Быть эгоистом. Универсальные правила

Итак, мы уже видели нашего ближайшего предка – обезьяну, которая догадалась дурить экспериментатора в своих «корыстных» целях (конечно, забавно обвинять обезьяну в безнравственности!). Мы вспомнили свое детство, когда обман, в поисках родительской благосклонности, был для нас нормой жизни и способом выживания. Что еще нам необходимо знать, чтобы убедиться в этом очевидном и простом факте: эгоизм – принцип, с которым мы должны научиться жить (благо другого не дано)? Осуждать и клеймить его позором – дело бессмысленное и к самим себе беспощадное.

Видимо, нам осталось только одно: пройтись холодным и беспристрастным скальпелем науки по морали и нравственности, по этим двум психологическим феноменам, которые, как кажется, противостоят эгоизму. Наука изучает все, что попадается ей под руку, а психологическая наука изучает все, что связано с психологией человека. Мораль и нравственность декларируются церковью и общественным мнением, но основание их лежит внутри человека, а потому феномены эти психические и потому подлежащие научному исследованию.

Перед нами все тот же обман. Лгать, обманывать, вводить в заблуждение – это, как известно, безнравственно. Иммануил Кант сформулировал в свое время и на века вперед свой главный тезис о том, что весь мир – это «звездное небо надо мной и нравственный закон внутри меня». Психологи спорить с этим не стали, но задались вопросом «анатомии» последней части тезиса кенигсбергского мыслителя. [1]

Проведенный учеными эксперимент состоял в следующем. Они обратились к студентам, не знавшим, что им предстоит стать участниками научного исследования, с предложением: «Сейчас вам представится возможность сдать тест по предмету. Если результаты этого теста будут высокими, вы будете избавлены от необходимости сдавать экзамен по этой дисциплине в конце года». Еще, правда, студентам наврали, что все это происходит в рамках исследования нового витаминного препарата, изучается, мол, его действие на умственные способности. Студенты, разумеется, с удовольствием согласились воспользоваться этой возможностью: «Вдруг повезет, и не надо будет мучиться на сессии!»

1

По И. Канту, «категорический нравственный императив» звучит следующим образом: «Поступай так, чтобы максима своей воли в любое время могла стать принципом всеобщего законодательства». Проще говоря, человеку следует поступать так, как он считает правильным поступать для всех людей.

Перед началом заполнения теста студентов поделили на три большие группы: одним дали «волшебную» таблетку, действие которой якобы изучалось в этом исследовании; другим дали муляж «волшебной» таблетки, так называемое плацебо; наконец, третьим не дали ничего. Сразу оговорюсь, что действие «изучаемой» таблетки на самом деле было ученым хорошо известно – студенты получили лекарственный препарат, приводящий к выраженному снижению тревоги и страха.

Студенты принялись заполнять свой экзаменационный тест, потратив на это около получаса. После этого им сказали: «Теперь в целях эксперимента мы на пятнадцать минут выключим свет, чтобы все находились в темноте. Это особенность препарата». Студенты погрузились во тьму, а тем временем экспериментаторы выкрали у них заполненные бланки тестов, сделали их ксерокопии и вернули оригиналы на место. Дальше начался настоящий спектакль.

Свет включили, в комнату вбежал экспериментатор и затараторил: «Граждане студенты, прошу меня простить. Я ужасно опаздываю на свой семинар! Пожалуйста, помогите мне! Сейчас я выпишу на доске шифр к заполненному вами тесту, а вы, пожалуйста, сами проверьте свои результаты и выставьте себе соответствующие оценки. Спасибо за помощь! Потом просто положите бланки на мой стол. До свидания!» И убежал…

И вот настал момент истины, момент, когда перед каждым студентом встал во весь рост кантовский «нравственный императив». Что делать?! Честно проверить свои результаты и выставить себе ту оценку, которую ты заслуживаешь? Или же, учитывая открывающиеся возможности (не сдавать сессию!), слегка подмухлевать: изменить свои ответы в соответствии с известным теперь уже шифром к тесту и выставить себе высший бал. Проблема выбора – «нравственный внутренний закон» или счастливое, беззаботное лето, не омраченное экзаменами и пересдачами?

Перед нами, впрочем, тоже вопрос: как повели себя студенты и от чего это зависело? Как вы помните, первоначально их разделили на три группы. Только одна треть студентов получила препарат с выраженным противотревожным действием, а две оставшиеся трети получили или «пустышку», или вовсе ничего не приняли на грудь. Кроме того, были ксероксы их первичных результатов и те оценки, которые они выставили себе, имея ответы перед глазами, а также возможность подправить свои ошибки. В общем, осталась одна математика.

Если бы наше поведение (и поведение студентов в эксперименте) основывалось на некоем внутреннем «нравственном законе», то результаты сравнения подтасовок во всех трех группах были бы одинаковыми. Какая разница для Ее Величества Нравственности – съел человек транквилизатор или нет? Если же наше поведение регламентируется не внутренним «нравственным законом», а нашим страхом, то разница между той группой, которая приняла транквилизатор, и той, которая его не принимала, должна обнаружиться. И, к разочарованию всех поборников нравственности, придется признать, что страх лежит здесь в основе всего.

Сопоставление истинных и подтасованных результатов в группах принимавших и не принимавших противотревожный препарат оказалось более чем значительным. Среди тех, кто не принимал лекарства (принимали «пустышку» или же вовсе ничего не принимали), количество «лгунов» не превышало 37 %. [2] Остальные же оказались достаточно «нравственными», чтобы пойти на заклание: они не исправили своих ошибок и выставили себе те оценки, которых заслуживали.

Однако в группе студентов, принявших транквилизатор, ситуация выглядела прямо противоположной. 74 % испытуемых в этой группе подтасовали свои результаты! Причем надо иметь в виду, что на определенное количество людей – порядка 20 % – данный транквилизатор (с учетом индивидуальной чувствительности к препарату) не оказывает противотревожного эффекта. Так что, если бы ученые нашли средство снять тревогу у всех участников этой группы, вероятно, цифра «лгунов» перевалила бы за 90 %!

2

Здесь учитываются только те студенты, которым было что подтасовывать. Те же, кто ответил на тест правильно с самого начала, разумеется, исключены.

Теперь давайте попробуем себе представить, что происходило в голове наших студентов. Конечно, все они хотели успешно пройти этот тест, ведь такой результат сулил им немалые выгоды. Экзамены, как известно, вещь неприятная и вдобавок – всегда лотерея. Неожиданно им представилась возможность подтасовать результаты и получить желаемый высокий балл. Причем было понятно – никто не догадается! И если и были какие-то препятствия, то только внутренние. Ребята оказались перед почти гамлетовским вопросом: мухлевать или не мухлевать?

С другой стороны, в их головах, безусловно, кружили тревожные мысли: «А вдруг все-таки выяснится? А если узнают? Да и нехорошо как-то обманывать». Но в назначенное время – спустя 30–40 минут от момента приема транквилизатора – препарат подействовал, и тревожные мысли отступили. [3] Дальше дело оставалось за малым – исправить свои ошибки и поставить высший балл. А вот в тех группах, где участникам эксперимента не досталось транквилизатора, тревожные мысли, видимо, сделали свое черное дело. Страх поборол личные интересы. Именно страх, а не мораль и не нравственность, как можно было бы в этом случае думать.

3

Как наши мысли могут меняться под действием подобных факторов, я уже рассказывал в книге «Человек Неразумный» («3 главных открытия психологии. Как управлять собой и своей жизнью»).

Таким вот нехитрым способом ученые доказали – в основе нашей нравственности лежит страх. Именно он является подлинным архитектором нашего поведения, впрочем, у него лишь вторая роль. Первая, вне всякого сомнения, принадлежит нашему эгоизму. Избавь нас от страха, и мы станем поступать так, как мы того хотим. И уже дальше по списку, со все снижающейся силой влияния на наши поступки, лежат иные человеческие эмоции.

Впрочем, все они так или иначе связаны с двумя главными: например, в вине и стыде – львиная доля все того же страха. Раздражение же – это результат неисполнения наших желаний, т. е. корнями своими оно уходит в эгоизм, а интерес – это активное проявление эгоизма. Даже сострадание к человеку – и то, как показывают эксперименты, [4] мы испытываем лишь в тех случаях, когда видим его страх и беспомощность.

4

Интересный эксперимент, проведенный учеными с целью изучения нашего сочувствия и сострадания, я уже комментировал в главе «Роль жертвы» книги «С неврозом по жизни» («3 роковых инстинкта: жизнь, власть, секс»).