Бюро гадких услуг
Шрифт:
Василиса тряслась в автобусе и уныло поглядывала в окно. Жалко, что так быстро темнеет. Времени, правда, немного, но на улице уже тьма, прямо-таки настоящая ночь, вот что значит конец сентября. Она всю жизнь прожила в этом городе и могла почти безошибочно найти нужный дом. Конечно, если она в нем уже бывала. А по этому адресу она уже к Львовой приезжала. На следующей остановке ей выходить. Василиса поднялась и подошла к двери.
Часы показывали девятый час, когда она подошла к дому. Не став медлить, Василиса повыше поддернула
– И кито тама? – послышался через какое-то время за дверью скрипучий старческий голос.
– Это… срочная телеграмма, откройте, пожалуйста, – постаралась, как можно сердечнее, ответить Василиса.
– А и какая ж телехрамма у таку-то пору? – допытывались из-за закрытой двери.
– Я не имею права читать. Вы уж откройте, я вам все на словах скажу, – выкручивалась Василиса, как могла.
– Шиш тебе! Ишь, какая хитрая, откройте ей! Щас вон мужука свово кликну… Кондратьич! Эй! Слышь-ка, иди вон, с телехраммой побалакай, а то у хату рветси, никакого удержу!
Через минуту за дверью раздался еще более скрипучий и немощный голос.
– И хто тама?
– Вам телеграмма пришла, откройте, пожалуйста, – снова объясняла Василиса.
– Ай? Ничо не слышу, ховоритя хромчее, у меня ухи ужо спят.
– Я говорю, откройте! – уже кричала Василиса. Она наклонилась к самой замочной скважине, попутно разглядывая дверь – та ли это квартира, не перепутала ли она. В прошлый ее приход у Арины стариков вроде не наблюдалось.
Василиса Олеговна так увлеклась подглядыванием, что вздрогнула, когда кто-то легонько похлопал ее по костистому заду.
– Слышь-ка, ты чего тут оттопырилась?
Перед Василисой стоял огроменный детина в синей футболке и здоровенных, как паруса, шортах. Судя по тому, что соседская дверь была распахнута, Василиса догадалась, что о стариках забеспокоился сосед по лестничной клетке, услышав их переговоры через закрытую дверь.
– Да я вот… – стушевалась обычно находчивая сыщица. – Я принесла известие для Арины Львовой… а здесь какие-то старички…
– Что значит, какие-то? Да они всю жизнь здесь живут! И никакой Арины тут нет. Тем более Львовой!
– Подождите, как же так! Может быть, вы ее видели… Она, знаете, такая видная, очень похожа на артистку. Ну, которая еще пела так: «Ля-ля-ля, пук!«
– Я пукающих артисток не слушаю!
– Пожалуйста, вспомните! – трясла Василиса мужика за майку. – Она такая хорошенькая, как Мэрилин Монро. Ну? Да вы просто не могли ее не заметить! Она вам обязательно должна была понравиться, ну же? Если бы вы ее увидели, то непременно бы назначили ей свидание, а там, глядишь, вас и еще на что-то бы растащило! Ну неужели не видели?
Тут отчего-то мужик в шортах побагровел, точно его засунули в кипящий чан, и взревел:
– У меня нормальная ориентация! И бабами я не интересуюсь! А тем более не тащу их на свидание!
Василиса моргала глазами, не понимая, отчего так разволновался сосед, но тут на его рев из соседней двери выскочил
некто вроде кузнечика и фальцетом зачирикал:– Ирочка, девочка моя, тебе нельзя нервничать… Женщина! Ведите себя прилично! Не загружайте Иришу своими проблемами! Пойдем, мое сокровище… – И дверь за ними захлопнулась.
Василиса только беззвучно хлопала челюстью. Оказывается, эта гора мышц Ирочка! То бишь женщина! Тогда это прыгающее что? Оно мальчик или девочка?
Услышав, что на площадке наступила тишина, бабуська, находившаяся в квартире Львовой, шкодливо приоткрыла дверь.
– Видала, какие у меня суседи? – довольно хихикнула она. – Ирка-то, ежли што, зашибет влегкую, она мастер по энтим… по шарам железным… по ядрам, во! Кажен день их толкат. А уж тебя-то, как хворостину, вытолкат. Ну, чаво тебе надо?
Василиса пыталась в щелку разглядеть – та ли это квартира, где она была в прошлый раз.
– Я, видите ли, принесла сообщение Львовой Арине Николаевне.
– А это хто ж будет?
– Не знаю. Женщина такая молодая, говорят, здесь проживала…
– Када ж ей проживать? Мы здеся, почитай, годов сорок ужо, а ты гришь, женчина молодая. Не было тут никакой Арины! Ирина есть, дак ты ее сама токо што видала. А боле никого не было. У нас Арин-то во всем дому нет, – объясняла старушка, совсем освоившись.
Почувствовав поддержку соседей, она уже не так остерегалась и открыла дверь шире. Василиса смогла прекрасно разглядеть маленькую прихожую – и обои, и даже обувную полку. И убедилась: она встречалась со Львовой именно в этой квартире.
– А вы никому свою квартиру не сдавали? Совсем недавно, во вторник? – с надеждой спросила Василиса.
Бабушка посерьезнела и решительно мотнула головой.
– Нет, не сдавала. А и как? Сдашь, а самим хде жить? А тебе вот чаво скажу – я б и сдала, чтой-то я здеся пугаться стала… – прошамкала бабуся и надолго замолчала.
– Слышь, баб Глаш, ты дальше-то рассказывай, не томи. Чего ты вдруг дома своего боишься? – неожиданно раздался голос толкательницы ядер из открывшейся соседской двери.
Василиса догадалась: здоровенная Ирочка стояла в своей прихожей и подслушивала, кто это так рвется к старикам вечерней порой.
– Так я и рассказую, что бояться стала. Чудится мне, што в нашей фатере хтой-то ишо проживат, окромя меня с Кондратьичем. Вот, бывало, в дом войдешь, а тут вроде все на местах, вроде ничо не тронуто, не покрадено…
– Ну и чего? – торопила Ирина.
– А тово! Вроде все как есть, а дух чужой. Дух такой вкуснай да крепкай. Хоть ты пей яво. Я отродясь таким-то духом не исходила. А уж мой-то мужик и подавно, где яму. Вонят он, как мерин!
– Странно, – пробормотала Ирина и почесала коленку.
– А вы никуда не уходите, не уезжаете? Все время дома? – спросила Василиса.
– Все. Все время дома, – закивала старушка.
– Ой, ну что ж ты врешь, баб Глаш! – возмутилась ядерщица Ирина. – Вы ж со стариком постоянно на свою дачу мотаетесь! А дача у вас у черта на куличках. Туда дороги в один конец два часа.