Бывший с секретом

– Ложись, – говорит он мне. – Еще рано.

В моей голове тем временем крутится только одна мысль: “Что, черт побери, случилось вчера?”

Глава 1. История болезни, а не любви

Декабрь 2022 года

Звонок от начальника застает меня в самое неудобное время: я покупаю еду.

– Вика Семенова уходит в декрет, – сообщает Сан Саныч будничным тоном.

– Очень рада за нее, – отзываюсь, глядя на транспортировочную ленту.

– Все это значит, что у нас некому дежурить на Новый год, – следует тут же. – Выйдешь тридцать первого?

И это утверждение, а не вопрос.

Я останавливаюсь и поудобнее перехватываю трубку.

– Но мы ведь уже составили график две недели тому назад! – дело в том, что праздник у меня распланирован.

Я не собиралась встречать свой Новый год в больнице. Работу я свою люблю и считаю ее собственным призванием, даже несмотря на то, что в институте от меня не отлипало амплуа внучки профессора. Мой дед занимался исследованиями в области болезней крови. Я же пошла совсем в другую степь и не собираюсь строить научную карьеру.

Я уехала как можно больше от родного Екатеринбурга и работаю на самом что нинаесть переднем крае медицины – в скоропомощной больнице, потому что близость к светилу науки в свое время немало крови мне попила.

Однажды я даже думала фамилию сменить, но, к счастью, в столице достаточно моих однофамильцев и мало кому есть дело до чужой родословной, особенно если ты не распространяешься о ней.

Начальник начинает заунывно перечислять мне почему тот или иной сотрудник не может.

– Погодите, эти двое тоже не женатые! – останавливаю его я.

Я конечно все понимаю, но в хирургии и ее сестре-анестезиологии все устроено так, что если ты не будешь сражаться за свое место под солнцем, кто-нибудь точно умыкнет его у тебя. Бодаться с целой хирургической бригадой, полной тестостероновых мужиков – та еще история, особенно мне, пушинке в пятьдесят килограммов. Но я уже доказала, что умею постоять за себя. Поэтому хирургическая часть больницы и зовет меня занудой. Другая говорит, что мне очень повезло, что Олег, мой парень – сын известного человека, поэтому с меня как с гуся вода стекают любые жалобы.

Неправда. На самом деле у меня отличное чутье. Я ни разу не взяла на стол пациента, который казался мне сомнительным, как бы хирурги не наседали и каждый раз потом оказывалось, что моя правда.

Мой начальник ценит это, поэтому не выговаривает. Олег здесь не причем.

Словом, Сан Саныч считает, что лучше меня кандидатов нет. В том числе на дополнительное дежурство.

– У Вельцера больная мама, а Никонов оплатил тур в Египет, – продолжает он.

– А я чем хуже-то Никонова? У меня забронирован коттедж!

– Накину тебе денег к премии.

– Ну Сан Саныч, нет. Я же дежурила в прошлый раз.

– Ты не семейная, – это как чертова красная тряпка.

Новый год – почему-то праздник для тех, у кого есть тесный круг родственников. Лучше всего, если у тебя имеются муж и дети. Все остальное не считается. Моя родня в далеком Екб, и все знают, что я редко к ней езжу. Это значит, что как-будто бы мне не показаны нормальные выходные.

– Я тебя уже записал.

На этом наш разговор заканчивается. Не то чтобы я жалуюсь на своего шефа, но в подобных вещах он сухарь и если решил что-то, то отговорить его сложно.

Телефон вздрагивает от оповещения – это мне пришел график.

Я мрачно смотрю на витрины. Такое ощущение, что атмосфера грядущего праздника разом гаснет. Да, я почти не поддерживаю общения с моими родными, потому что у нас слишком много разногласий. Но именно здесь, в столице, за семь лет я обросла знакомствами и у меня появилась небольшая семья из новых друзей. Почему я не имею права провести эту ночь с ними? Тем более, мы планировали это целых два месяца! Выискивали предложения, я вертелась как юла лишь бы не получить дежурство тридцать первого. И вот Вика Семенова уходит в декрет, а меня поставили вместо нее.

Похоже, шеф слишком верит в мою работоспособность.

– Вот же старый хрен, – произношу я сквозь зубы. – Взял и встал как вкопанный…

Не успеваю договорить “на своем”.

Мужчина в очереди на кассу передо мной оборачивается, и я понимаю, что по виду это пенсионер. Он неловко продвигает вперед коляску. Встречаюсь взглядом с дедушкой и мне становится не по себе. Прекрасно знаю, что выгляжу как безобидная Дюймовочка. Роста во мне всего сто шестьдесят сантиметров и очень миловидные черты лица.

Дед, а вместе с ним и папа считали, что меня надо от всего оберегать.

Знали бы они, что я теперь делаю! Мой нынешний выбор дался мне не просто так. Пришлось набить себе шишек, прежде чем я поняла, что могу постоять за себя и что имею на это право.

– Простите, я не вам, – улыбаюсь мужчине в очереди, хотя мне до сих пор неудобно за сказанные слова. – Телефону.

Тот кивает, но в глазах все еще горит недоверчивый огонек. Что ж, как бы я ни командовала сестрами в экстренной ситуации, это не дает мне никакого права вести себя стервозно в обычной жизни.

Записываю шефу голосовое, и делаю это подчернуто громко, чтобы пенсионер понял, кого я имела в виду.

– Александр Александрович, я официально обещаю вам, что на следующий год тоже выйду замуж и заведу ребенка, как Семенова.

Нажимаю “отправить” и выдыхаю, глядя на корзину, которую собрала. По правде, я погорячилась. На данный момент я не уверена в том, что хочу замуж даже за Олега, с которым мы вроде как пара. Меня, как ни странно, смущает именно то, что большинство считает невиданной удачей – отец моего парня. Ни разу не видела его, но, рассказывают, что он очень строгий и справедливый. Словом, такого не ослушаешься, даже если захочешь. Ну а я хочу строить карьеру и быть собой, пока у меня есть на это время.

На сотовый приходит новое уведомление.

“Вызов принят”

Я открываю сообщение и закатываю глаза. К тексту прикреплено фото, на нем наша операционная, хирурги держат большие пальцы вверх, а Сан Саныч, уже седой доктор наук, тот, кто меня после ординатуры пригрел, обучил всему и оставил у себя, улыбается. Под маской почти не видно лица, но я легко могу рассмотреть лучики морщин вокруг его умных глаз.

– Дураки! – в сердцах вырывается у меня.

Вместо того чтобы начать операцию, они обсуждают наш телефонный разговор. Закатываю глаза. Хирурги – те еще сплетники. Можно не сомневаться в том, что завтра о шуточном пари будет знать весь коллектив.