Бывшие. Я тебя не отпускал
Шрифт:
– Понял, родная. Я сейчас. Оденусь и помогу тебе.
Наспех натягиваю на себя спортивные штаны и футболку. Собираю наши вещи, потому что ясно, что мы сюда уже не вернемся.
– Тина, сможешь сесть? Нужно одеться.
– Я попробую, - отвечает тихо, стараясь принять вертикальное положение.
С грехом пополам натягиваю на нее футболку и штаны прямо на голое тело.
– Сейчас, малышка, идем, - подхватываю ее на руки. Несу к машине и мысленно молюсь, чтобы все было хорошо, чтобы обошлось.
Тина утыкается носом мне в шею и тихонечко скулит, впившись
Кладу ее на заднее сидение и накрываю пледом, который прихватываю с террасы.
Всю дорогу ловлю в зеркале заднего вида ее взгляд.
– Тина, малышка ты как?
– Больно…
– Почему, что с тобой? Я сделал что-то не так?
– Ты тут не при чем, - выдыхает сквозь зубы. Дышит часто.
– Это…по-женски.
– И давно с тобой такое?
Стискивает зубы и охает, сильнее хватаясь за живот и снова подтягивая колени к груди.
– Почти шесть лет.
Пипец. Мысленно матерюсь, сильнее вдавливаю педаль газа.
Но…мы встречались шесть лет назад. И я подобных приступов не припомню!
– Это случается каждый месяц? – осторожно намекаю на регулярные женские дни. Молю Бога, чтобы я угадал.
Но снова мимо.
– Нет…пару раз в год. Все будет хорошо. Врачи знают, как мне помочь.
Везу Тину в клинику Ярослава. Надеюсь, его жена сегодня работает. На руках вношу свою женщину в холл и прямиком иду к сонному администратору. Тороплюсь. Мне кажется, пока мы ехали, она стала белее и чаще дышать. Со свистом и надрывом.
– Карина Владимировна Царева сегодня дежурит? – рявкаю, заставляя девушку подпрыгнуть.
– Д-да…
– Звоните ей! У девушки острый приступ боли. Скорее!
Администратор набирает Карине, а откуда-то появившаяся вторая просит идти за ней.
Вношу Тину в смотровую, осторожно опускаю на кушетку. Сажусь прямо на пол рядом и держу ее за руку, постоянно целуя и обещая, что все будет хорошо.
– Что случилось? – в кабинет влетает Карина. – Паша? Тина?
– Помоги ей…Ей плохо…Очень больно…
– Так, - Карина переключается со знакомой на врача.
– Отойди в сторону, мне нужно осмотреть больную.
Карина попутно включает аппарат УЗИ.
– Тина, где болит?
– Внизу живота. Прям режет.
– Мне нужно тебя осмотреть и сделать УЗИ. Нужно исключить патологии, требующие оперативного вмешательства. Потом вколю тебе обезболивающее. Потерпишь?
– Я постараюсь…
Карина осторожно и тщательно осматривает. Хмурится, делает какие-то пометки.
– У тебя серьезные проблемы с маткой и яичниками (прим. автора: из этических соображений здесь и далее не указываются диагноз и наименования медикаментов), - Карина тревожно глядит на Тину.
– Ты гормоны принимаешь?
– Да. В дозировке десять миллиграмм.
– Сколько?! – Царева разве что не подпрыгивает на месте.
– В твоем случае это должно быть вдвое больше! Я скорректирую дозу, и больше таких болей быть не должно. Но это не говорит о том, что тебе не потребуется дальнейшее лечение. Случай у тебя очень сложный, - Карина что-то быстро набирает
– Тебе придется остаться тут минимум на ночь. Я распорядилась поставить тебе капельницу. И мне нужно за тобой понаблюдать.
– Но…
– Никаких «но», Тина! – строго выговариваю, стараясь не повышать голос. – Ты чуть не загнулась!
– У тебя повсюду кисты и полипы, знаешь, да? – Карина мрачнеет с каждой минутой, продолжая дотошно проводить обследование.
– Они тоже могут быть причиной твоего состояния.
– Да. Они со мной давно. После операции…Мммм, - Тина стискивает зубы и пытается продышать схваткообразную боль. Беру ее ладошку в свою и сжимаю, впервые в жизни молясь, чтобы боль наконец-то отпустила.
– Так, Маша, - обращается Карина к заглянувшей медсестре. – Вколи обезболивающее и вставь катетер.
Медсестра суетится и выполняет назначения. Тина прикрывает глаза и часто дышит. Осторожно обнимаю, мечтая забрать ее боль.
– Тина…Тина, не засыпай. Мне нужно заполнить твою карту. Потом мы переведем тебя в палату, и ты сможешь отдохнуть.
– Хорошо…
– Так, беременности, аборты, роды, были?
Моя девочка вдыхает и сжимает челюсти, как будто ей стало еще больнее. Запрокидывает голову и часто дышит.
– Тина?
– Беременность была, родов не было.
Мы с Кариной вздрагиваем, как от удара. Переглядываемся и судорожно вдыхаем.
– Выкидыш?
Качает головой. Поворачивается к стенке и тихо выдавливает то, что выворачивает меня наизнанку и прокручивает через мясорубку.
– Нет. Аборт на серьезном сроке. Врачи сказали, что мои боли – последствия этого аборта.
Глава 25
Паша
Все последующие события происходят как будто не со мной. Я словно наблюдаю за всем этим со стороны.
Слова Тины меня просто размазали. Уничтожили. Потому что что-то подсказывает мне, что тот ребенок был моим. Я не могу утверждать этого наверняка, но чувствую. Иначе бы моя девочка не реагировала так остро и не отводила взгляд.
На вопрос Карины, в каком году был сделан аборт, Тина ответить уже не может – ее скручивает от очередного приступа боли и одновременно с этим начинается истерика. Царева в экстренном порядке лично ставит Тине капельницу, вкалывает успокоительное и обезболивающее. Через несколько минут моя девочка засыпает, так и не выпустив моей руки.
Санитары приходят через пять минут и переводят ее в уже подготовленную палату. Следую за ними по пятам и сажусь рядом с койкой моей девочки. Продолжаю держать ее за руку, поглаживать, размышляя, как вообще смогло такое произойти.
И в голову не приходит ни одного дельного предположения.
Более того, у меня не сходится картинка в голове.
Если Тина сделала аборт несколько лет назад, то почему была одержима идеей родить от Ярослава?!
– Ну, как вы тут? – за своими мыслями не сразу замечаю, как в палату входит Карина. Она осматривает Тину, проверяет капельницу.