Былая любовь

– Пожалуй, тебе не следовало здесь оставаться.

Глаза Молли расширились от удивления.

– Ты меня выгоняешь?

– Я этого не говорил.

– Тогда что ты имел в виду?

– Иди к черту, Молли.

– Может, ты перестанешь меня проклинать и присмотришься лучше к себе?

Внезапно побледнев, он сделал шаг в ее сторону, но резко остановился, потому что на веранду вышел Трент.

– Мама.

Ее сын определенно знал, когда надо появиться, и она была ему за это благодарна.

– Что, мой сладкий?

– Ты нужна бабушке.

– Я сейчас приду.

– Я пойду скажу ей.

Молли перевела взгляд с Уорса на сына.

– Не нужно. Я уже иду.

– Могу я побыть с Уорсом? – спросил мальчик.

– Нет, Трент, – строго ответила она, чувствуя на себе пристальный взгляд Уорса. – Чтобы я больше этого не слышала, понятно?

– Я не против, если он пойдет со мной.

– Зато я против.

– Мамочка, ну пожалуйста, – взмолился Трент, потянув ее за руку.

– Я же сказала – нет, Трент.

Его подбородок задрожал, но он, ничего не говоря, повернулся и убежал.

Лицо Уорса было напряженным.

– В таком случае я, пожалуй, тоже пойду, – произнес он, направляясь к двери.

– Нет, подожди, пожалуйста. – Надо забыть об этом инциденте, иначе ей придется уехать.

Уорс остановился.

– Жду, – процедил он сквозь зубы.

– Нам нужно обсудить детали предстоящего ужина.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

– Ты, наверное, шутишь.

Молли проигнорировала его издевку.

– Нет, я не шучу, – отчеканила она.

– Послушай, мне правда нет никакого дела до этих деталей. – Он поймал ее взгляд. – По крайней мере, прямо сейчас.

– Знаешь, Уорс, иногда ты бываешь просто невыносим.

– Мне об этом говорили.

– Я все равно не исчезну.

Уорс ошеломленно уставился на нее.

– Что это означает?

– Это означает то, что я не уеду. – Ее голос был мягким, но взгляд прожигал насквозь. – Так что все твои попытки избавиться от нас с Трентом ни к чему не приведут.

Его губы искривились в усмешке.

– Звучит так, словно я какое-то чудовище.

– Нет, ты просто упрям как осел.

У него так перекосилось лицо, словно он хотел ее придушить, но ей было все равно. Даже для Уорса такое поведение было слишком беспардонным. Она собиралась сказать очередную колкость, как вдруг на веранде снова появился Трент.

– Мама! Ты нужна бабушке. Она говорит, что у нее жар.

– Ступай к матери, – сказал ей Уорс. – Когда узнаешь, как она, скажи мне.

– Пойдем, мама.

– Уже иду.

У двери Уорс обернулся.

– Если понадоблюсь, позови.

Его искреннее участие удивило Молли, но она ничего не сказала.

– Увидимся позже, – пробормотал он и ушел.

Молли повернулась и побежала к матери. Она чувствовала себя ужасно из-за того, что произошло. Внезапно ей захотелось на кого-нибудь накричать. Она знала, – что возвращение будет трудным, но чтобы настолько… Ее губы до сих пор покалывало от поцелуя.

Что она натворила?

– Мама, с тобой все в порядке? – спросила она, войдя в спальню Максин. Но ответ ей не понадобился. Лицо матери было красным, словно его искусали десятки пчел.

Не сказав больше ни слова, Молли побежала в ванную, схватила полотенце и смочила его холодной водой.

На туалетном столике стоял пузырек с таблетками тайленола. Вытряхнув две штуки, она передала их матери.

– Мама, у тебя что-нибудь болит?

– Нет, – произнесла Максин слабым голосом. – Я просто чувствую усталость.

– Я вызову врача.

Она немедленно позвонила доктору Коулмену, который убедил ее в том, что Максин скорее всего подхватила какой-нибудь вирус и через пару дней с ней все будет в порядке. Молли и сама так считала, но все же ей хотелось услышать мнение доктора. К тому времени, когда они закончили разговаривать, температура у Максин немного спала и она заснула. Но Молли никуда не ушла. Она устроилась в гостиной и, усадив Трента на колени, начала ему читать.

Только после того как жар у Максин окончательно спал и ей стало намного лучше, она пошла искать Уорса. Нравилось ему это или нет, но она собиралась получить от него распоряжения относительно предстоящего барбекю. До званого ужина оставалась еще целая неделя, но тянуть до последнего было не в ее характере. Кроме того, ей хотелось доказать Уорсу, что он не прав, и потешить свое уязвленное самолюбие.

– Мама, – прошептал Трент. – Мне нравится мистер Уорс.

– Я рада.

Немного помедлив, мальчик спросил:

– А почему тебе он не нравится?

У Молли сжалось сердце. Она не нашла ответа.

Она самая упрямая из всех женщин, которых он когда-либо знал. Оливия тоже упряма, но до Молли ей далеко. Он никак не мог разгадать ее до конца. Возможно, именно поэтому она до сих пор его интересовала.

– Пошевеливайся, Кавано, – выйдя из задумчивости, пробормотал он и поддел носком сапога ком грязи. Он встретился с Артом, обошел коровник и собирался еще заглянуть в конюшню. Ему было жаль, что старая сгорела, но вместо нее он построил новую, больше и современнее.

Она была его гордостью. Ему нравилось проводить в ней время и показывать ее гостям. Конечно, он любил свой дом, который они построили вместе с Артом, но в конюшне было что-то особенное. Возможно, все дело в том, что там пахло сеном и лошадьми.

По какой-то причине огромное здание, выкрашенное в красный цвет, стало для него убежищем в трудную минуту. Прямо как сейчас.

Кстати, отличное место для барбекю. При этой мысли Уорс резко остановился и выругался. Он радовался предстоящему развлечению до тех пор, пока Молли не взяла на себя обязанности экономки.

К горлу подступил ком. Ей следовало быть его женой, а не экономкой.

Подумав об этом, Уорс ускорил шаг, словно земля горела у него под ногами. Когда он добрался до конюшни, его сердце бешено колотилось. Стиснув зубы, он взял вилы и начал разбрасывать сено, чтобы дать выход переполнявшим его эмоциям.

Должно быть; он сошел с ума, раз поцеловал ее. Она была такой сладкой на вкус, такой мягкой на ощупь, что ему захотелось ею овладеть. А когда он понял, что натворил, она начала таять в его объятиях и отвечать на его страстный поцелуй. Даже проникла языком в глубь его рта.