Быть. Том 1

Порыв чей убиенно страстен,

Свой глас напутственный в письме

Несла несоизмерным счастьем…

Потому мы отличались,

Ибо разными 88 питались…

1:35

Глупец неправедно осудит, 89

Насытив чрево исполна,

Пред тем его как сдует,

В прах улетучив навсегда

88

Как минимум от максимума обыденного мировоззрения – то взглядами на жизнь; как минимум от допустимого к приобретению (при невероятно должном стремлении!) – сущностью, питавшей нерушимое, обозначаемой от понимания (ввиду пережитого опыта), как эталон всевозможно допустимого к обретению посильным путём вследствие превосходительной в отношении любого метафизического представления о затронутом.

89

Да не суди – судим не будь; но коль имел – то рассуди.

Метелью чья шлифует

Неблагородных берега.

Мудрец от правды не ликует, 90

Чей плетены веретена,

Шелка чьего века тасуют,

Меняя вечной на дарма. 91

Мудрец глупцу не нарисует

И не докажет чья вина:

С чего и почему дуркует

Его царица-голова…

Глупец мудрому явит всуе,

90

Самый мудрой – воймёт, что затронутого – вовсе нет, и никогда не было.

91

Купить ты мог, пожалуй, всё. А всё пожаловать ли смог? Дабы обрести нерушимое, что вовек не снискать, не купить убеждением в правоту своего целого ничего! Вот оно что!

Что было ты – всему вина.

Яством картину нарисует,

Где красок нужных исполна

Добавит всех, что существуют.

И даже тех, что никогда.

Он от того и негодует,

Что мудрый красит берега

Любовью вечной, чьей рисует,

Великие являв дела. 92

А не сжирает в аккурат,

Зерна вдосталь, что комбинат,

92

Все высокопоставленные – меркнут в преддверии одной одинокой небосклона, ниспосланной во имя человечества; дабы изменить каждого, устремив, кто был горазд ей уподобиться.

Полна пихая черева.

Ха – ха?

1:36

Ах если б печали впредь не было, тоски.

И если б встречали в объятиях любви,

Да жестом, руками всему вопреки,

Всей волновали желанной реки,

Прижавшись плечами,

Стремлением кисти нутра обаяли,

Латая куски сердечной печали

Разворованной ранней тоски,

И если б кричали всему вопреки,

И пакту молчания отпор бы дали,

Отбросив терзанья, где пленом жили,

Поведав признание в объятиях любви,

Как пуще страдание, когда далеки

Вы, Ваше сознание чьи так дороги, –

Тогда б не звучали голосья души,

Что ясно устали искать во глуши

Давно, что склевали, живьём задушив,

Кто жаждал печали не знать рецидив…

1:37

Как мало для счастья въявь надобно людям,

Кто ведал ненастья любовью во грудях.

Как много для счастья злодеям годится,

Кому со несчастьем так тяжко смириться…

…

Средь ясных дней кромешной темноты,

Под златым покрывалом бархатного неба,

Век одиночества страшим, как пустоты

Стен обитания желанного ночлега.

Века язвим, кого безумием любим,

Слова браним ком странствует душа,

Не думая о том, что чувства губим

Молчанием глаз убийственно круша.

Не понимаем в миг гнетущего раздора,

Что бой ведём в чужой войне.

Чьей послевкусие насыщено позора,

А лик побед смертней вдвойне.

Век обижаем тех, чьи души с нашими едины,

Не ценим тех кто послан неспроста.

Воображением рисуем иллюзии картины,

Пейзажа чьих не уместить на линии холста…

1:38

Прошлый слог кончине дал

Дабы новый осознал.

Здесь весь смысл бытия,

Всей сокрытой А до Я.

Так внимай же грудью браво,

В век ступая величаво!

Ты Отца Слав сыновей,

Вечной таинств мудрой дней!

Коль страшился, – превозмочь

Всей стремись в укор скорей! 93

93

В укор себя и своей лени по отношению затронутого.

Ибо таинств славной ночь

Не познать за жизни дней! 94

…

Уж лучше всеми ненавидим,

Гурьбою вечной нелюбим,

94

Но быть можно прикоснуться до неведомых свет прикрас, чьи незримы глазу раннее, но не с пор подчас в анфас…

Конец ознакомительного фрагмента.