Царь нигилистов 2

Фехтование преподавал директор Института путей сообщения генерал-майор Егор Иванович Сивербрик, сын знаменитого учителя фехтования и автора учебника «Руководство к изучению правил фехтования на рапирах и эспадронах» Ивана Ефимовича Сивербрика.

Род его происходил из Эстонии, но во внешности не было ничего прибалтийского: Егор Иванович был высок, темноволос, усы имел черные, а глаза — карие.

— Александр Александрович, говорят, вы многое забыли? — спросил он.

— Все, — с готовностью признался Саша.

— Зато научился японским приемам, — сказал Никса.

— Да? — удивился Сивербрик. — Как?

— По гравюрам, — объяснил брат. — Японцы любят картинки с надписями.

— На японском? — спросил Егор Иванович.

— Саша прочитал словарь Тумберга, — соврал Никса.

— Ты преувеличиваешь, — заметил Саша.

— А кто мне японские слова выписывал на трех страницах?

— Это очень малая часть словаря, — скромно возразил Саша.

— Приемы покажете, Александр Александрович? — спросил Сивербрик.

— У меня боккэн не с собой, — сказал Саша.

— Боккэн? — переспросил Сивербрик.

— Деревянный японский меч для тренировок, — пояснил Саша.

— Ничего страшного, — улыбнулся Никса, — я лакея пошлю.

Саша вздохнул. Затея ему почему-то не нравилась.

— А пока берите рапиру, — сказал Егор Иванович.

— Любую?

Сивербрик кивнул.

Рапиры лежали на деревянной подставке, примерно такой же, как в кабинете у Никсы.

Саша взял первую попавшуюся.

На боккен она походила мало. Четырехгранный стальной клинок, но вместо острия — металлический кружок, обтянутый замшей.

— Помните, как называется половина клинка, которая ближе к эфесу? — спросил Сивербрик.

— Нет, — признался Саша.

— А что такое «эфес»?

— Ну, ей богу! — возмутился Саша. — И эфес, и рукоять, и клинок. У катаны все тоже самое.

— Катаны?

— У японского самурайского меча, — пояснил Никса. — Егор Иванович, вы просто представьте себе, что учите сына микадо, и все пойдет на лад. Саша, как будет меч по-японски?

— Кен. Хотя, смотря какой. Длинный — катана, короткий — вакидзаси, кинжал — танто.

— Вот! А вы его про эфес спрашиваете!

— Ладно, — сказал Сивербрик. — Половина клинка, которая ближе к эфесу, называется сильной или оборонительной, а ближайшая к кружку — слабою или наступательной. Запомнили?

— Думаю, да, — кивнул Саша.

Тем временем лакей принес оба боккэна: Сашин и Никсы.

Сивербрик взял сначала один, потом другой. Посмотрел скептически.

— В Японии был мастер меча, который вообще железа не признавал, — сказал Саша. — Сражался только на боккэнах, и многих соперников убил.

— Ну, можно и палкой убить, конечно, — сказал Сивербрик. — А пока возьмите маску и перчатки.

Саше всегда казалось, что все эти атрибуты спортивного фехтования появились веке в двадцатом. На тренировках по кэндзюцу никакие маски никогда не использовали.

Однако Сивербрик дал ему вполне классическую фехтовальную маску и очень толстые замшевые перчатки, явно чем-то набитые, как у вратаря.

И помог надеть стеганый нагрудник на кожаной подкладке.

Вся эта сбруя с непривычки здорово мешала.

И он с тоской вспомнил о кимоно и хакама.

— Я где-то читал, что русские воины перед смертельной битвой вообще снимали все доспехи, — заметил Саша.

Хотя, на самом деле, он видел это в кино.

— Очень недальновидно, — прокомментировал Егор Иванович. — И у нас не смертельная битва.

И скомандовал:

— Ан-гард!

Саша предположил, что это какая-то начальная стойка, но понятия не имел, какая.

— Возьмите рапиру в левую руку, ниже эфеса, острием вниз, — начал терпеливо объяснять Сивербрик, — встаньте прямо, поставьте правую ногу за пяткой левой, под прямым углом к ней и повернитесь правой стороной груди и лицом к противнику.

Исполняя все это Саша решил, что танцы не такой уж бесполезный предмет. До боли напоминало третью позицию, но выглядело несколько естественнее.

Противника изображал Сивербрик и заодно показывал, как надо.

— Взявшись правой рукою за ручку рапиры, выньте клинок из левой руки, словно из ножен, — продолжил Егор Иванович, — и, вынув, направьте конец рапиры на противника, а левую руку поднимите в виде полукруга.

Саша сделал выпад.

— Неплохо… — прокомментировал Сивербрик. — Для сына микадо.

— У японцев позиции совершенно другие, — заметил Никса. — Мне Саша показывал.

— Посмотрим, — сказал Сивербрик. — А вы, Николай Александрович у нас финты отрабатываете!

Можно было ожидать, что братец пошевелит своими глубоко законспирированными лисьими ушами, но он сделать изящное движение рапирой сначала в одну сторону, а потом сразу в другую.

— Финт — это обманное движение, — пояснил Егор Иванович.

Подбодрил Никсу:

— Неплохо, Николай Александрович, продолжайте!

И переключился на Сашу.

— Александр Александрович, вы помните, что такое «стать в меру» в фехтовании?

— Нет, — вздохнул Саша.

— Это подойти к противнику на такое расстояние, чтобы достать его рапирой, — терпеливо объяснил Сивербрик. — Для этого надо сделать шаг вперед. С правой ноги, потом тут же переставляете левую.

И выражение «знать меру» заиграло для Саши новыми красками.

— «Выйти из меры» — это отступить, чтобы избежать удара, — продолжил Сивербрик. — Сделайте шаг назад и вернитесь в позицию «ан-гард».

Оставшееся время ушло на отработку этих действий: позиции «ан-гард», выпада и меры — встать и отступить.

Ладно! Кэндзюцу тоже с основных стоек начинается.

Только минут за пятнадцать до конца Егор Иванович вспомнил про боккэны.

Саша снял маску и перчатки.

— Японцы это не используют, — сказал он.

— Говорят, у них есть кожаные доспехи, — заметил Егор Иванович.

— На войне — да, — сказал Саша. — Но не на тренировках.

Честно говоря, Саша смутно помнил, что на серьезных занятиях по кэндзюцу, специальные маски очень даже используют и перчатки — тоже, но в тех подвальчиках, расписанных рунами и кельтскими крестами, в которых он занимался в девяностые, даже близко ничего такого не было.