Бывший. Ложная истинность

— Аве Веро!

Но вместо того, чтобы уснуть, птица поднимает крылья и пищит. Из ладони вырывается моя обычная целительская магия. Птица словно греется в её лучах и довольно щебечет.

— Тебе пока сложно разделить потоки магии. Попробуй ещё раз, — говорит Захария. — На той же.

Снова и снова я произношу заветные слова и пытаюсь сосредоточиться на магии. Но либо ничего не выходит, либо я выпускаю на птичку немножко целительской магии. Кажется, это теперь самая здоровая птица в лесу! А вот моё терпение уже заканчивается.

Я хочу есть, обед явно уже прошёл. Захария застыл рядом с деревом и то ли спит с открытыми глазами, то ли медитирует, глядя на мои попытки. А я всё никак не сдвинусь с мёртвой точки.

— Да спи ты уже! — злюсь я на бедную ни в чём не повинную птаху. — Аве Веро!

И наконец-то это срабатывает! Птичка засыпает, мгновенно отключаясь. Я улыбаюсь во весь рот от радости, глядя, как забавно она двигает во сне ногой.

Проверяю на всякий случай, жива ли птица, прислушавшись к своей магии. Жива.

— Я не сомневался в тебе, — Захария подходит ближе. А теперь задача чуть сложнее. Я открою клетку, а ты усыпишь следующего пациента.

— Но… — смотрю на большую, явно хищную птицу в клетке. Она чуть вытянула одно из крыльев, явно что-то не в порядке именно с ним.

— Да, — кивает на мои невысказанные мысли Захария, — Если она улетит, а ты не успеешь её усыпить, то так и не вылечишь её. Природа целителей заставляет их помогать всем живым существам, а если по каким-то причинам это не выходит, то магия бунтует, и это неприятно.

— Насколько неприятно? — уточняю я.

— Надеюсь, ты и не узнаешь. Но не бойся, это не смертельно, просто временный эффект, — Захария подходит к клетке и берётся за защёлку. — Готова?

— Нет, — признаюсь я.

— Приготовься. Открываю! — и он резко распахивает дверцу клетки.

Птица отталкивается ногами и выпрыгивает, взмахнув крыльями.

— Аве Веро! — ору я и кидаюсь к ней.

Не срабатывает! Она не засыпает, а вполне бодро продолжает махать и набирать высоту, благо, пока не очень большую. Она летит больше вперёд, чем вверх, и птицу немного ведёт в сторону из-за повреждённого крыла.

— Аве Веро! — пытаюсь её догнать и всё же хватаю за ногу.

Мне везёт, что птица была ранена, иначе я бы вряд ли её поймала. Она машет крыльями, бьёт меня по руке, попадает перьями по лицу, вынуждая зажмуриться. Всё идёт совсем не по плану. Я хочу немного успокоить птицу, выпускаю магию и исцеляю её вместо того, чтобы усыпить.

Птица затихает, а потом резко дёргается и вырывается из моей руки. Она улетает, сильно и быстро махая здоровыми крыльями.

Блин.

Захария провожает взглядом птицу и только когда та скрывается за деревьями, смотрит на меня.

— Надеюсь, если ты окажешься в опасности, ты сможешь разделить потоки магии. И усыпишь противника вместо того, чтобы лечить его, — рассуждает он. — На сегодня урок окончен.

Я надеюсь, что не окажусь в опасности. Но спорить с учителем не хочу, чувствую, что он не очень доволен окончанием урока.

— Может, я потренируюсь ещё? — спрашиваю я.

— У меня кончились птицы. Эти случайно попались в один день. Не стану же я специально ранить какое-нибудь животное?

— Понимаю, — опускаю я голову.

— Ничего. Помни о том, чему я тебя учил. А сейчас зайди в деканат.

— Зачем? — напрягаюсь я.

— Когда тебя вызывали в прошлый раз, ты почувствовала себя плохо и упала в обморок. А я дошёл до деканата и узнал, в чём дело, — Захария делает паузу, а потом позволяет себе лёгкую тонкую улыбку. — Ты зачислена на общий факультет, на специальность целителя. Поздравляю.

Открываю рот, не веря своим ушам. Не может быть! Я наконец-то буду учиться вместе с остальными!

Глава 46

Я бегу в деканат со всех ног. Не замечаю, как пересекаю двор академии и поднимаюсь по ступенькам. В голове мелькает множество мыслей. Я буду учиться, смогу помочь сестре, а потом и не только сестре.

Мысль о том, что я буду помогать людям и существам делает меня счастливой, будто я всю жизнь именно этого и хотела, только не понимала.

Поворачиваю в коридор, ведущий в деканат, и буквально врезаюсь в Эссу.

— Вот и попалась! — скалится она.

Девушка хватает меня за волосы и тащит за собой. Я пытаюсь увернуться, но только делаю себе больнее.

— Отпусти! — я машу руками, но Эсса втаскивает меня в ближайшую комнату и толкает.

Не удержав равновесие, я падаю на пол, больно ударившись бедром.

— Ты чокнутая! — выкрикиваю я, потирая ногу. — Ай!

— Я чокнутая? Это ты ненормальная, раз решила, что я просто так тебе отдам своего жениха. Крутилась тут вокруг него… Вертела своим задом. Мышью серой притворялась, — красивое лицо Эссы искажено злобой.

— Да о чём ты говоришь? — я пытаюсь отползти назад, но врезаюсь в книжный шкаф.

— Ты дрянь! Терпеть не могу таких, как ты! Делала вид, что тебе неинтересен Дэмиан, а сама окручивала его. Ладно бы просто спала с ним. Мне наплевать на его любовниц. Но он помолвку отменил!

— Что он сделал? — не верю я своим ушам.

— Ой! Не делай вид будто не знаешь, о чём я говорю!

Она взмахивает руками, а я, удерживаясь за шкаф, пытаюсь встать. Бедро болит, а ещё голова, кажется, Эсса вырвала мне клок волос.

— Эсса, я правда не понимаю, о чём ты говоришь, — пытаюсь её успокоить. — Ваши отношения с Дэмианом меня не касаются.

— Сейчас касаются, — Эсса тычет в меня пальцем, — но это ненадолго. Я думала, ты мышь серая. Просто очередная девка в его постели, но всё оказалось сложнее. Ничего. Я теперь не одна, и тебе конец.

Слова про “очередную” девку задевают слабым уколом в груди, но времени сокрушаться нет. Эсса рывком бросается в мою сторону. Я прикрываюсь руками, но…

Ничего не происходит.