Capitainswan

— Ты больна? — испугался Киллиан.

— Нет, — она улыбнулась. — Я хотела рассказать, когда мы вернёмся, но теперь придётся сейчас. — Киллиан задержал на ней взгляд. — В общем, я беременна. У нас будет ребёнок.

— Эмма, — Киллиан обнял её, а затем поднял на руки и стал кружить. — Я так рад. — Он поставил её на пол. — Тогда нам точно надо возвращаться.

— Нет, Киллиан, — Эмма помотала головой. — Генри такой счастливый. Я давно его таким не видела. Пусть порадуется. — Она провела рукой по его щетинистой щеке и улыбнулась. — Мне спокойнее становится, когда я вижу улыбку на его лице. — Коснувшись его губ, Эмма подарила мужу лёгкий поцелуй. — Мы ведь можем продолжить путешествие?

— Как пожелает твоё сердце, Свон, — прошептал Киллиан.

Джонс поцеловал Эмму. Не было счастливее человека на свете, чем Киллиан Джонс. Ведь у них с Эммой будет ребёнок. Их малыш, которого они будут любить.

6. Семейный вечер

В доме Джонсов раздавались детские голоса и смех. Эмма готовила на кухне, а Киллиан играл с детьми, развлекая их всякими способами. Они не хотели идти спать, отнекивались и надували губы, когда узнали, что ужин со старшим братом пройдёт без них.

— Папочка, почитаешь нам? — спросила голубоглазая девочка с русыми волосами.

— Конечно, зайка, — Киллиан улыбнулся и сел в мягкое кресло между двумя кроватями. Мальчик, похожий как две капли воды на сестру, залез в свою кровать и, натянув одеяло, повернулся к отцу. Девочка, не любившая укутываться, легла, а одеяло отодвинула в конец кровати. Джонс улыбнулся и взял в руку книгу, которая всегда лежала на тумбочке дочери.

Они любили эту сказку — о принцессе и пирате. Они знали, что история связана с родителями, поэтому задавали одни и те же вопросы. Близнецы всегда требовали, чтобы именно папа им читал. Под его тембр голоса, а он его часто менял, чтобы было интереснее, они быстро успокаивались и засыпали. Когда же им читала Эмма, они мотали головой и останавливали её, показывая, как в этом месте читает папа. В конце концов Свон сдалась и чтение книг теперь обязанность отца.

А с мамой они любили готовить и иногда придумывали свои рецепты и давали пробовать родителям. Ещё им нравилось сидеть в полицейском участке и смотреть, как работают мама с дедушкой. Дэвид всегда их развлекал. Они сидели в сторонке с листом бумаги и карандашами, наблюдая, как ведётся допрос.

Киллиан выдохнул, когда близнецы уснули. Он поправил одеяло сына и подошёл к дочери, которая резко перевернулась на другой бок, обнимая любимую игрушку. Убедившись, что действительно спит, укутал её и поцеловал в лоб.

Покинув комнату детей, мужчина сразу направился к жене, которая бегала по кухне. В один момент он поймал её и притянул к себе. Эмма улыбнулась, встретившись с его глазами.

— Лапочка, я всё понимаю, но ты меня удивляешь, как ты можешь бегать с таким животом? — Джонс нежно положил руки на живот жены. — Побереги малыша.

Джонс проследил за взглядом Эммы. Он любил её улыбку, любил её смех, любил её всю и целиком. На Киллиана нахлынули воспоминания, когда Эмма согласилась стать его женой, когда она сказала, что ждёт ребёнка. Он был самым счастливым на свете, узнав, что любимая ожидает близнецов, особенно когда УЗИ показало разнополых детей. Они каждый вечер сидели перед камином и выбирали имена из всех возможных, которые были в книге. Но сойтись на каком-то одном для сына или дочери не могли. На помощь пришёл Генри, который предложил назвать сестрёнку Евой в честь прабабушки. И зная, как для Мэри Маргарет была важна мать, Эмма согласилась. А для сына они решили взять имена отцов и таким образом назвать его — Бреннан Дэвид Джонс.

Киллиан с осторожностью держал на руках сына, а потом аккуратно брал дочку, в которой видел черты любимой. Они были так похожи друг на друга, что их едва можно было отличить. Если начал плакать Бреннан, его поддерживала Ева. Каждый день Эмма старалась проводить с детьми больше времени, но Киллиан понимал и видел, что она уставала, поэтому ночью он вставал к детям. Генри снимал на видео для семейного архива, когда сестра сделала первый шаг, а Бреннан впервые произнёс слово «мама». Они росли так быстро, что Эмма не заметила, как они уже справляли пятилетие, на которое собрался чуть ли не весь Сторибрук.

Эмма не сразу сказала, что вновь беременна. Они ни разу не говорили ещё об одном ребёнке, хоть они оба мечтали о большой и дружной семье. Когда же Киллиан узнал, мужчина был так рад, что едва сдерживал эмоции. Они не стали узнавать пол, решили, пусть это будет сюрпризом. А комнату для будущего ребёнка они решили сделать в нейтральном цвете, чтобы подходила как для мальчика, так и для девочки.

— Мам, пап, — голос Генри вывел Киллиана из воспоминаний. — Мы пришли.

Джонс улыбнулся и освободил любимую из объятий, чтобы она могла встретить сына и невестку. Генри и Вайолет встречались уже больше шести лет. В их отношениях было много трудностей, в том числе и расставания. Они оба учились в Нью-Йорке, только на разных факультетах, снимали вместе квартиру. Когда же Генри наконец объявил о том, что хочет познакомить их с невестой, Эмма и Реджина настроились знакомиться с новой девушкой сына. Они были расстроены, что он расстался с Вайолет, и были безумно рады, что невестой оказалась именно она. Просто Генри решил устроить сюрприз, зная, что они любят Вайолет и будут счастливы.

Сегодня они устраивали второй семейный ужин в честь помолвки. Первый ужин был неделю назад с Реджиной и Робином в особняке. Он прошёл спокойно. Генри поиграл с Роландом, помог ему с уроками, а с малышкой Хоуп провозился весь вечер. Они с Вайолет ни разу не затрагивали тему о детях, хотя частенько гуляли в парке или возились с его братьями и сёстрами. Близнецы уж больно любили играть со старшим братом, ещё им нравилась его девушка Вайолет, которая придумывала для них целую программу развлечений.

— Проходите, уже почти всё готово, — сказала Эмма. — Правда, ещё курицу нужно достать.

— Всё в порядке, я достану, — сказала Вайолет. — А вам надо отдыхать.

— Мы вроде договорились, чтобы ты обращалась ко мне на «ты»?

Вайолет хотела что-то сказать, но их прервал Генри, который подошёл к своей девушке и обнял её за талию. Парень был рад, что обе мамы приняли Вайолет в семью. Ему было тяжело уезжать из города, но он знал, что они не одни — рядом с ними были Киллиан и Робин. Видеть матерей счастливыми — это главное для него как для сына, так и для Автора. Он рад, что они обе получили свой счастливый конец. Тем более что Киллиан оказался неплохим отцом, к которому он мог в любой момент обратиться. В принципе, и Робин тоже всегда помогал, особенно подтянул его по стрельбе из лука, на которую он записался в университете вместо физкультуры.

Генри оставил подарки для сестры и брата в их комнате. Он расстроился, что не получилось приехать на два часа раньше, чтобы поиграть с ними, но они застряли в пробке, тем более Вайолет нужно было купить новые сапоги, так как её порвались, когда они выходили из своего дома. Девушка торопилась к машине и поскользнулась на льду. Генри хотел всё отменить и везти невесту в больницу, но Вайолет убедила, что всё в порядке, однако, когда она поднялась, подошва оторвалась. Зная размер и вкус любимой, Генри быстро сходил в ближайший торговый центр и купил сапоги. Вайолет направилась на кухню, чтобы достать из духовки курицу. Она взяла прихватки, чтобы не обжечься. Поставив её на стол, она села на стул, рядом с Генри. Эмма постаралась на славу. Все блюда выглядели аппетитно, хотя по телефону Миллс попросил не накрывать шикарного стола. Но разве мама бы послушалась? Что Реджина устроила пир, ещё и с собой дала, что и Эмма приготовила — не знаешь, к чему первому притронуться.

Пара рассказала, что им осталось сдать пару экзаменов. Они ещё думают над тем, где быть на Рождество. Друзья их позвали на горнолыжную базу, но Генри было бы весело и в кругу семьи. Тем более такой большой и дружной семье позавидует каждый. Никто даже и не знал, что было десять лет назад, когда Генри только привёз мать в город, через сколько им пришлось пройти, чтобы сейчас вот так сидеть за столом, смеяться и шутить.

— Вы уверены, что хотите в гостиницу? — спросила Эмма, когда они начали собираться. — Вы можете занять летнюю спальню или пойти к Реджине.