Carere morte: Лишенные смерти

— Что может этот Дар в руках людей, не вампиров? Зачем его ищут охотники?

Опасной, безумной радостью сверкнули глаза вампирши:

— Некоторые верят, что Избранный, обратившийся на сторону охотников, обретёт силу, способную уничтожить вампиризм.

Литу почему-то напугал этот ответ. Даже закружилась голова. Избранный-убийца… Опять кровь, кровь, смерть… Ужасно, ужасно! Она едва заглянула в этот безумный, больной ночной мир, а страшные картинки до сих пор мелькают перед глазами! Смерть, смерть, кровь… Нет, эта сказка должна быть… о другом!

Она спросила снова:

— Уничтожить как, убив?

— Зачем вам?

— Мне важно это! Что это за сила? — не отставала Лита.

— Некоторые верят… эта сила способна исцелять, — прошептала Мира, сдаваясь. Лита опять громко вздохнула, отодвинулась, но тут же вцепилась в госпожу Вако сама, мёртвой сильной хваткой:

— Что нужно, чтобы этот Дар обрёл силу?

Повисла напряжённая тишина. Молчали, затаив дыхание, и другие дамы, точно смотрели интересный спектакль.

— Избранный должен пожелать, чтобы этот Дар обрёл силу, всего лишь, — ровно, тихо, быстро сказала Мира. — Возможно, клятва охотника и благословение священника укажут ему путь. Нужно желание и… немного сильных слов.

Она торопливо отвернулась от Литы, добродушно усмехаясь, обратилась к учёной:

— Скажите, Габриель, как по-вашему, есть в сказках… доля истины, рациональное звено?

— Конечно, — легко ответила учёная дама, и вдруг озорно, по-мальчишески улыбнулась. — Легенды не лгут. Во всяком случае, мне до сих пор такие не встречались… Интересная сказка. Мне не ясно одно: что он, этот Дар? Какова его природа?

Вампирша улыбнулась:

— Никто не знает.

— А вы что думаете?

— Я думаю… — в глазах Миры опять заискрилось какое-то старое воспоминание. И в нём была не только боль, но и радость. — Я думаю, он должен быть подобен солнечному свету…

"Избранная? Ты?" — ещё недоумевало отражение на паркете, но Лита уже знала.

"Великая светлая сила выбрала тебя. Чувствуешь тепло своей крови? Она в каждой её капле…" — шептала Ночь, царапаясь в окна.

"Я понимаю!" — мысленно крикнула Лита, едва не плача: "Что мне теперь делать?!". "Избранный", "Дар…" — Это было странно. Радостно. Чудесно. Но также это было странно. Страшно. Неправильно.

Избранная — это слово огромно. Оно слишком тяжело для Литы. Кто она? Певчая птичка, музыкантша. Властительница маленького сказочного мирка. Вселенские роли не для неё. Она не знала, как ей ворочать этим громоздким: "Избранная"!

"Это старая, тёмная история. Мира Вако — охотник. Она ищет оружие, способное убить вампиров. Но я — не оружие! И я не убийца, пусть даже речь о carere morte…"

В её руках сила, которая может смести весь этот страшный ночной мир как метла — сор. Одно её касание — и истает, и падёт серая пелена-паутина… Но нет, нет! Довольно крови, довольно смертей! Только солнце, только свет, больше ей не вынести: страшно. Глупые люди, что вы творите!

— Я буду действовать одна или не действовать вообще! — вслух сказала Лита. Она боялась, что охотники будут уговаривать её уйти на их сторону, если она откроется им, и всё время испуганно озиралась. Что, если Мира подойдёт сейчас к ней? Бежать? Отшутиться? Повторить ей это в лицо?

Меж тем, близился третий, самый тёмный час ночи… Время Тьмы.

И эта тьма наступала. Тени расползлись по зале: слепые, глухие, но наделённые сверхъестественным нюхом, и они чуяли свежую пищу, лёгкую добычу. Тени гасили свечи, но им мало было этого пламени и этого тепла. Древнее ненасытное чудовище алкало, требовало, молило: "Жизней! Человеческих жизней!" Лита дико озиралась: неужели никто вокруг не видит этого?! — Нет! Те же пустые беседы, те же пустые глаза! Только она одна понимает ужас безнадёжности: не убежать, не спастись, и это чудовище не насытится тобой, вовсе не заметит. Поползёт дальше, несокрушимое, неостановимое…

Избранная дрожала. Раньше она полагала себя маленькой волшебницей, делающей чуть светлее крохотный кусочек мира, она и не думала, что в её руках может оказаться сильный светильник, изгоняющий всю тьму из округи! Да и тьму эту Лита не считала личным врагом. Она была данность, составляющая часть Вселенной. Бороться с ней? Победить её? О, что я слышу: это в моих силах?!

"Всё так непросто! — прошептала Избранная. — Я, правда, хочу помочь вам всем, но…"

Она осеклась. С безнадёжностью она следила за гостями Бала. Вампиры почуяли своё время. Вот уже леди Каролина Литус, прекрасная как античная богиня и белая как мраморная статуя, спустилась из комнат второго этажа, небрежно, изящно поправляя бархотку на шее. Левая рука на перилах лестницы устало, слабо дрожала. А где же Лира Диос? Подруга о чём-то беседовала с молодым охотником, Корвусом. Говорил, в основном, Ульрик. Лира лишь кивала, иногда улыбаясь. Её серо-зелёные глаза оставались холодными, как ни горячился охотник. Наконец Ульрик собрался уходить, но напоследок обратился к собеседнице:

— Леди Лира, я так и не понял, зачем и с кем вы здесь… Я гляжу на ваш герб и не могу поверить: это дурная шутка?

— Герб? — Лира приподняла красивую бровь. — Ах, герб! Нет, это не шутка.

— Вы — посланница Владыки вампиров?!

— Да.

— Но вы же охотник!

— Увы, я давно ушла с этого пути.

— Как можно сойти с этого пути? — Ульрик осёкся. — Я не верю.

— Мне неважно, верите вы мне или нет, — брюзгливо сказала Лира, но Лита заметила грустную складку у её рта. — Важно другое: наши миссии, мой юный фанатик, на этом балу схожи.

— Не понимаю…

— Я полагаю, вам известно о поисках Избранного.

— Дар был утерян…

— Но он вновь появился! Вы ведь знаете, что произойдёт, если этот Дар попадёт в руки бессмертных.

— Знаю! И мой долг не допустить этого! — Ульрик поглядел пронзительно, а Лира смущённо опустила ресницы:

— И мой тоже.

— А герб? — охотник осмелел окончательно. Он даже ухватил ало-серый значок двумя пальцами, едва не сорвав его с костюма вампирши.

— Я не желаю явления Великого вампира. Я оставила Орден, но не оставила главную цель охотников.

— То есть вы ушли к Дэви, чтобы следить за миром carere morte изнутри? Согласились на позорное звание предательницы и забвение в Академии?! — прошептал охотник. — О, я думал, что всё знаю о героической фамилии Диос, но, оказалось не всё. Я восхищаюсь такими, как вы… Да, я восхищаюсь вами!

— О! — выдохнула Лира. — Тогда… вы поможете мне?

— Разумеется! Можете рассчитывать на меня!

Лира смерила его взглядом-лучом, точно прожгла насквозь, в поисках лжи. И, не найдя признаков обмана, успокоилась.

— Ещё. Обязана кое-что вам сообщить о вашей Посланнице из столицы, — холодно, быстро сказала она. — Мира Вако — вампир и преследует на этом Балу личные цели, расходящиеся с целями Ордена.

— Вампир?! Но её герб…

— Герб — подделка.

По лицу Ульрика было видно, что он не поверил до конца:

— Но леди Диос…

— Думаю, когда вы убедитесь в её принадлежности к carere morte воочию — сделаете то, что нужно.

— Убить Посланницу?

— Убить вампиршу! Уходите теперь, — жестоко велела та, заметив приближающегося Ларгуса. Охотник поцеловал её руку перед тем, как уйти. Лита хотела проследить за лицом Лиры в этот момент, но та нарочно пряталась в тени капюшона. Скоро Корвус ушёл, и Лира нервным движением сняла капюшон. Она провожала молодого человека туманным, вдруг потеплевшим взглядом. Столько теней бродило там, за зелёным стеклом её оттаявших глаз! — Тень печали, тень надежды, тень боли…