Бывшая под елку
Шрифт:
Думаю, сегодня я впервые не нервничаю от одной только мысли о предстоящем общении с бывшим.
Начавшийся так дерьмово и продолжившийся еще хуже день послал мою неуверенность к чертовой матери и высвободил фурию, которой неведомы ни страх, ни робость.
И, если Тимур хоть раз попытается укусить меня, я за себя не ручаюсь. Ни за что не позволю ему испортить мне остаток вечера, к которому я так готовилась.
Возможно, причина моей внезапной уверенности в том, что я и сама знаю — сегодня выгляжу на отлично.
Я действительно готовилась: депиляция, маникюр, стилист, визажист. Я даже купила
И пусть это не лучший выбор для знакомства с мамой Игоря, но я не так часто выбираюсь куда-то, чтобы отказывать себе. Мне искренне хочется произвести впечатление на своего парня, да и в целом на окружающих. Я уже и забыла, когда в последний раз ловила на себе восхищенные взгляды. Наверное, поэтому мне так необходимо почувствовать себя красивой и… сексуальной. Богиней.
Интересно, как отреагирует Тимур. Мне кажется, он никогда меня не видел такой. Думаю, сегодня этот высокомерный кусок льда обалдеет от того, что увидит…
Так, стоп!
А при чем тут Тимур вообще! Я наряжалась для Игоря. Да. К черту Тимура! Сейчас отвезу к нему Женю и отправлюсь на ужин со своим парнем. Или, возможно даже, будущим женихом. Что-то мне подсказывает, что это не просто ужин.
С этой мыслью я паркую машину около двухэтажного деревянного дома, усыпанного гирляндами, с огромными панорамными окнами, в которых горит теплый свет. Хорошо, что Тимур дома, потому что со всей этой нервотрепкой я совершенно забыла его предупредить о своем визите, ведь приехать мы должны были только завтра.
Женя уже сама отстегивает ремень безопасности и, раскрыв дверцу, выпрыгивает из машины.
— Женя, подожди меня, не убегай!
— Мамочка, давай быстрее! Ну что ты так долго? — нетерпеливо подпрыгивает на месте дочка в огромной меховой шапке.
Конечно долго, попробуй на таких каблуках побегай с непривычки, да еще по сугробам, потому что, выйдя из машины, я сразу по щиколотку оказываюсь в снегу.
Кошмар какой-то.
Почистить, что ли, не мог?
Натягиваю поглубже капюшон шубы и, взяв дочку за руку, решительно направляюсь к дверям.
Холодно. Чулки в минус тридцать не лучший выбор. Но в такую глушь я не планировала ехать.
Переминаясь с ноги на ногу, стучу костяшками пальцев по деревянному полотну и отступаю на шаг, согревая ладони своим теплым дыханием.
Но открывать нам никто не спешит. Я снова стучу в дверь, за которой улавливаю медленную мелодию. Надеюсь, он там не сильно занят?
Нажимаю на кнопку звонка, но и это не заставляет Тимура поспешить. Нажимаю еще раз и еще, пока не добиваюсь своего и перед моим носом не распахивается дверь.
На пороге появляется Тимур в одних джинсах, немного взъерошенный и с широкой улыбкой на лице, которая, когда он видит нас, медленно гаснет. Его удивленный взгляд опускается на мои бедра, и я с трудом уговариваю себя не одернуть платье. Пусть посмотрит, вдруг соскучился.
Женя же, не обращая никакого внимания на накаляющуюся между нами атмосферу, радостно бросается к отцу и обнимает его за талию.
— Папочка, а вот и мы! Сюпри-и-из! Ты рад? Правда здорово я придумала? А что ты делаешь? Почему так долго не открывал? А почему
ты раздет? Тебе не холодно? — дочка стреляет вопросами, как из пулемета, не давая возможности ответить ни на один. Женя всегда болтает без умолку, когда счастлива.А рядом с ним она всегда счастлива. Но я не позволяю этому факту запудрить себе мозги. И надеюсь, что дочку, в отличие от меня, не постигнет разочарование.
— Ты дашь нам войти, или мы так и будем стоять на пороге? — спрашиваю я недовольно, топчась на месте, потому что ноги уже стали замерзать.
И потому, что я очень злюсь. На себя и свою реакцию.
Я не должна разглядывать бывшего в ответ. Но я делаю именно это с того самого момента, как только Тимур открыл дверь и мой взгляд скользнул от его идеального лица на твердую мускулистую грудь. Даже не прикасаясь к нему, я знаю, что каждый гребаный сантиметр его тела твердый как камень. И четкие кубики пресса прямое подтверждение этому.
Прикусив изнутри губу, я игнорирую тот факт, что Женя висит на своем отце, и спускаюсь взглядом ниже, к темной полоске волос, исчезающей под поясом джинсов.
Мое внимание неприлично долго задерживается на выпирающем бугре в районе паха, но я тут же даю себе мысленную оплеуху и отвожу взгляд в сторону.
Ох, мне прекрасно известно, что там скрывается и какое удовольствие Тимур умеет доставлять женщине… Весь он сплошное удовольствие. И с последнего раза, когда я видела его обнаженным, он, похоже, стал еще больше.
И я ничего не могу поделать с тем, как покалывает кончики пальцев от желания провести ими по его горячей коже и вспомнить…
Черт, нет! Только не снова. Ничего тебе, Саша, не хочется!
Мысленно умоляю свои щеки перестать пылать и вдавливаю ногти в ладони, чтобы хоть немного привести себя в чувства, мечтая при этом провалиться сквозь землю.
— Мы вроде бы… — начинает он, но, глянув на дочку, повисшую на нем, сам обрывает себя и, покачав головой, подхватывает Женю на руки. — Неважно, проходи, — бросает мне Белов свое гостеприимство и пропускает меня внутрь, после чего перехватывает поудобнее дочку и захлопывает дверь.
Я уже собираюсь оставить указания насчет режима сна, но в этот момент со стороны гостиной раздается противный писклявый голос, а следом за ним в прихожую вплывает худая девица в ультракоротком платье, обтягивающем два огромных праздничных шара чуть ниже ключицы, которые на самом деле совсем не шары, но грудью я это назвать никак не могу.
— Тимурчик, это доставка уже приехала?
Почесав свободной рукой затылок, Белов смущенно прочищает горло, и я вижу, как он сжимает свои точеные челюсти, когда его гостья нелепо выпучивает глаза и поочередно смотрит то на меня, то на Женю, обнимающую своего отца за шею.
Белову явно некомфортно в такой компании, и он не знает, что сказать, пока я прожигаю его взглядом, будто он мне чем-то обязан. А вот дочка нисколько не теряется:
— Ой, папочка, ты мне Барби заказал? Но я в такие куклы не играю! Верни ее в магазин! Она какая-то страшненькая…
Тимур
После слов дочки не знаю, то ли сделать ей замечание, то ли засмеяться в голос.
Страшненькая…
Да-а, Женек. Это подстава из подстав.