Бывшая сводного брата
Шрифт:
— Кто ты? Что надо? — занимаю оборонительную позицию. Хоть незнакомец мне ничего не сделал, я не хочу рисковать.
Ну его в баню! Сегодня и так произошло слишком много плохого. Очередной выброс негатива в свой адрес я уже просто не выдержу!
— Нам бы поговорить, — говорит неуверенно, бегло стреляет глазами по сторонам.
— Говори! — встаю в позу, скрещиваю на груди руки. — Я слушаю.
Пусть выгляжу немного предвзято, но подстраиваться под желания незнакомцев я явно не собираюсь. Кто знает, что у него на уме?
Может быть этого парня подослал Ольховский?
С учётом всех обстоятельств я не удивлюсь ни первому, ни второму варианту. Так что уж лучше перестрахуюсь.
— Не здесь, — подходит ближе. В защитном жесте выставляю руку вперёд.
— Соблюдай личное пространство! — произношу строго. — Я не разрешала приближаться к себе!
— Мира, ну хватит ломаться! — улыбается парень. Его улыбка больше напоминает оскал. — Тебе же было тогда хорошо. Вспомни!
Хмурюсь. Обрывки воспоминаний пробиваются сквозь какую-то вату. Стоит сосредоточиться, как тут же начинает болеть голова.
Яркие вспышки неоновых огней… множество незнакомых лиц… Ольховский смеётся… Перед глазами начинает темнеть.
Отступаю назад, хватаюсь за ствол дерева рукой в жалкой попытке сохранить равновесие.
— Кто ты? — шепчу пересохшими губами. Страх липкими щупальцами окольцовывает меня.
— Вспомни! — смотрит на меня безотрывно, мне плохо. К горлу подкатывает тошнота.
Незнакомец делает шаг навстречу, я хочу, но не могу сделать десять шагов назад. От него.
Позвать бы сейчас Михаила! Где он? Зачем только отец сказал этому бездарю приглядывать за мной?!
Силы уходят. Мне плохо. Мне дурно. Я не понимаю, что в этом парне не так.
Бросаю молящий о помощи взгляд на то место, где был мой водитель. Но его там попросту нет!
— Отойди от меня! — требую хрипло. Горло пересохло. Его аж саднит.
— Нам нужно поговорить с тобой, Мира! — раздается совсем рядом. — Ты должна вспомнить меня!
Глава 11. Мира
— Помогите… — шепчу, пытаюсь убраться от парня. Но он, зараза, не отстаёт от меня!
Мы за углом главного корпуса, тут есть камеры. Но сознание путается, меркнет. Мне становится крайне трудно соображать.
— Проваливай отсюда, щенок! — словно сквозь вату слышу знакомый голос. Поднимаю глаза, смотрю на происходящее сквозь какой-то туман.
Дурман вокруг. Не понимаю… Эти черные омуты… Сердце с новой силой по венам гонит кровь.
— Мира! Ты как? — встревоженный взгляд Михаила обращается на меня.
Мы сидим в машине. Негромко играет музыка, мужчина несколько раз брызгает на мое лицо водой.
— А? Что? — постепенно прихожу в себя. — Что со мной было?
— Очнулась! — выдыхает с облегчением. — Ну ты меня и пугать!
Хмурюсь. Странные воспоминания пробиваются сквозь толщу воды, хотят на воздух.
А я сомневаюсь стоит ли их выпускать.
— Что там произошло? — свожу вместе брови, потираю виски. В голове спутаны мысли, она болит.
— Не знаю, — внимательно смотрит на меня. Изучает. — Ты бледная. Съешь шоколадку и выпей воды, — протягивает мне батончик с орехами и карамелью. Скептически смотрю на
него. — Ешь я сказал! — говорит строго. — Иначе все отцу расскажу!Делать нечего. Быть сданной Баринову в первый же день своей учебы после восстановления перспектива так себе.
Беру батончик, открываю, кусаю, начинаю жевать.
— Вот и славно! — удовлетворённо произносит мужчина отворачиваясь от меня.
Михаил заводит двигатель, трогает с места, спустя несколько минут мы уже вклинивается в плотный автомобильный поток.
— Так кто там со мной был? — решаюсь спросить у водителя. Он же как-то заметил, что со мной явно что-то не так!
— Паренек какой-то, — говорит равнодушно. — Странный слишком, на мой взгляд, — на секунду отрывает внимание от дороги и смотрит мне в глаза. Это длится несколько секунд, но мне легчает. Голова перестает нещадно гудеть.
— Спасибо, — благодарю Михаила.
— Не за что, — ухмыляется. Молчит. Я тоже.
Делаю музыку чуть громче, смотрю в боковое окно. Мимо нас проплывают деревья, дома, другие автомобили. У меня в голове крутятся слова странного незнакомца.
"Вспомни". Легко сказать! Трудно сделать… Но мне нужно вспомнить! Там что-то важное произошло!
Напрягаю память, пытаюсь выудить те самые воспоминания, которые были. Но не могу! Они ускользают!
Эмоции захлестывают. Со всей силы ударяю ладонью о торпеду.
— Гадство! — потираю виски. Голова разболелась.
— Перестань ковыряться в своей памяти, — строгим голосом обращается ко мне Михаил. — До добра не доведет, — подытоживает сухо.
— Почему? — спрашиваю. Я не понимаю. Что со мной? Что за фигня?
— Поговори на эту тему с отцом, — отрезает жёстко. — Я не в праве с тобой это обсуждать!
Одно дело сказать, другое сделать. Было бы все настолько легко, как слова…
— Мира, вылезай из своих мыслей! — бережно кладет раскрытую ладонь мне на плечо Маша. — Суп остынет. Поешь!
— Угу, — киваю. Беру ложку, начинаю ковырять в тарелке.
— Да ешь ты уже! — произносит с улыбкой. Берет кружку с чаем, садится напротив меня за стол.
Дети спят. К моему возвращению из универа Маша уже всех уложила. Не представляю, как ей удалось! Я так не умею…
Все же отец сделал правильный выбор, когда решил жениться на ней. Смотрю на их счастливую пару и не представляю, как мы с папой раньше справлялись без Маши!
Для меня она стала близкой подругой. Для растущих детей самой лучшей на свете мамой. Для моего Стасика Маша шикарная бабушка, если у кого повернется язык ее так назвать. А для отца…
Она та, кто вернул его к жизни. Благодаря которой он счастлив, здоров и полон сил!
— Мира! Да очнись же ты! — нежно смеётся. — Ты что? Витаешь в облаках?
— Не совсем, — печально вздыхаю.
— Что-то случилось? — Маша отставляет кружку в сторону, внимательно смотрит на меня. — Расскажи. Может быть я смогу тебе чем-то помочь?
Глава 12. Макс
— Макс! Ты совсем охренел! — стоит переступить порог дома, как на меня сходу накидывается сводный брат.