Царство Проклятых

Волна магии поднялась во мне, и я нырнула в свой источник, чуть не вскрикнув от восторга, когда пробила туннель мимо взорвавшейся стены.

Она бросила на меня понимающий взгляд и указала в сторону теней. Они оторвались от стены и встали рядом с ней.

— Когда ты получишь свои ответы, приходи и найди меня. Я буду ожидать платы

без промедления.

35

Я опустилась на пол внутри волшебного дерева и пролистала книгу заклинаний, бумага шелестела, как сухие листья, а мои пальцы дрожали. Выпала записка, которой раньше там не было. Я осторожно подняла ее и прочитала тщательно написанные строки.

Некоторые истины не дают той свободы, которую ты ищешь. Однажды узнав, ты

уже никогда не сможешь вернуться. Выбирайте с умом.

— С.

Самаэль. Гнев. Его записка была жутко похожа на предупреждение, сделанное Старухой, но для меня, несмотря ни на что, не было пути назад или движения вперед, пока я не даровала своей сестре вечный покой и мир. Я проследила за буквой «С», которой он подписал сообщение, его правду, которую я больше никогда не смогу отрицать.

Я не удивилась, что Гнев нашел украденный гримуар. В конце концов, он искал заклинание, чтобы восстановить свои проклятые крылья. Однако я была удивлена, что он оставил книгу заклинаний в покое, даже после того, как понял, что я заберу ее из его Дома Греха.

Он не понаслышке знал, как правда может ранить так же сильно, как и исцелять. Я показала ему это. Своими действиями он доказал, что не был таким злым, как считал мир. Он был клинком справедливости и рубил тех, кто был осужден без эмоций. Солдат, выполняющий приказы, руководствующийся долгом и честью.

И я не смогла сказать ему, что видела это. Видела его. Он был балансом добра и зла. Он не был ни добрым, ни злым; он просто существовал, как однажды сказал мне.

Свечи дико мерцали, отбрасывая тени по темной комнате. Старуха и Семь Сестер исчезли, оставив меня наедине с моей задачей.

Я проигнорировала давящий страх, от которого перехватывало дыхание. Может быть, это было мое столкновение с настоящей богиней — что — то, что я не совсем осознала, — или, может быть, это была эта подземная комната, но я никогда не была из тех, кто брезгует маленькими пространствами или пребыванием в подвалах. Я отказалась начинать. Я была так близко. Так близко к истине, которая ускользала от меня все эти месяцы.

Если все пойдет хорошо, через несколько минут я наконец узнаю, что случилось с моей сестрой.

Я сделала паузу. Тройное Лунное Зеркало могло бы показать мне моменты, предшествующие смерти моего близнеца. Или, что еще хуже, я могу стать свидетелем ее убийства из первых рук. Одно дело наткнуться на ее изуродованное тело постфактум, но наблюдать, как это происходит… Я вздрогнула.

— Будь храброй. — Я нашла заклинание, которое отметила несколько ночей назад,

и выдохнула. Это было оно. Что бы я сейчас ни увидела, я бы узнала, кто отнял жизнь у Виттории. — Прошлое, настоящее, будущее, найди. Покажи мне мое самое большое желание, скрытое глубоко в разуме вселенной.

Сначала, как и с заклинанием вызова, которое я использовал на Гневе, ничего не произошло. Я уставилась в ручное зеркальце, желая, чтобы самое большое желание моего сердца вышло на передний план моих мыслей. Я представила свою близняшку и впервые за несколько месяцев смогла представить ее кристально чисто. Я слышала ее беззаботный смех, вдыхала аромат лаванды и белого шалфея, чувствовала силу ее любви ко мне.

Связь, столь сильная, что смерть не могла ослабить ее.

В зеркале замерцал свет, за которым последовали клубящиеся темные облака. Казалось, в стекле назревает буря. Магия жужжала сквозь металл, пугая меня, но я держалась крепко, не желая отводить взгляд или ронять Тройное Лунное Зеркало теперь, когда оно у меня было.

Буря внутри него продолжалась, но теперь в нее проскользнули приглушенные голоса. Мой пульс бешено колотился. Я пожелала, чтобы шторм, закрывающий мне обзор, утих, чтобы дать мне шанс увидеть моего близнеца.

Медленно, как будто сцена была запечатлена в банке с медом и лениво прояснилась, показываясь в поле зрения, появилась комната. В укромном уголке были окна. Снаружи над туманом возвышались заснеженные горы. Потребовалось мгновение, чтобы определить, но это было похоже на камеру, где Гнев держал Антонио в плену.

Точка обзора зеркала сдвинулась еще дальше назад, позволяя видеть больше пространства.

Я моргнула, когда стало ясно видно огромное кожаное кресло. Вместе с человеком, который убил моего близнеца. Он был в середине разговора, но с кем бы он ни разговаривал, его просто не было видно. Затем я услышала другой голос. И мое сердце замерло.

— …мои ставки хороши.

Виттория. Непролитые слезы защипали мне глаза, когда я поняла, что это, должно быть, иллюзия. Антонио не разговаривал ни с кем — кто-то, вероятно, послал ему зачарованный череп. Я понятия не имела, как это звучит так близко к реальности, особенно когда мая звучала немного неправильно, но я отчаянно хотела, чтобы оно заговорило снова. Не важно, что голос был резким и грубым, как сталь, это было самое близкое, что я услышала от своего близнеца за последние месяцы.

Я молча умоляла голос заговорить снова.

Услышав молитвы, женщина подошла к Антонио и присела на подлокотник его кресла. На ней была сиреневая кисея, которую, казалось, развевал какой-то волшебный ветерок. Темные волосы каскадом спадали свободными локонами по ее спине, а ее бронзовая кожа практически светилась. Она была похожа на ожившее изображение римского божества. И все же в ее непринужденной позе было что-то такое знакомое.

— Святые богини небесные. Этого не может быть.

Женщина была поразительно похожа на моего близнеца. По крайней мере, в профиль. Она повернулась, словно почувствовав магическое присутствие в комнате, которому не было места. Лавандовые глаза, а не насыщенно-карие, уставились на меня. Или что бы она ни почувствовала в зеркале. Ее лицо было знакомым и чужим одновременно.

Это была Виттория, но не она.

Я едва могла осознать то, что видела. Мой разум медленно прокручивал эмоции, пока я разбиралась в изображении, которое мне показывали. Виттория была в Доме Гнева. С Антонио. Должно быть, она пришла сюда до того, как ее убили. Но Гнев поклялся, что не знал ее… и я бы больше не сомневалась в нем. Что означало, что это был не образ из прошлого. Это было либо настоящее, либо будущее. И каким-то образом, каким-то образом моя сестра была жива. По крайней мере, в этом царстве.

Слезы снова подступили к глазам, но я сдержала их, не желая пропустить ни единой секунды изображения, разыгрывающегося в волшебном стекле. Виттория в зеркале склонила голову набок, все еще глядя на то волшебство, которое создавало мое присутствие. Я подумала о ее дневнике, о том, как она утверждала, что может слышать, как магические предметы разговаривают с ней. Возможно, сейчас болтало Тройное Лунное Зеркало.

— Виттория! — крикнула я, размахивая руками. — Ты меня слышишь?

— Время прошло. — Она оторвала взгляд от меня и сосредоточила свое внимание