая 1576 г.), или сразу после этого. Да и вряд ли стал бы обращаться. Приказ о последнем походе он получил от Ивана Грозного. Донесение о разрушении Ислам-Кермена и гибели Ружинского казаки тоже послали не в Польшу, а в Москву. Причем поражение и потеря своего командующего не деморализовали казаков и не снизили их активности. Наоборот, они жаждали посчитаться с «басурманами». Посыпались непрерывные нападения. За лето 1576 г. отряды днепровских и донских казаков по 3–4 раза налетали на окрестности Очакова, Аккермана, Бендер, угоняли скот, врывались в городские посады. В документах замелькало имя нового гетмана низовцов – Шаха. Кстати, он тоже жил не в Запорожье, а в Немирове.
Ну а Баторий как раз в это время взялся налаживать отношения со Стамбулом и Бахчисараем. Но от султана и хана на него хлынул целый поток жалоб. Требовали оплатить убытки, наказать виновных. Паны оправдывались, что набеги совершают «своевольные люди», «беглецы из разных стран», и за их действия король не отвечает. Уверяли, что предводителей походов, которых назвали турки, «князей Мысько и Васыля», в Польше не знают и не ведают. А Баторий свое отношение к казакам выразил в письме к крымскому хану в 1577 г.: «Мы их не любим и не собираемся их беречь, даже наоборот, собираемся ликвидировать, но в то же время не можем держать там (на Украине) постоянное войско, чтобы им противодействовать».
Куда направить сабли?
Баторий не сразу сумел приступить к реализации тех планов, ради которых его возвели на престол. Ему пришлось разбираться с мятежными панами, его не признали Пруссия и вольный город Гденьск – законным королем они провозглашали Максимилиана. В Турции в это время скончался Селим Пьяница. Султаном стал его сын Мурад III. При вступлении на престол он сразу велел удушить пятерых своих братьев, младшего из которых буквально оторвали от материнской груди. Но в политике Мурад был куда более осторожным, чем отец. Для еврея Иосифа Наси, которого иностранные дипломаты почтительно именовали «дон Иосиф», дорога ко двору закрылась навсегда. Великий визирь Мехмет Соколлу, соавтор проектов наступления на Россию, сумел удержаться на своем посту, но его влияние значительно снизилось. В Персии начались междоусобицы, и Мурад III рассудил, что там можно поживиться гораздо легче. Колонны его янычар, артиллерии, конницы запылили по дорогам на восток.