Быть Человеком

– Верно. Но, кто из них страдал от недоедания, необразованности? Вот вопрос. – Егор смущённо взглянул на Надежду и Максима. – Простите мне мои разглагольствования. Я, наверное, выгляжу, как упрямый осёл.

– Ты выглядишь, как Егор. – Перебил его Жорж, сверкнув белоснежной улыбкой. – Как Егор, с которым мне интересно порой пофилософствовать, и я не теряю надежды наставить тебя на путь истинный.

– Встать на путь истинный для меня намного сложнее, чем даже найти ответы на роящиеся в моей голове вопросы. Вот, к примеру, – глаза Егора плутовски заискрились. – В так называемых детях «Маугли», о которых я уже говорил, больше животного чем человеческого. Так кого же создал бог (или эволюция – как хотите, так и называйте творца)? Почему всё, что делает человека – человеком, так непрочно – здоровье нашего разума, души? – Он с искренней и какой-то виноватой улыбкой посмотрел на Надю. – Что Вы скажете на это, доктор?

Девушка посмотрела в глаза Егора, тонкие брови её слегка приподнялись и лицо приняло растерянное выражение. – Я могу сообщить лишь то, что известно науке, да и вам, я уверена. Человек – общественное создание. Для развития отделов его мозга, ответственных за высшую нервную деятельность, нужны специфические стимулы, которые возникают в процессе общения между людьми. В любом организме развивается лишь то, что востребовано. – Она замолчала на несколько секунд, задумчиво глядя перед собой, затем, улыбнувшись, заговорила вновь. – То, что обеспечивает особые способности человека, подобно слабому огню, зажжённому в мозге новорождённого. Если не поддержать его вовремя, он потухнет. Да, к сожалению, так бывает. – Надя обвела глазами всех сидящих за столом, словно пытаясь удостовериться, что то, что она говорит, понятно. Вероятно, увиденное вселило в неё уверенность, и она продолжила. – Доказано, что не только абсолютная изоляция разрушительна для ребёнка, но и недостаток внимания, заботы, помощи в получении необходимых навыков и знаний. В результате возникает неспособность мозга контролировать поведение. Напротив, то, что востребовано, будет успешно развиваться. Например, центры агрессии. Они есть у каждого человека и являются плодом многовековой борьбы за ресурсы, которую вели наши предки. Насилие и стресс на ранних этапах жизни делают более чувствительными эти взрывоопасные участки мозга. Однако, агрессия не неизбежна. В мире, где не будет стимулов, вызывающих потенциал действия в центрах, ответственном за страх и враждебное поведение, не будет агрессии. Мир добра и любви станет реальностью.

В этот момент в плавное течение её речи ворвался голос Егора, как шум моторной лодки, в утреннюю тишину у реки.

– Выходит, чтобы создать идеального человека, необходимо сначала построить рай? Но кто будет его строить? Грешники?

Надя кивнула ему, глаза её смотрели тепло и дружески. – Понятие идеального сложно. Думаю, стоит начать с лучшего. Необходимо создать лучшие, насколько это возможно, условия. Окружить маленького человека любовью, заботой, научить его заботиться о других, дать всестороннее образование, научить мыслить свободно. Я верю, что создать гармоничного человека реально. Для решения этой задачи есть и силы, и средства, и мудрые учителя. Необходимо время.

– Прекрасно! – Воскликнул Егор, всем своим крупным существом выражая необычайный энтузиазм. – Это значит, некто подарил нам огонь, а мы должны научиться им пользоваться. За это необходимо выпить! – Он с нежностью посмотрел на стоящую перед ним бутылку вина, затем осторожно охватил её могучей правой кистью и поднял над столом, как знамя. – За гармоничного человека! За тех, кто будет воздвигать рай для наших детей, за вас, Наденька! – Он задумался, затем махнул рукой, поднял свой бокал и, не спеша, смакуя каждый глоток, выпил все и вытряс последние капли.

– «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». – Процитировал Жорж, устремив на Надю чёрный, сияющий осторожной нежностью взгляд. – И я верю в этот рай.

– Молодец, – пробубнил Егор, закусывая выпитое, – но учти, это будет демократический рай для всех – и верующих, и атеистов. Я не перееду в него без Макса.

Жорж с любопытством взглянул на Максима. – Вы атеист?

Возникла пауза. Максим молчал, глядя в тарелку. Уши его покраснели. Возможно, это случилось от смущения, которое он обычно испытывал в кругу незнакомых ему людей, но вероятнее всего, от раздражения, которое росло в нём, как снежный ком. Он уже было собрался открыть рот, чтобы сказать, что верует давно и преданно в Деда Мороза, как, переводя глаза с тарелки на Жоржа вдруг встретился с глазами Нади. Взгляд её, полный сосредоточенного внимания и доверия, смутил Максима, и он заговорил совсем не о том, что хотел мгновение назад. – Концепция бога, как и множество других современных моделей реальности, не может быть ни подтверждена, ни опровергнута. Абсолютные знания о сознании и материи невозможны для человека, любые попытки обобщить всю информацию и подвести под один знаменатель подобны гаданию на кофейной гуще. Любая концепция реальности может быть полезна лишь в определённой сфере.

Жорж посмотрел на Максима пристально, вероятно, пытаясь вникнуть в услышанное. – Близорукость не грех, – наконец, произнёс он, учтиво улыбаясь, – но, если мы что-то не видим, это не значит, что оно не существует. Однако, мне очень интересно, какую картину мира видите вы?

– Я вижу, что человек – самый опасный враг и миру, и себе, а религия есть попытка человека спастись от себя самого.

– И опять я с вами согласен! – Воодушевляясь, подхватил высказанную мысль Жорж. – Христовы заповеди – вечные нравственные ценности – единственный путь к спасению!

– Нормы морали, которые проповедовал Христос, к сожалению, не могут быть нормой для людей. – Возразил Максим, не понимая, зачем он это сделал. Данный разговор не представлял для него ровно никакого интереса, но он словно боялся обмануть ожидания устремлённых на него глаз девушки. – Универсальное сознание – утопия. В этом мире нет более неопределённых и запутанных понятий, чем добро и зло.

Жорж кивнул головой. – Господь – учитель наш. Достичь его высот не дано никому. Но он дарит нам возможность учиться. Несомненно, постичь науку его по силам не всем, для этого необходимы, как в любой учёбе, не только ум, но и трудолюбие, и старание.

– Думаю, этого будет совсем недостаточно. – Вновь возразил Максим. – Можно желать стать, к примеру, художником, но никогда не осуществить своего желания, вследствие отсутствия таланта. Чтобы следовать библейским заповедям, надо иметь в душе нечто, созвучное этим жизненным принципам. Уверен, что самый доступный и самый понятный для людей – язык закона. Уберите полицию, и в мире наступит хаос. Относительный порядок, к которому мы привыкли, держится в основном на страхе наказания. Он, как каркас, поддерживающий неустойчивое сооружение из множества фрагментов, сверху припудренных, прилизанных, подкрашенных для привлекательности, но не способных держаться самостоятельно. Уберите каркас – и все рухнет. Никакие религиозные учения не спасут.

– Согласен. – Вступил в разговор Егор. – Единственно верный и действенный метод воспитания Человека Разумного – это метод «Кнута и пряника». Кстати, и Большинство религий не брезгует им. Будешь хорошо себя вести – попадешь в рай! Ну, а если – нет, гореть тебе в аду!

– Если вы помните, – перебил с улыбкой Жорж, – христианству – более двух тысяч лет! Почему, скажите, люди верят в сказку?

– По разным причинам. – Вновь вступил в разговор Максим. – Кто-то – от неуверенности в собственных силах, от неспособности самостоятельно отвечать за свои поступки, от страха перед настоящим и будущим, кто-то, так сказать, на всякий случай. И лишь немногие – от того, что христианство отвечает их сути, их внутренней потребности жить по законам добра.

Лицо Жоржа выразило недоумение. – Какая разница, каким путем люди приходят к вере? Главное – результат!

– Я думаю, это важно. Так как идеалы, которые не отвечают сути человека, легко предаются при необходимости. Обмениваются на то, что действительно представляет ценность для него – деньги, власть, слава, жизнь. Для таких «верующих» вера – красивая смирительная рубашка, которую можно снять в любой момент. Закон же – это дубинка, от которой в реальной жизни никуда не деться.

Жорж, откинувшись на спинку стула, внимательно смотрел на Максима. – "Имеющий веру – имеет всё и ничего потерять не может." – Процитировал он. – Вы любите Тургенева?

– Я уверен лишь в том, что могу понять, что является фактом, доказанным наукой или временем.

– Ну, а что думаете вы, Надя? – Жорж с надеждой посмотрел на девушку.

– Я считаю бессмысленным этот спор. В книге жизни каждый читает то, что видит. Строки о Христе для меня – лучшее, что я прочла. Эволюция человеческой души, социальная эволюция только набирают скорость. Я верю, что мир будущего, новый мир, будет построен из вечных добрых истин.

– Эволюция биологического вида, породившая человека разумного, остановилась на этом знаменательном событии. – Не глядя на Надю, раздражённо заговорил Максим. В этот раз его раздражение было обращено на себя самого. Он не мог понять, зачем ввязался дискуссию и всё-таки продолжал. – С тех пор эволюционировали общественные законы, область знаний, однако, человек остался прежним. Человеку не преодолеть притяжение его биологической животной сути, не стать тем, что рисует его оптимистичное воображение. Если ему удастся хотя бы в целях самосохранения умерить свой аппетит, отказаться от ориентиров на роскошь и изобилие, у человечества появиться шанс выжить. Сейчас такого шанса нет.