Бывших принцесс не бывает! Няня для орка

— Тебе нужно больше отдыхать, — пробормотал, вставая с постели.

— Стой, — потянула его за руку, заставляя сесть обратно.

Уступил моему желанию, а я, встав коленками на мягкую кровать, потянулась к нему. Надоели мне его поцелуи в макушку, бесят уже! Я ему кто, ребенок? Хочу нормальный поцелуй, хочу чувствовать, что нужна ему, а еще хочу, чтобы он вернул Маришу домой, но последнее, по-моему, нереально.

Потянулась к его устам, коснувшись невесомым поцелуем, заглядывая в горящие глаза. Провела языком по нижней губе, откровенно совращая неприступного супруга, углубила поцелуй, не давая времени опомниться, вынуждая потерять голову. Забралась на его колени, тихонько надавив на обнаженные мускулистые плечи, заставляя лечь на мягкую перину, подчиниться. Рывок, и это уже не я сверху лежу, а он! Обхватила его талию ногами, теснее прижавшись, не позволяя разорвать поцелуй, а дальше все как во сне, будто и не со мною вовсе, ведь нежными орки не бывают? Или бывают?

В результате проснулась уже ближе к обеду в объятиях супруга, который беззастенчиво разглядывал меня.

Улыбнулась ему, самое время снова попробовать заговорить о няне.

Даже рот открыть не успела, как мне четко сказали: «Нет»! Еще и брови нахмурил устрашающе!

Зарычала в ответ. Ну как на него повлиять? Орк же, поэтому пошла на крайние меры, врезала по его наглой морде подушкой. А как еще доходчиво объяснить, что он неправ? Толку, правда, мало было, одного его удара хватило, чтобы меня завалить, и как еще оказалось, это он слегка, желая поддержать мою игру. И точно, у него даже подушка была намного легче моей. Благо приземлилась я на кровать удачно, но больше с орком силой мне тягаться не хотелось. Себе дороже!

А вот дуться я продолжила, гадая, когда он сдастся и велит вернуть «няню».

* * *

Полторы недели молчаливой борьбы и противостояния между хрупкой, ранимой мной и бессердечным, властным орком…

А вообще, удивляюсь терпению Азгорда, я бы на его месте уже давно себя пристукнула, а он — нет, держится, то рычит, то целует, противоречивая личность. Но за пределы комнаты не выпускает и практически не оставляет меня одну, без присмотра.

Вот и сейчас сидит в кресле, хмурится, секиру свою мучает, а я очередные его штаны на себя перешиваю, искоса бросая на него гневные взгляды, а то докатилась, одеть даже нечего.

Раздался очередной глухой звук горна, предупреждающий о гостях.

Даже не пошевелилась, ибо устала уже к окну бегать, то и дело поднимая за край тяжелую шкуру, чтобы увидеть, кто к нам пожаловал. А это просто Зиргу с его воинами делать нечего, вот они и шастают туда-сюда.

Азгорд встал с кресла, отложил в сторону отполированную до блеска секиру и, игнорируя обиженную меня, подошел к окну.

— Вон, вернулась твоя няня, целехонькая, даже не потерялась по дороге, — пробурчал супруг.

Я радостно спрыгнула с кровати, нырнув под руку мужа. Морозный воздух ударил в лицо, зима! О боги, как же я давно не была на улице!

Посмотрела на открывающиеся центральные ворота, на толпу собравшихся жителей крепости, наблюдающих за возвращением войска из похода.

Радостные эмоции накрыли с головой, захотелось рвануть вниз навстречу своей маленькой девочке, но супруг пресек мой порыв, положив руки на мои плечи.

Это заточение меня уже реально раздражает.

— Что это? — прорычал Азгорд, прижавшись к моей спине.

«Возмездие близко!» — подумала я, смотря на груженые повозки, которые варгам помогали тащить изможденные орки. Оглянулась и буркнула:

— Витражи.

Нет, ну а то прямо прошлый век, завешивать окна шкурами, когда можно поставить добротные деревянные рамы с красивыми, с эльфийскими веселенькими мотивами, стеклами!

Мариша гордо восседала впереди Хаша на сером варге, одетая все в ту же шубку и кожаные штаны. Снежок, недовольно пофыркивая, шел следом. Она окинула толпу пристальным взглядом, а потом подняла голову и посмотрела прямо на меня.

— Все, полюбовалась своей няней и хватит, — заявил Азгорд, опустив шкуру.

И прежде чем я успела возмутиться, меня нагло подхватили на руки и уложили в кроватку.

— Но…

— Спать! — рыкнул он.

Накрыл шкурой, я бы даже сказала, спеленал. Отошел, оценил свою работу, поправил краешек и, довольно оскалившись, снова уселся в кресло.

Глубоко вздохнула, закрыла глаза и стала мысленно проговаривать: «Я спокойна, совершенно спокойна. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…»

Не успела досчитать до десяти, как в комнату влетела принцесса, вся грязная, лохматая, но счастливая.

Увидела меня в кровати, прищурилась и, не здороваясь, перешла к нападению:

— Это что такое?! Почему мое золотце все еще лежит? О боги, какая она бледная! Я так и знала! Ее нельзя было оставлять здесь одну. Ей же нужен свежий воздух и…

Азгорд встал и выскочил из комнаты, так и не дослушав тираду моей подопечной.

— Няня, я сейчас все объясню, — она подошла, сбросила на кровать шубку и уселась рядом. — Я не специально. Честно, у меня даже и в мыслях не было так надолго задержаться! И вообще… меня нагло обманули. Откуда мне было знать, что до эльфийских земель почти целая неделя пути?

— Ну и что ты там натворила? — спросила, вздохнув, потому что наивно было бы предполагать, что Мариша вернется без происшествий.

— Скажу, если не будешь ругаться…

— А есть за что?

— Ну, это как посмотреть, — уклончиво ответила она.

— А конкретнее?

— Думаю, что нет.

— Ладно, не буду я тебя ругать, но…

— Знаю-знаю, больше ни шагу без твоего разрешения!

— Вот и умница! Ну, я жду!

— Няня… ты всегда говорила, что дети — это счастье, какими бы они ни были и чтобы ни сделали…

Черт, мне уже страшно!

— И?.. — в нетерпении произнесла я.

Дверь внезапно распахнулась.

— Куда? — недовольно гаркнули в унисон двое запыхавшихся орков.

— Вон туда, — Мариша указала пальчиком на пустой угол слева от камина.

Грузчики занесли в комнату и поставили в нужное место красивый резной сундук, судя по узорам — явно эльфийский.

Принцесса дождалась, когда нас оставят одних, грустно взглянула на меня, а потом выпалила на одном дыхании:

— Я знаю, дети — это огромная ответственность, им нужна ласка, забота и внимание, поэтому сразу предупреждаю, не стоит меня отговаривать, я все для себя решила. У меня будет ребенок! Вернее, он у меня уже есть, и я его никому не отдам на воспитание, так и знай, он мой!

Повисла гнетущая тишина.

Мариша, опустив глазки, рассматривала свои пальчики, я же пребывала в ступоре. Нет, я, конечно, понимаю, что девочки более развиты, чем мальчики-одногодки, но моя воспитанница — сама еще, по сути, дитя неразумное. А ее сволочной дядюшка отдал племянницу-подростка оркам, страстно желая от нее избавиться, так как она могла оспорить его права на Руссгард. О боги, что же мы теперь будем делать?!

— Кто он? — прошептала я, имея в виду отца ребенка.

— Орк, — с вызовом сообщила принцесса.