Царство фей

– А ваши пальцы приносят вам пользу? Попробуйте зажать один любой палец и представьте, как бы вы без него обходились.

Анжела по очереди зажимала пальцы, и лицо её изображало недоумение.

– Это ужас! Они все мне нужны.

– А теперь присядьте и вытяните вперёд ноги. Подумайте, какую роль играют ноги, и что они делают для вас, – говорила Лина Петровна, наблюдая за девушкой, как она выполняет рекомендации. – Молодец, а теперь оцени всё тело, попробуй прислушаться к нему и понять его потребности.

Анжела выполняла всё медленно и старательно. Постепенно на её лице стала появляться улыбка.

– Молодец, а ещё надо уважительно относиться к своей личности и даже хвалить себя. У вас же были какие-то цели, которых вы достигали, преодолевая трудности? Почему бы себя за это не похвалить? Пускай были какие-нибудь сожаления. Не принимайте их всерьёз и попытайтесь опять достичь своей цели. Вся жизнь состоит из преодоления препятствий и трудностей, тем не менее надо радоваться, что вы живёте и трудитесь. Конечно, можно отойти в сторону и больше не пытаться, но вам же хочется управлять своей жизнью и кое-что изменить в ней. Заведите дневник достижений. Записывайте их туда и после каждого достижения запишите: «Молодец», да ещё выделите ярким цветным маркером. Также вспомните все свои качества, которые вам нравятся в себе, и тоже запишите их в дневник. Когда вам будет грустно или появится неуверенность в своих силах, тогда ваш дневник покажет, что вы, Анжела, можете добиться многого, если будет желание. Ну что, есть за что любить себя и своё тело?

– Есть, правда, есть. Лина Петровна, обращайтесь ко мне на «ты», – воодушевляясь, ответила девушка.

– Хорошо. Тогда продолжим. Вот ты сейчас поняла, что в тебе всё прекрасно, так?

– Так, но…

– Без «но», либо «Да», либо «Нет».

– Да.

– Хорошо. Тогда опять встань, почувствуй своё тело. Его тяжесть, именно ту, что тебе мешает, и скажи: «У меня прекрасное тело, но мне мешает лишний вес жить активной и здоровой жизнью. Я чувствую в себе лишних 10 килограмм. Я прошу своё тело снижать вес каждый день по 200 грамм во благо моему здоровью и счастью, пока не исчезнут эти лишние килограммы». Анжела, это надо проговаривать каждый день после утренней зарядки перед завтраком. Обязательное условие: питание должно быть сбалансированным. Никаких диет и голоданий, так ты только навредишь себе. Когда ты начнёшь чувствовать своё тело, оно само тебе будет подсказывать свои предпочтения в пище для твоего здоровья, и лишний вес постепенно снизится. А теперь попробуй.

Анжела стояла с закрытыми глазами и пыталась работать с собой. Через пару минут она закончила и присела опять на лавочку.

– Я ничего не почувствовала.

– Это нормально. Ты научишься. Сейчас у тебя есть неприятие своего тела?

– Нет, сейчас нет. Я к нему теперь хорошо отношусь.

– Это первый шаг, а за ним будет и второй. У тебя всё получится. Тебя ждет счастливая жизнь, а если тебя будут обижать, то ты смело отвечай, что похудеть можно быстрее, чем поумнеть. Удачи тебе, Анжела! Верь в себя и добивайся своих целей! – вставая со скамейки, сказала Лина Петровна.

Она погладила девушку по голове и пошла домой. Анжела тоже поднялась и, благодарным взглядом посмотрев на неё, ответила:

– Спасибо вам. Я сделаю всё, что вы мне рекомендовали. Спасибо ещё раз.

И с хорошим настроением, размахивая своей сумкой, пошла в противоположном направлении.

Глава 3

Сумерки накрыли город, и вечерняя незначительная прохлада наполняла гостиную, где на диване сидели женщины и смотрели телевизор. Лина Петровна почувствовала, что ей нужно выйти во двор.

– Я скоро буду, – сказала она дочерям и ушла.

У подъезда на лавочке сидел Толик с поникшей головой. Он был пьян. Лина Петровна присела рядом с ним и положила руку ему на плечо. Парень поднял голову и посмотрел на неё отсутствующим взглядом, его глаза слезились.

– Что-то случилось? – участливо спросила женщина.

Толик только кивнул и опять опустил голову. Лина Петровна медленно и очень нежно погладила его по спине. Сначала он не реагировал, а потом через несколько секунд заплакал. Внешне у него просто текли слёзы по щекам, а внутри у него рыдала душа от страданий. Женщина продолжала гладить его вдоль позвоночника. Постепенно он успокоился, благодарно посмотрел на соседку и сказал:

– А ведь я купил тогда маме шоколадку. Она даже всхлипнула от неожиданности. Мы вместе попили чай, и я решил сходить за газетой, где печатают объявления с работой. Вышел из подъезда и увидел, как подъехало такси и из него вышли Она с ребёнком на руках, её муж и её мама. Когда я Юлю увидел, у меня «всё оборвалось» внутри, и я опять запил. Домой идти не хочу. Ничего не хочу.

Лина Петровна убрала свою руку с его спины, немного помолчала, а потом тихо попросила:

– Расскажи мне про неё.

У него на лице появилась улыбка, он посмотрел куда-то вдаль и заговорил:

– Я влюбился в неё ещё в школе. Она живет на нашей площадке. Мы утром вместе шли на занятия. После занятий она не разрешала её ждать. Ей нравилось возвращаться домой с подружками, но вечерами иногда мы вместе гуляли, и для меня это были счастливые часы. Окончив школу, я поступил в военное училище, а она в консерваторию на класс скрипки. Вы бы слышали её игру, у меня мурашки по коже всегда бегали. В увольнение меня отпускали редко, но мы ждали его с нетерпением и наслаждались нашими встречами. После окончания учёбы мы решили пожениться. Меня оставили служить в городе, а она устроилась на работу в музыкальную школу. Я хорошо помню тот день. Моей маме Юля нравилась, а вот её родители меня недолюбливали, но тем не менее мы с мамой ближе к обеду пошли к ним свататься. Ну как свататься, так – просить её руки. Мама у меня хоть и работала дворником в нашем ЖЭКе, но следила за собой. Всегда была одета опрятно и женственно. Её даже несколько раз сватали, но она отказывала всем. И вот мы, нарядные, позвонили в дверь соседям. Я был в новом чёрном костюме и с двумя букетами цветов – для любимой девушки и для её мамы. Юлин папа был военным, поэтому я был уверен, что он меня поддержит, тем более что мы с Юлей встречались уже со школы. Моя мама и её родители особо не общались, но всегда здоровались, и неприязни с их стороны вроде бы и не было, а тут дверь открыла Ирина Александровна и, догадавшись о наших намерениях, сразу закрыла её перед нами. Мы остолбенели, где-то через минуту дверь открыла Юля и провела нас в большую комнату. За столом сидели родители, и её мама, не дав нам даже рта открыть, быстро и раздражённо сказала:

– Нет, нет и нет.

Я посмотрел на Алексея Егоровича, но он опустил глаза и молчал. Тогда моя мама, а она у меня женщина эмоциональная и заводится с пол-оборота, выхватила у меня цветы, бросила их на стол перед несостоявшейся свахой и сказала:

– Да и… с вами. Подумаешь, интеллигенция… Чем вам мой мальчик не угодил? Он любит Юльку и пылинки бы с неё сдувал, а вы не захотели с дворничихой родниться? Так жизнь может и вам горьких пилюль выписать. Пойдём, Толик, нам здесь не рады.

Она буквально за руку меня вытащила из квартиры. Юля выскочила за мной, и мы вдвоём убежали.

– Не переживай, – сказала она мне тогда. – Пусть они привыкнут. Я их буду подготавливать, а ты через месяц опять придёшь просить моей руки.

Неделю мы продолжали встречаться, а потом меня отправили на полигон почти на полтора месяца. По возможности перезванивались, а за десять дней до моего возвращения её номер стал недоступен. Еле дождался окончания учений. Влетел в подъезд и сразу к ней, а дверь никто не открыл. На площадку вышла мама, обняла меня и тихо сказала:

– Их нет, они переехали в другой город. Отца перевели по службе.

– Она бы мне сказала, не может быть, – почти кричал я.

– Три дня назад она вышла замуж. Дома лежит письмо от неё. Юля незаметно дала мне его в день отъезда.

Я стоял с широко раскрытыми глазами и глотал ртом воздух. Из груди рвался крик, но большой ком в горле не давал ему выйти. Мама завела меня домой и вручила конверт. У меня дрожали руки, и я никак не мог решиться его прочитать. Очнулся я от воды, выплеснутой на меня.