Царица амазонок

Парис скривился:

– Да нет никакой раны. Но… я не чувствую ног.

В несколько мгновений мужчины сняли щитки с ног Париса и стянули с него сандалии, надеясь, что это поможет ему восстановить силы. И тут вдруг Эней поднял что-то с пола со словами:

– А это еще что такое?

Это был маленький кусочек полированной кости, похожий на сломанный наконечник стрелы, вот только он почему-то был пустым изнутри, а на его конце виднелось крошечное отверстие.

– Проклятье! – воскликнул Дарес. – Да это же отравленная стрела!

После быстрого осмотра они нашли влажный след от укола на пятке Париса, и Мирина ужаснулась, видя, как помрачнели лица окружавших ее мужчин. Их выражение говорило о том, что они уже видывали людей, пострадавших от отравленных стрел, и знали, что теперь следует опасаться худшего.

– Лежи здесь, – сказал Дарес, похлопав Париса по плечу, – и не двигайся. Это всего лишь пятка. Думаю, все будет в порядке. И не тревожься. – Он встал, жестом позвав остальных за собой. – Мы за тебя отомстим. Мы сейчас же отправимся туда и вольем их же собственный яд в горла этим ублюдкам. Проклятые греки! Можно не сомневаться, это Агамемнон им приказал… – Дарес помолчал, его лицо осунулось от тяжелых чувств. – Присоединишься к нам, когда сможешь.

Мужчины исчезли, переполненные гневом и яростью, а Мирина с Парисом остались одни.

– Лежи спокойно, любимый, – умоляла мужа Мирина, складывая свою шаль и подсовывая ему под голову. – Тебе не лучше?

Парис послушно откинулся на спину. Потом глубоко вздохнул несколько раз, наполняя легкие воздухом.

– Немножко.

– Хочешь, я позову слуг? – спросила Мирина, поглаживая Париса по бледной щеке. – Или твоего отца?

– Нет. – Он попытался поднять руку, чтобы коснуться лица Мирины, однако тело его почти не слушалось. – Они уже скоро придут.

– Прошу, скажи, что все будет хорошо! – молила Мирина, целуя его руку.

– Ляг рядом со мной.

Парис сумел откинуть руку в сторону так, чтобы Мирина положила голову ему на плечо. Потом попытался еще раз глубоко вздохнуть, но его грудь стала слишком тяжелой.

– Будешь ли ты со мной, – прошептал он, прижимая губы к ее лбу, – вот так же, до конца времен?

И только когда Мирина кивнула, он закрыл глаза.

Глава 33

Мне ясно, что ты очень богат, и ясно, что ты – царь множества народов; но то, чего ты просишь, я не могу пока что о тебе сказать.

Геродот. История

Турция, Стамбул

Не знаю, как долго я стояла босиком на тротуаре, глядя на то место, где Джеймс оставлял свою машину. Неужели они действительно уехали без меня? Я просто не могла в это поверить. Ну да, Джеймс обозлился на меня и, скорее всего, понял, что его мстительный выпад против Ника навсегда испортил мое отношение к нему… Но как он мог оставить меня здесь? Или, точнее, как Ребекка могла позволить ему это сделать?

Почти уже сдавшись, я потащилась обратно к дому Резника, чтобы проверить, не там ли еще Ребекка, не ждет ли она меня. Но высокие ворота были уже заперты, и, кроме нескольких охранников, бродивших внутри с переговорными устройствами, никого вокруг не было. Пока я стояла там, не зная, на что решиться, я вдруг услышала, как один из них сказал в свою рацию по-французски:

– Нет, никого здесь нет. Они уехали. – И потом, явно в ответ на вопрос, добавил: – Да, сэр. Голубая и зеленая женщины.

Задохнувшись от страха, я отступила поглубже в тень… И как только охранник повернулся в другую сторону, со всей скоростью бросилась через дорогу, радуясь тому, что мои босые ноги ступают бесшумно по бетонным плитам.

Если Ребекки уже не было в доме Резника, она должна была уехать вместе с Джеймсом. И вроде бы все стало обретать смысл. Охранники начали расспрашивать гостей, задавая не слишком удобные вопросы о похитителе «Истории амазонок», и Джеймс с Бекки, что вполне объяснимо, сбежали. И даже было вполне возможно, что они до сих пор кружили где-нибудь по соседству в «астон-мартине», пытаясь найти меня.

Так что я пошла дальше, прижимая к груди свою драгоценную вечернюю сумочку. От погони и волнения я разгорячилась и вспотела, но теперь холодный ноябрьский вечер обрушился на мои обнаженные плечи со всей силой, и у меня даже зубы застучали. И когда рядом со мной наконец притормозило такси, я поняла, что просто обязана сесть в машину.

– Благодарю за спасение, – сказала я водителю, когда мы поехали вниз по улице и меня стал обдувать горячий воздух. – Я и не подозревала, что в Стамбуле зимой так холодно.

Мужчина вздохнул и покачал головой:

– После вечеринок у Резника всегда какая-нибудь женщина плачет на улице. Куда вы хотите поехать?

Я стянула с рук кружевные перчатки и принялась растирать онемевшие пальцы. Как только я найду телефонную будку, я должна буду позвонить Джеймсу и Ребекке и все им объяснить.

– В аэропорт, пожалуйста, – сказала я таксисту, прекрасно зная, конечно, что до утра ни одного рейса в Англию не будет.

Но я рассчитала, что если проведу ночь в аэропорту, то, по крайней мере, окажусь первой пассажиркой.

Если Резник действительно имел такие связи, как уверял меня Ник, ему не понадобится много времени на то, чтобы сложить вместе все кусочки головоломки и начать подозревать Диану Морган в том, что она имела какое-то отношение к похищению «Истории амазонок». А когда это произойдет, мне лучше находиться за тысячи миль от Стамбула.

Достав из сумки паспорт, я принялась перелистывать его дрожащими пальцами, чтобы еще раз убедиться, что он мой. С этим главным документом в руках я могу спокойно купить билет на самолет; и мне оставалось только скрываться от ищеек Резника до того момента, как самолет поднимется в воздух.

Рассеянно перелистывая страницы паспорта, я вдруг обнаружила между ними желтый листок стикера. На нем заглавными буквами были написаны два слова: «ЕЗЖАЙ ДОМОЙ». Даже восклицательного знака не было, просто два слова, написанные черной шариковой ручкой.

Некоторое время я таращилась на листок, пытаясь понять, что еще могло скрываться за двумя вполне очевидными словами. Потом вдруг мне пришло в голову, что нужно проверить бумажник. Открыв его, я уже приготовилась увидеть пустые кармашки для кредитных карт, но, к моему изумлению, все было на месте. Более того, в отделении, где в момент моего отъезда из Англии две недели назад лежало всего несколько фунтов стерлингов, теперь появились две тысячи евро – новенькими хрустящими купюрами.

Совершенно огорошенная, я взяла ежедневник, чтобы проверить, не найдется ли в нем какого-то ключа к целям и намерениям тех людей, которые все это время держали у себя мои вещи. И я снова увидела то же самое недвусмысленное послание, написанное поперек чистой страницы, начинающей очередную неделю: «ЕЗЖАЙ ДОМОЙ».

Я почувствовала, что буквально свирепею от наглой самоуверенности этих людей. Значит, они хотели, чтобы я вернулась в Англию, и даже обеспечили меня деньгами… Но была ли у меня хоть одна причина, чтобы доверять им, кем бы они ни были? У них до сих пор оставались мои ноутбук и телефон, они по-прежнему были ответственны за шишку на моем лбу, а смысл их действий по-прежнему был мне непонятен. Если только не…