Царьград. Гексалогия
Шрифт:
– Думаю, что ночью я буду сильно занят, – выдавил из себя Алексей.
– Занят? Ну что ж, – Пелагия порывисто вскочила на ноги. – Вы, верно, испугались Пароса? Так его сегодня в деревне не будет… прочем, для вас это уже все равно, трусливый господин из столицы!
– Стойте! Да постойте же!
Лешка сорвался с места и в три прыжка догнал девушку, ухватил за талию, обнял… И крепко поцеловал в губы…
Пелагея и не думала сопротивляться, наоборот, поддалась с таким пылом, что… В общем, следовало признать, что у бедолаги Пароса имелись все основания для ревности. Целуя. Лешка чувствовал, как решительные девичьи руки ловко расстегивают
– Нет, – прошептала она. – Не здесь. Могут увидеть.
– А, может, все-таки – здесь? – Лешка не убирал руку с девичьей груди. – Только не сегодня, завтра… Ближе к полудню.
– Завтра ближе к полудню… – шепотом повторила девчонка. Потом задумалась, снова что-то зашептала… – А ведь и правда! Завтра в горах никого уж точно не будет! Все выйдут встречать «Святой Николай»… Вот только Парос… Впрочем, к вечеру его не будет…
Алексей не провождал ее, на том настояла сама Пелагея – в горах, несмотря на наступающую темноту, было довольно людно. То и дело с разных сторон слышались чьи-то голоса, смех, овечье блеяние: это возвращались домой пастухи с горных пастбищ, сборщики птичьих яиц и ягод.
«Святой Николай» вошел в гавань ближе к полудню, когда над островом Дракона вовсю светило яркое летнее солнце. С рифлеными парусами на четырех мачтах, огромное судно вальяжно продвигалось к причалу. Хорошо было видно, как лазали по вантам матросы, как на палубе, на носовой и кормовой надстройках собралась нарядно одетая толпа. Паруса лучились белизной, блестела надраенная палуба, на кормовой мачте вился сине-золотой стяг с изображением Святителя Николая.
А к причалу уже в нетерпении подходили люди. Все, абсолютно все жители деревни – никто не пошел сегодня в море, никто не отправился на охоту или не занялся иным каким промыслом, все вышли встречать корабль. Ах, как нарядно были одеты все эти люди, видно, они долго готовились к этой встрече, поистине, долгожданной. Шли, как на праздник, целыми семьями, впрочем, подростки и молодежь собирались отдельными стайками, восторженно глазея на судно.
Вся эта суета вдруг напомнила Лешке прошлое: вот точно так же в деревне Касимовке, где он подрабатывал на машинном дворе, встречали рейсовый автобус из райцентра, ходивший два раза в неделю. Кто-то приезжал, кто-то собирался уехать, все обменивались новостями, встречали знакомых, друзей, родственников, тут же рассматривали и хвалились городскими гостинцами.
Вот точно так же и здесь. Только встречали не автобус, а огромный – даже по российским меркам – корабль. Который привозил все! И всех!
Было похоже, словно бы сюда, в эту забытую богом деревушку, по мановению волшебной палочки переместился вдруг кусок огромного и шумного города!
Прямо на палубе «Святого Николая» были открыты лавки, разбиты торговые ряды, поджидавшие покупателей, для которых был спущен широкий парадный трап, украшенный алыми лентами, и сам капитан в шитом золотом плаще цвета летнего неба радушно встречал посетителей, предоставив для грузовых надобностей спущенные с носовой части палубы сходни.
Это нетерпение, эта сумасшедшая праздничная радость как-то незаметно передалась вдруг и Лешке, и он тоже чувствовал в душе ликование. Правда, несколько по иному поводу, нежели все остальные.
– Поднимаемся, – обернувшись,
Лешка кивнул Оресту. – Пусть твои люди встанут и у грузового трапа.– Сделаем, – серьезно заверил сотник. – Не беспокойся, Алексей, ни одна мышь не проскочит!
Подходя к трапу, там же, в толпе, Лешка увидел Пелагею. Заметив его, девушка улыбнулась и украдкой подмигнула, явно напоминая на обещанную в горах встречу. Молодой человек вздохнул – хорошо бы, конечно, все срослось, поучилось… Тогда бы, может, и можно было бы улучить момент… Впрочем, а почему б и не улучить? Почему бы и не срастись всему? Получится, обязательно получиться – ведь к этому все и шло.
Пелагея была все в том же наряде, лишь на шее сияли карминно-красные коралловые бусы, да поясок был другой, несравненно более праздничный – ярко-зеленого шелка, с золотой вышивкой в виде вздыбивших хвост кошек. Странно, но Пелагея, похоже, не очень-то и рвалась на корабль – больше смотрела, болтала, смеялась. Рядом, ухмыляясь, с гордостью вышагивал Парос.
Проводив девушку взглядом, Алексей напустил на себя официально-важный вид и в сопровождении воинов подошел к капитану.
– Старший тавуллярий Алексей Пафлагон.
– А, военные, – понятливо кивнул капитан. – Желаете выборочно проверить груз?
– И судовую книгу.
– Судовую книгу?
– Вот, – Лешка вытащил из поясной сумы грамоту. – Половина этого корабля принадлежит моей невесте – госпоже Ксанфии Калле.
– Госпожа Калла – ваша невеста? – капитан сразу же сделался сама любезность. – Что изволите посмотреть, господин Пафлагон?
– Списки пассажиров… В первую очередь тех, что должны сейчас сойти здесь, на острове.
– Пожалуйста, прошу в мою каюту.
Ага! Едва взглянув в судовую книгу, Алексей понял, что напал на след. Ну, вот оно – «два воза керамики и деревянной посуды, три мешка скобяного товара – зафрахтовано до острова Дракона компанией г-на Алоса Навкратоса». А дальше шел список из двенадцати человек.
– Ну? – старший тавуллярий азартно потер руки. – И где сейчас все эти люди? Небось, готовятся к выгрузке багажа?
– Про кого вы говорите? – капитан пробежал глазами список и покачал головой. – Нет, господин, не готовятся.
– Как – не готовятся?
– А так. Они уже вышли…
Глава 5Лето 1443 г. Мраморное море. Остров Дракона
Надевай же платье ало
И не тщись всю грудь закрыть,
Чтоб, ее увидев мало,
И о прочем рассудить.
Анакреонт.
…раньше.
Вышли раньше?
Лешке показалось, что он ослышался. Как – раньше? Да и где там можно было сойти, что, «Святой Николай» заходил куда-то еще? К туркам, что ли?
– Да нет, не к туркам, – засмеялся капитан. – Просто на подходе к острову их встретил баркас. Видать, договаривались – так многие делают, кому не нужно в деревню. Остров-то не такой уж и маленький.
– И что, тут еще есть какие-то деревни?
– Деревень нет. Есть несколько усадеб. Плохонькие такие усадьбы, убогие, сказать прямо.
– Усадьбы… – Алексей немного подумал. – А кто правил баркасом?
– А черт его… Наверное, кто-нибудь с дальней усадьбы, кто – не разглядел, темновато было, да и баркасник – в плаще с капюшоном.