Было смешно… Показания очевидца

Теперь о просвещении, воспитании, образовании, международном обмене опытом. Уже упоминавшийся Д. Флейтчер, в том же письме доносит своему правительству, что для «развития своих природных способностей россияне могли бы заимствовать от поляков и других соседей своих, но уклоняются от них из тщеславия, предпочитая свои обычаи.

Отчасти причина этому заключается в том, что образ их воспитания (чуждый всякого основательного образования и гражданственности) признается их властями самым лучшим для государства и наиболее согласным с их образом правления, которое народ едва ли стал бы переносить, если бы получил какое-нибудь образование и лучшее понятие о Боге, равно как и хорошее устройство.

С этой целью цари уничтожают все средства к его улучшению и стараются не допускать ничего иноземного».

Напомню: это писалось во второй половине XVI века. Изоляционизм – явление не только русское, оно скорее азиатское. Вспомните Великую Поднебесную, Страну Восходящего Солнца и т. п. В конце XX века доморощенные российские демократы бросились перенимать западный опыт – европейский и особливо американский образ жизни. Опять крайности. А народ-то русский веками так и пребывал в раскоряченном состоянии между Европой и Азией: кто-то большую часть жизни проводил в Европе (дворянство), а кто-то (в основном рабы-крестьяне) – в Азии. Но жить-то надо! Вот они приспосабливались и выживали. С одной стороны – рабское смирение перед господами, а с другой стороны – упрямое, неистребимое желание сделать по-своему, «как хотца», то есть фига в кармане всегда была наготове.

Известен случай, очень точно характеризующий психологию русского крестьянина, его отношение к насильственным формам управления. Власть, встречая человека своевольного, пассионарного, как сказали бы сейчас, должна была принудить его к порядку строгими, насильственными методами.

В Петербурге весною таял лед на Неве, и переходить реку по льду было опасно. Градоначальник распорядился поставить полицейских на берегу Невы и запрещать переход по льду. Какой-то крестьянин, несмотря на крики городового, пошел по льду, провалился и стал тонуть. Городовой, рискуя своей жизнью, спас его от гибели, а крестьянин вместо благодарности стал еще упрекать его: «Чего смотрите!» Городовой говорит ему: «Я же тебе кричал». – «Кричал, кричал! Надо было в морду дать!» Это история из XIX века, напечатана была в «Петербургских ведомостях».

Сейчас век XXI-й. Сколько народу тонет на Москва-реке во время подледного лова. А по всей стране? Ведь порядок охраняют не городовые. А спасатели на моторных лодках, мотосанях со специальным оборудованием. А придурки как ходили 200 лет тому назад по льду, так и ходят сейчас. Утонут? Так ведь «рыбки захотелось!» Русское «авось» в наших людях заложено на генетическом уровне.

Особой отличительной чертой русского национального характера почти вся великая русская литература называет неразрывную связь с Богом (Гоголь, Достоевский, Толстой, в меньшей степени – Пушкин). Так, например, Достоевский находит синтез и завершение всех добрых свойств русского народа в его христианском духе. Нелепо, конечно же, отрицать такие черты русского характера, как доброту, человеколюбие, душевность, трудолюбие, искренность, стремление к «горнему», а не к «дольнему», многотерпение, и т. д., то есть те его качества, на которых зиждется практически вся русская классическая литература. И главное: если не пренебрежение, то отнюдь и не обожествление таких ценностных категорий, как частная собственность и власть. Я имею в виду не отдельных личностей, а русских людей в массе своей, как нацию.

Увы, времена русской святости неуклонно и неумолимо выветривались, а на определенных отрезках истории истреблялись насильственно. Сами же русские люди про себя сказали: «Гром не грянет, мужик не перекрестится». Лучше не скажешь, потому что русские пословицы и поговорки есть не что иное, как многовековая коллективная мудрость народа.

Во всяком случае, в связи с бурным развитием капитализма в России огромные массы крестьянства, жившего веками наедине с природой, то есть с Богом, если можно так сказать, хлынули в города; патриархальные устои и духовный настрой «славянской души» стали стремительно обмирщаться. В городах люди уже не были наедине с Богом, они очутились среди таких же, как и они сами, обездоленных, боровшихся за выживание людей.

Достоянием истории стали княжеские междоусобицы, татаро-монгольское иго, смутные времена, империалистические войны с турками, шведами и поляками и еще Бог весть с кем.

Его Препохабие Капитал, подмяв под себя Европу и Америку, властно утверждался в России. Время спрессовалось. Неумолимо накатывал XX век – век жестокий и лукавый.

На смену обломовым и раневским пришли штольцы и лопахины. Появились новые классы – буржуазия и пролетариат. Но это были все те же русские люди, все та же страна, все та же нация, с присущим только ей общим психологическим (а не культурным!) складом. Страна превратилась в химерическое образование, руководимое самодержцем с помощью высокообразованного правящего меньшинства, состоящего из представителей дворянства, купечества, военной элиты и духовенства, но населенное многомиллионным забитым, безграмотным, угнетенным народом. Химеры, как известно, не жизнеспособны. Химера должна была погибнуть. И она погибла в результате Октябрьского переворота. Но на смену одному чудовищу (Российской империи) пришло другое – Страна Советов. А народ, населявший эту страну, был все тот же, хотя и претерпевший очень большую трансформацию даже на генетическом уровне. Но быстро меняются только гены у мух-дрозофилл и белых мышей. А генофонд народа огромной страны тоже меняется, но для этого требуются века.

Хотя в эйфории революционных преобразований многим показалось, вот оно, наконец-то:

«Прощай, немытая Россия,Страна рабов, страна господ…»

О событиях первых двух десятилетий XX века, надеюсь, знают все, даже те, кому не довелось жить при советской власти. Другой вопрос, ЧТО они знают. А знают они то, что им вложили в головы. Историю России, на мой взгляд, удивительно точно и предельно кратко изложит, нет, не историк, а поэт Максимилиан Волошин:

Расплясались, разгулялись бесыПо Руси и вдоль и поперек,Рвет и кружит снежные завесыВыстуженный северо-восток.В этом ветре гнёт веков свинцовых,Русь Малют, Иванов, Годуновых,Хищников, опричников, стрельцов,Свежевателей живого мяса,Чертогона, вихря, свистопляса:Быль царей и явь большевиков.

Написано в 1920 году, в разгар гражданской войны. Шел уже век XX, в котором довелось жить мне и тому, кто читает эту грустную, по сути, историю, которую наши современники умудрились превратить в посмешище. Ведь при большевиках (а они рулили страной 70 лет) даже застольный тост был, который произносился шепотом: «Выпьем за то, благодаря чему мы, несмотря ни на что и вопреки всему, еще живы!». Думаю, что это «то» и есть смех, как доказательство жизнелюбия, жизнеспособности и жизнедеятельности моих предков и современников.

Глава 2. Широка страна моя…

СССР останется в памяти нескольких поколений американцев, да и в странах Западной Европы тоже, империей зла. Думаю, что и изрядная часть населения Советского Союза воспринимала свою страну так же.

И создал эту империю Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин). Действительно, Союз Советских Социалистических Республик образовался в 1922 году, когда Ленин был уже не у дел и шла беспощадная, бескомпромиссная борьба за власть между Троцким и Сталиным. Последний одолел и начал социалистическое строительство: индустриализацию страны, коллективизацию сельского хозяйства, ликвидацию поголовной неграмотности, необходимую для того, чтобы воспитать нового человека, советского человека, homo sovieticus. И добился в этом деле таких результатов, что они потрясли весь мир.

Казавшийся шуткой прожект Козьмы Пруткова, «о введении единомыслия в России» успешно «претворен в жизнь», как говорили тогда, или полностью «реализован», как сказали бы сейчас.

А как же с инакомыслием? Также как и много веков тому назад, только с фигой за пазухой или в кармане.

Начало 20-х годов. Обыски, реквизиции, конфискации – в общем, экспроприация. Доносы, аресты, высылки, расстрелы.

Где-то в уездном городишке на юге России к единственному в местечке ювелиру (назовем его Гольдман) является четверо мужчин в черных кожаных куртках и таких же черных кожаных фуражках с красной звездой. Чекисты.