Быть ведьмой. Трилогия

Но старушка не собиралась так просто отступить:

— И что же ты понимаешь под свободой, юная чара?

Каве глянула на Чаклу с вызовом: зеленый огонь скрестился с голубым льдом.

— Делать то, что хочу. А не то, что требуют от меня другие.

— И что же ты хочешь?

— Жить свободно, не мешая другим.

Чакла прищурилась:

— И все же, что именно ты хочешь делать? Как хочешь распорядиться желанной свободой?

— А вот это мое дело! — довольно грубо ответила Каве. Назойливость колдуньи ее раздражала. Тай хочет стать ученицей этой колдуньи, а не она.

— Можно я пойду к себе? — немного резко произнесла девушка, обращаясь к полудуху. — У меня сегодня был напряженный день, я очень устала.

Тот молча поклонился в ответ, галантным жестом указав на дверь. Каве холодно кивнула ему, отвесила короткий учтивый поклон госпоже Чакле и вышла. Она думала лишь о том, чтобы успешно найти дорогу в свои покои или хотя бы без приключений спуститься в сад.

— Девушка не заблудится? — очевидно, думая о том же, спросила у князя госпожа Чакла. — Твой замок полон обманчивых ходов и лестниц, ведущих не туда.

— Не переживай, — беспечно махнул рукой полудух. — Такая девушка, как она, не пропадет. Каве отлично знает мой замок. Особенно нижние этажи. И даже Стеклянную Залу, в разгроме которой лично поучаствовала.

Колдунья, выгнув в удивлении бровь, косо глянула на него, но ничего не сказала.

— Какая странная девушка, — задумчиво проговорила она. — В ее душе неплохо соседствуют ангелы и демоны. Причем сердитые ангелы и добрые демоны. Как интересно…

— Это мне в ней и нравится.

— Она не похожа на других.

— Согласен.

Госпожа Чакла прищурилась, внимательно изучая лицо князя:

— Сколько ты знаешь эту девушку? Больше недели, я надеюсь?

— Намного больше… Правда, познакомились мы недавно, каких–то пару месяцев назад.

На лице Чаклы отразилось легкое удивление.

— Значит, девушка тебе интересна? — хитро улыбаясь, произнесла она.

Полудух хмыкнул:

— Я удивлен. Тебе еще не нравилась ни одна моя, как ты любишь выражаться, протеже… Хотя ты следила за каждой, не правда ли?

— Нет, далеко не за каждой. Я не располагаю столь большим количеством времени.

— О великая Чакла… — Полудух склонился в шутливом поклоне. — Ты свято исполняешь заветы моей матушки — найти для меня достойную кандидатуру в жены.

Ведьма сдержанно рассмеялась:

— Великие силы, что за старомодные взгляды, Рик? По мне, так всю жизнь ходи в холостяках, пока какая–нибудь удачливая победительница Чаклуна не окольцует тебя, мой милый. Нет, я говорю не про твоих прелестниц. Вот эта Каве — она совершенно другая… Признавайся, сорванец, ты специально показал мне юную особу, желающую быть свободной более всего на свете?

Рик Стригой вновь склонился в легком поклоне и поцеловал пальцы колдуньи:

— Великая Чакла, как всегда, проницательна.

— Ну что ж, посмотрим, посмотрим… Но пока ты мне расскажешь все, что с тобой происходило за последнее время. Твой учитель Чарлин приказал мне допросить тебя Говорит, ты от рук отбился?

— Эта старая… кхм… личность преувеличивает, как всегда. Не изволите ли перекусить, великая Чакла?

— Изволю, великий плут. Я голодна, как стая диких мар. Но я буду есть, а ты — рассказывать.

Госпожа Чакла оперлась на предложенный локоть, и они прошли в столовую, где совсем недавно завтракала с полудухом Каве.

Глава 21

ПЛЕННИК

Очутившись в узком коридоре, освещаемом едва горевшими лампами на низком потолке, Каве быстро пошла вперед — туда, где свет был ярче.

Она немного злилась на полудуха. За то, что не остановил и не помог вернуться в комнату. Тай наверняка лучше разбирается во внутренних переходах замка и помогла бы выйти в сад. Каве очень хотелось поговорить с паном Седриком о появлении на Чаклуне ее вечного врага — Кристы Соболь. И о странном поведении этой рыжей… На протяжении всего боя та не пыталась напасть на нее, наоборот, защищала от других, хоть и кидала в сторону Каве хорошо знакомые злобные взгляды. Так в чем же дело?

Ее шаги, как она ни пыталась быть осторожной, гулко отдавались в полумраке. Пустынность коридора действовала угнетающе и казалась особенно зловещей — где–то у стен, в темноте глубоких ниш, чудился ехидный шепот… А может, это просто трещало пламя в иногда попадавшихся на стенах светильниках.

Возле носа промелькнул знакомый синий зигзаг.

— Чертик! — облегченно выдохнула девушка. — Вот кто поможет найти выход!

Дух–посланник будто ждал этих слов. Синие крылья замелькали быстрее, и он метнулся вперед, к дальним сводам коридора. Каве устремилась за ним. Вскоре ей пришлось перейти на легкий бег, чтобы успеть за своим проводником. Бесчисленные лестницы сменялись переходами, галереями и проходными залами, попадались зеркала, отражающие ложные двери. Непросто было вовремя различить едва мерцающую паутину, прикрывающую глубокие шахты, а еще старые, в зазубринах, ступени, ведущие в пустоту. Но Чертик точно знал направление. Да и сама Каве быстро распознавала иллюзорное дрожание ловушек. Это путешествие напомнило девушке ее первое блуждание по Карпатскому университету, когда она проходила свой первый урок по иллюзиям и наваждениям. И вдруг оказалась в самой страшной комнате — Галерее Собственных Страхов.

Наконец синекрылый дух задержался возле небольшой деревянной двери. Оглядевшись с опаской по сторонам, Каве вставила свой волшебный ключ в замок, тронула дверную ручку и вошла внутрь.

Комната оказалась небольшой, но опрятной. Здесь пахло сеном, сухими цветами и лекарствами. На стене из простых деревянных панелей висел небольшой светильник в виде решетчатого фонаря. Его тусклое сияние распространяло по комнате причудливые узорчатые тени. В дальнем углу стояла кровать — обычная, узкая, с кованой спинкой. На ней, укрывшись тонким одеялом, кто–то спал.

Замирая от странного неясного предчувствия, девушка подошла к кровати и наклонилась, чтобы поближе рассмотреть лицо спящего… Но тут же отпрянула.

— Не может быть…

Но глаза не обманывали: это был Алексей Вордак.

Как он здесь очутился? Почему?!

Его лицо казалось по–детски безмятежным, расслабленным — он действительно просто спал.

Минуту она простояла неподвижно. Но не выдержала и, сделав шажок, тихо опустилась на пол рядом с кроватью.

Хотелось запомнить его таким. Оставить маленькое воспоминание об этой первой любви — яркой, бурной, сильной, искренней, изменчивой и… неправильной.

Но все–таки она не должна здесь быть и смотреть на него. Почему синекрылый дух привел именно сюда? Прочитал ее самые глубокие мысли и решил привести к лучшему другу? Или же выполняет один из чудных приказов пана Седрика? Но что же Карпатский Князь делает в гостях у Чародольского? Да и в гостях ли он?

Нет, она не может его разбудить. Иначе простит ему… Или вновь поссорится. Сейчас не время… Хотя неизвестно, будет ли еще такая возможность.

А если Лешка в плену?

Каве еще раз огляделась. Да, комната выглядела простоватой, но и не смахивала на тюрьму. Парень тоже выглядел хорошо… Он даже улыбался во сне.