Царство мертвых: обряды и культы древних египтян

Уже в период правления Менкаура (Микерина греков), около 3600 г. до н. э. (2539/2489—2511/2461 гг. до н. э. – Примеч. пер.), царевич Джедефхор нашел железную плиту с написанным богом Тотом текстом, который позднее вошел в состав главы XXXb Книги мертвых. Нам неизвестна истинная цель написания этого текста, но сомнений в том, что при его помощи умерший мог благополучно пройти суд, быть не может. Если дословно перевести его название, то станет понятно, что он предназначался для того, чтобы не дать сердцу покойного «выпасть из него в загробном мире». В первой части этой главы умерший, обратившись с молитвой к своему сердцу, говорит: «Да не выступит ничто против меня на суде. Да не будет сопротивления мне в присутствии верховных правителей. Пусть тебя не отделят от меня в присутствии того, кто держит Весы!.. Да не позволят слуги двора Осириса (шенит по-египетски), творящие обстоятельства жизни людей, моему имени стать зловонным! Пусть [суд] будет благополучным для меня, пусть слушание будет благополучным для меня, и пусть я испытаю радость сердца во время взвешивания слов. Да не будет лживое произнесено против меня перед великим богом, владыкой Аментета».

Хотя папирус, на котором записаны это изречение и молитва, был составлен через две тысячи лет после правления Менкаура, не может быть ни малейших сомнений в том, что эти тексты являются копией намного более древнего протографа, который, в свою очередь, также был переписан с гораздо более древнего произведения, и что рассказ об обретении текста, вырезанного на железной плите, появился тогда же, когда его на самом деле нашел Джедефхор. Здесь не стоит рассуждать о том, действительно ли слово «находить» (по-египетски «гем») можно перевести как «обнаруживать». Однако вполне понятно, что те, кто копировал папирус, не видели ничего странного или неправильного в том, чтобы отнести создание записанного на нем текста к периоду царствования Менкаура.

Другой текст, который в более поздние времена также вошел в состав Книги мертвых под названием «Изречение, не дающее сердцу умершего быть отнятым у него в загробном мире», был найден на саркофаге, относящемся к эпохе правления XI династии, примерно к 2500 г. до н. э. (2160–2000 или 2119–1976 гг. до н. э. – Примеч. пер.). В нем содержится следующая просьба: «Да не выступит ничто против меня на суде в присутствии владык суда (дословно – «владык вещей»). Да не будет сказано обо мне и о том, что сделано мной: «Он совершал дела, направленные против того, что действительно правильно и правдиво». Да не выступит ничто против меня в присутствии великого бога, владыки Аментета».

Судя по этим отрывкам, можно предположить, что представление о «взвешивании на весах» было к концу царствования IV династии уже достаточно развито, что египетские жреческие школы учили, будто во время подобного слушания бог наблюдал за состоянием весов, что это взвешивание происходило в присутствии существ, называвшихся шенит и призванных контролировать дела и поступки людей, что считалось, будто враги умершего могли во время суда свидетельствовать против него, что взвешивание совершалось в присутствии Великого Бога, владыки Аментета, и что сердце умершего могло физически или морально покинуть его.

Умерший обращается к своему сердцу, называя его «матерью», а затем отождествляет его со своим Ка, или двойником, сочетая упоминание Ка с именем бога Хну-ма. Эти факты очень важны, так как, основываясь на них, можно утверждать, что умерший считал свое сердце источником своей жизни и сущности. Благодаря упоминанию бога Хнума мы можем утверждать, что этот текст был составлен в эпоху зарождения в Египте религиозной мысли. Именно Хнум помогал Тоту выполнять приказания Бога в момент творения, а одна интересная скульптура, найденная на острове Филэ, изображает Хнума лепящим из глины человека. Упоминая имя Хнума, умерший, вероятно, хотел обратиться к нему как к создателю людей, в некотором роде ответственному за то, какой образ жизни его творения ведут на земле, и попросить оказать помощь на суде.

В главе XXXa «страж весов» не упоминается, и покойный говорит: «Да не выступит ничто против меня на суде в присутствии владык вещей!» «Владыками вещей» в тексте могут быть названы либо «владыки творения», то есть великие космические боги, или «владыки дел [зала суда]», то есть судьи. В этой главе умерший обращается не к Хнуму, а к «богам, которые обитают в священных облаках и которые возвысились благодаря своим скипетрам». Здесь имеются в виду четыре бога – покровителя сторон света, которых звали Хапи, Дуамутеф, Имсет и Кебексенуф. Они также считались покровителями основных внутренних органов человеческого тела.

Вероятно, покойный в данном случае тоже стремился сделать этих богов ответственными за поступки, совершенные им при жизни. Ведь они являлись покровителями его органов, а значит, в каком-то смысле отвечали за его действия. В любом случае он видит в них своих заступников, потому что просит их от его имени «сказать справедливые слова Ра» и сделать так, чтобы богиня Нехебка приняла его наилучшим образом. В данном случае умерший ищет благосклонность бога Ра, воплощения всемогущего и вечного Бога, и в то же время богини-змеи, функции которой еще не выяснены точно, но с которой определенно была тесно связана судьба покойного. При этом Осирис, владыка Аментета, нигде не упоминается.

Прежде чем приступить к рассказу о том, каким образом загробный суд изображался на лучших из папирусов, сопровождающихся иллюстрациями, следует обратить внимание читателя на интересные виньетки, сопровождавшие папирусы Небсени и Аменнеба. На них обеих изображены весы, на одной чаше которых взвешивают фигурку покойного, а на другой – его сердце, причем все это действо происходит в присутствии бога Осириса. Судя по всему, некогда египтяне верили, будто тело человека можно сравнить по весу с его сердцем, чтобы определить, следовал ли первый велениям последнего. Однако, так или иначе, можно с полной уверенностью утверждать, что этот примечательный вариант виньетки, иллюстрирующей главу XXXb Книги мертвых, имел какой-то особый смысл. Судя по двум папирусам, относящимся ко времени царствования XVIII династии, в ней отразились представления, сформировавшиеся в гораздо более ранний период. Сопровождающее их изображение суда заметно отличается от того, как было принято изображать эту поразительную сцену в более поздних содержащих виньетки папирусах, созданных в период правления XVIII и более поздних династий.

Таким образом, мы доказали, что представления о загробном суде появились в религиозных источниках уже в эпоху правления царей IV династии, то есть около 3600 г. до н. э. (2723–2563 или 2639/2589– 2504/2454 гг. до н. э. – Примеч. пер.). Однако изображениями эти сюжеты стали сопровождаться только через две тысячи лет. Некоторые сцены, которые в качестве виньеток сопровождают определенные тексты Книги мертвых, такие как, например, изображение Полей хетепу, или елисейских полей, очень древние. Их нередко обнаруживают на саркофагах XI и XII династий. Но при этом первое известное изображение сцены суда было создано не ранее эпохи царствования XVIII династии.

В древнейшей фиванской версии Книги мертвых изображения сцены суда еще нет, но необходимость его появления уже начинает ощущаться. Явно не хватает его и в таких важных текстах, как папирус Неб-сени и папирус Ну. Следовательно, можно сделать вывод о том, что оно было удалено из текста по каким-то важным причинам. Следует отметить, что сцена суда, полностью приведенная в большом папирусе, сопровождающемся виньетками, вынесена в самое начало текста, хотя ей и предшествуют гимны и виньетки. Так, в папирусе Ани приведен гимн Ра, за которым следует виньетка с изображением восходящего солнца, а также гимн Осирису. В папирусе Хунефера этот порядок сохраняется, хотя в нем содержатся совершенно другие гимны. Таким образом, мы будем совершенно правы, предположив, что гимны и сцена суда входили во вводную часть Книги мертвых. Вероятно, этот факт свидетельствует о существовании (по крайней мере, в период наивысшего могущества жрецов Амона, то есть с 1700 по 800 гг. до н. э.) в Египте веры в то, что, прежде чем войти в царство Осириса, покойный должен быть судим за деяния, совершенные им при жизни.

Гимны, сопровождающие сцены суда, являются прекрасными образцами возвышенной религиозной поэзии. Поэтому мы считаем своим долгом привести здесь переводы некоторых из них.

Гимн Ра

Славься, тот, кто поднимается в Нуне [29] и при появлении своем озаряет мир светом. Все боги поют тебе хвалебные гимны после того, как ты вышел. Божественные богини мерти [30] , прислуживающие тебе, ухаживают за тобой как за царем Севера и Юга, ты прекрасный и возлюбленный ребенок. Когда ты восходишь, мужчины и женщины живут. Народы радуются тебе, и духи Иуну [31] (Гелиополя) поют тебе песни радости. Духи города Пе [32] и духи города Нехена [33] прославляют тебя, обезьяны рассвета поклоняются тебе, и все животные и домашний скот в один голос прославляют тебя. Богиня Себа поражает твоих врагов, поэтому ты радуешься в своей ладье. Из-за этого твои гребцы довольны. Ты восходишь на ладью Атет [34] , и твое сердце наполняется радостью. О, владыка богов, когда ты создал их, они кричали от радости. Небесная богиня Нут окружает тебя со всех сторон, и бог Нун наполняет тебя лучами света. О, освети меня своим светом и дай мне увидеть твою красоту. Когда ты будешь двигаться над землей, я стану восхвалять твой прекрасный лик. Ты поднимаешься на небесном горизонте, и твоему диску поклоняются, когда он покоится на горе, чтобы дать жизнь миру.

29

Нун – олицетворение неба. (Примеч. авт.)

30

Дословно – «два глаза», т. е. Исида и Нефтида. (Примеч. авт.)

31

То есть Ра, Шу и Тефнут. (Примеч. авт.)

32

Пе – часть города Буто (Пер-Уаджет). Духами Пе считались Гор, Имсет и Хапи. (Примеч. авт.)

33

То есть Гор, Дуамутеф и Кебексенуф. (Примеч. авт.)

34

Атет – ладья, на которой солнце плавает до полудня. (Примеч. авт.)