Бывшая любовница герцога

В общем, обвинить в попытке покушения на жену герцога его бывшую любовницу - самый очевидный вариант. Мотив у неё имеется, а остальное уже мало кого волнует. Вывод: Зине надо сделать так, чтобы всем стало очевидно, что никакого мотива вредить герцогине у неё нет. А вот как это сделать - вопрос, над которым предстоит подумать. Можно, конечно, еще попытаться предотвратить покушение на герцогиню Ланттарскую, но Зина опасалась, что тем самым сделает только хуже. В книге Эжения, сделав подножку Милене, не пыталась помочь ей подняться, а просто отошла в сторонку вместе со всеми. В итоге, никто её не подозревал, кроме самой Милены. А в этот раз она оказалась в кругу рядом с Миленой - и, естественно, у герцога возникли подозрения. Наверняка и остальные гости, кто не видел, что именно произошло, а видел только результат, подумали, что это бывшая любовница специально унизила будущую жену. 

Таким образом, пытаясь избежать событий в книге, Зина сделала себе только хуже. Теперь все точно поверят обвинениям против неё. Значит, нужно не просто избегать событий сюжета, а сделать нечто такое, что никак в него не сможет вписаться. Что-то такое, что сделает невозможным даже саму мысль, будто покушение на герцогиню могла заказать Эжения. 

От невеселых мыслей её отвлёк граф Даниятский, который вновь подошёл пригласить её на танец. И Зина с радостью согласилась, ухватившись за возможность отвлечься и прогнать дурное настроение. Граф на этот раз не предпринимал никаких попыток к соблазнению, а был на удивление мил, обходителен и весел. После танца он отвёл девушку на место, но не покинул её, а продолжил развлекать разными смешными историями из жизни. Зина хохотала так, что забывала порой, где находится - и лишь недовольные взгляды прочих аристократов, обращенные на них, заставляли девушку вспомнить о приличиях. 

"Вот может же быть милым, если захочет, - думала Зина, слушая очередной рассказ графа и любуясь его очаровательной улыбкой, создающей ямочки на щеках.
– Вот кто чутко чувствует настроение окружающих и пытается им помочь. Жаль, что бабник, а так - отличный парень. Не чета Кастлеру Оделлу."

Когда графа окликнули его друзья, и тот, извинившись, оставил Зину, она решила, что с неё на сегодня хватит. И так её визит на бал должен был быть намного короче - но всё пошло не по плану. 

Решив так, Зина направилась к выходу. Прощаться она ни с кем ни стала - по этикету это не обязательно, а желания видеть кого-либо у неё самой не было. Выйдя в холл, девушка направилась к дверям, но тут её окликнул знакомый властный голос:

– Эжения!

Обернувшись, Зина устало взглянула в глаза герцогу Ланттарскому. Ну, чего ему еще от неё надо?! 

– Да, милорд?
– вымученно улыбнулась девушка, мечтая только о том, чтобы побыстрее свалить домой. Приседать в реверансах перед герцогом она не стала - виделись уже, в этом случае повторного реверанса не требуется. Брошюрка по этикету всё же сильно выручила Зину - без неё, она бы просто не знала, как себя вести.

– Что это было, расскажешь?
– сузив глаза, обманчиво спокойно спросил герцог. Выдавали его гневные искорки в глазах. 

"Ну, началось!" - подумала Зина. Сейчас герцог начнёт её пытать на тему, чего она добивается, унижая его будущую супругу - и всё в таком роде. И ведь не объяснишь ничего - всё равно не поверит. 

– Не понимаю, о чём вы, милорд, - тем не менее, ответила Зина. Однако герцог начал говорить что-то совсем странное.

– Не понимаешь?!
– Рыкнул Кастлер Оделл.
– Не ожидал от тебя такого легкомыслия! Зачем он тебе, Эжени? Ты ведь знаешь его репутацию - ни одной юбки не пропускает. Еще не хватало тебе что-нибудь подхватить от него...

При этих словах герцог брезгливо сморщился, а Зина поняла, что ничего не поняла. Ясно только то, что герцог говорит не про свою будущую жену. А про кого тогда? 

Зина впервые видела герцога так близко - в то утро, когда она оказалась в этом мире и, одновременно, в спальне герцога, она была слишком озадачена, хотя это и не помешало ей оценить его мужскую красоту. Сейчас же она впервые могла детально рассмотреть его лицо: упрямый подбородок, чувственные губы, крупный, немного мясистый нос, тёмные густые брови, нависающие над переносицей, будто крылья хищной птицы, а под бровями - пронзительные, гневные карие глаза. Довершали образ широкие скулы и короткие пряди тёмных волос, падающие герцогу на лоб в художественном беспорядке. "Такая прическа герцогу очень идёт," - как-то машинально отметила Зина. 

– Эжения, граф Даниятский - не лучший кандидат в любовники!
– подвёл итог своей странной речи герцог, чем расставил, наконец-то, всё на свои места. Правад, Зина от этого потеряла дар речи. Так это он про Даниятского говорил? Должно быть, видел, как они с Эженией мило беседовали и как она смеялась. Но, какое, спрашивается, герцогу до этого дело?!

– Простите, милорд, но почему вас это беспокоит?
– прямо задала Зина вопрос, ответ на который не могла найти. 

– Я...
– начал было герцог, но потом запнулся.
– Я просто волнуюсь за тебя, Эжени. Всё-таки, не чужие люди. Не хочу, чтобы твоя репутация пострадала.

– Пострадала сильнее, чем сейчас?
– Зине стало весело.
– Что ж, пожалуй, я прислушаюсь к вашим словам, милорд. 

Тот, довольно кивнув, развернулся, чтобы уйти, но Зина добавила:

– Возможно, вы, на правах старого знакомого, тогда порекомендуете мне кандидатуру получше? Раз уж граф Даниятский вас не устроил?

Герцог скрипнул зубами и снова обернулся к ней. 

– Я полагаюсь на ваш вкус и ваше благоразумие, графиня, - сквозь зубы ответил он, и, развернувшись, размашистым шагом направился обратно в бальную залу. 

Зина лишь головой покачала. Ну и ну! Что это вообще такое было? Вместо того, чтобы утешать свою невесту, или пытаться выяснить, кто её толкнул - герцог принимает участие в выборе следующего любовника для своей бывшей. И пусть сама Зина не собиралась заводить вообще никаких любовников, ситуация показалась ей до смешного абсурдной. 

Забравшись при помощи Блеза в нанятую карету, Зина откинулась на спинку сиденья и порадовалась, что этот безумный день наконец-то закончился. Впереди горячая ванна и сон!

Глава 8

Зина бежала со всех ног, но понимала, что не успевает. Она видела, что внимание Милены приковано только к очаровательным ребятишкам из приюта, которых она приехала навестить. Позади неё служанка доставала из кареты корзину со сладостями и игрушками, а Милена спешила к детям, не замечая, как прямо на неё несётся всадник с лицом, замотанным черным платком. 

– Милена!
– крикнула девушка в отчаянии, понимая, что не успевает спасти главную героиню, и надеясь, что сможет хоть криком дать ей понять о приближающейся опасности.

Милена услышала, затормозила и посмотрела в её сторону. 

– Беги!
– из последних сил, задыхаясь, крикнула ей Зина.
– Сзади!

Милена начала повочариваться, но медленно, слишком медленно. Секунды, на которые она отвлеклась, услышав крик Зины, стали для неё роковыми: всадник затоптал несчастную девушку прямо на глазах у детей - и поспешил скрыться. Выжить после такого было нереально: Зина своими глазами видела, как копыто лошади опустилось на кудрявую головку главной героини.