Царство Тени

Кейл не мог облечь в слова свои мысли, странную отстранённость, которую он чувствовал даже после спасения Элдена. Он был сам не свой. Или был собой и ему это не нравилось.

– Я не знаю, - сказал он.
– Я не...

Он позволил этой мысли умереть, помотал головой.

Ривен шагнул к нему. Тени окутали их обоих.

– Ты солгал Абеляру о том, что можно сойти с пути.

Кейлу нечего было ответить. Он солгал.

– Возврата нет, Кейл. Ты об этом знаешь.

Кейл знал, но он хотел бы, чтобы возврат был, и знал, что готов был повторить свою ложь Абеляру. Он посмотрел Ривену в лицо и сказал:

– Иногда нам нужна ложь.

Ривен посмотрел на него, отступил, его лицо застыло, как будто у голема. Зелёная молния прочертила восточное небо, и лицо Ривена превратилось в чередующиеся поля тени и света. Грохнул гром, один, два раза, ещё раз и ещё. Они с Ривеном оба повернулись, и момент был потерян.

Далёкие тучи, окутанные потоками красно-оранжевого, затмили небо, превратили его в ничто. Они полностью заполнили собой восточный горизонт, не просто облака, а стена черноты, отсутствия света.

По одному и по двое беженцы начали выбираться из палаток, глядя на восток в мрачное небо, закрываясь от дождя. Из палатки позади них вышла Джиирис.

Она посмотрела на восток, когда вспыхнула молния и ахнули беженцы. Снова прогремел гром.

– Эта буря рождена не природой, - сказала она.

Кейл согласился, и тени вокруг него завертелись в ответ на чернеющее небо.

Вышел и Абеляр. Он крепко прижимал к себе Элдена одной рукой, а второй приобнял Джиирис. Она прильнула к нему, и Кейл решил, что какая-то стена между ними пала. Веру вытеснило нечто более приземлённое.

Кейл вспомнил о Варре, последней женщине, которую держал в своих обьятиях. Похожая стена стояла между ними, и он никогда не мог эту стену пробить. Вера, или судьба, казалось, оставляют мало места для человеческих потребностей.

– Волшебство из Ордулина, - сказал Абеляр.
– Вслед за ним придёт битва.

– Посмотри на это, - отозвалась Джиирис.
– Оно накроет всю восточную Сембию.

Джиирис была права, и смысл её слов заставил Кейла выругаться.

– Что такое?
– спросил Ривен.

– Варра, - ответил Кейл, собирая вокруг себя тень.

На мгновение Ривен казался озадаченным, затем на его лице отразилось узнавание.

– Варра? Женщина из Порта Черепа?

– Жди меня здесь, - ответил Кейл и окружавшие его тени сгустились. Он нарисовал в сознании дом, где они с Варрой провели год, дом, в котором он оставил её, дом, который попал или скоро попадёт под магическую бурю.

– Кейл, мы должны держаться вместе, - сказал Ривен.
– Я пойду с тобой. Кейл!

Кейл помедлил мгновение, кивнул, и обхватил тьмой Ривена.

Абеляр задумчиво посмотрел на Кейла, на сумрак вокруг него.

– Возвращайтесь, если сможете, - сказала Джиирис.
– Вы пригодитесь здесь.

Кейл кивнул, и тени перенесли их через всю Сембию.

С тёмного неба лил дождь. Глухой грохот грома на востоке обещал, что ливень станет ещё сильнее. В воздухе, а может, лишь в памяти Рехта, всё ещё висел запах превратившегося в мокрый пепел Саэрба. К счастью, того же нельзя было сказать про запах смерти.

Рехт набросил капюшон и зашагал по лужам через лагерь. Несколько упрямых костров, которые поддерживали такие же упрямые солдаты, шипели и дымили под дождём. Рехта провожали взглядами и вопросительным шёпотом.

Люди уже услышали об этом. Рехт должен был догадаться. Даже посреди ночи слухи распространялись в лагере со скоростью диареи.

Он достиг центра лагеря, где вокруг круглого шатра Форрина собралась толпа солдат. Знамёна на центральном шесте хлопали на ветру. Полог шатра был отогнут, и наружу лился свет фонаря. Рехт увидел внутри Энкена и ещё двух человек. Он протиснулся сквозь толпу, чуть не подскользнувшись в грязи.

– Они добрались до генерала, Рехт, - сказал один из солдат, когда он пробирался мимо.

– Что делать с этим будем?
– спросил другой.

Рехт решил остановиться на мгновение, чтобы напомнить людям, что они были и остаются солдатами, какая бы судьба не постигла генерала. Он встал, откинул капюшон, одно за другим посмотрел в их лица.

– Вы сделаете то, что ваши командиры вам прикажут. В своё время. А пока я собираюсь лично подвесить за яйца всякого, кто слоняется здесь, хотя должен стоять на посту, за невыполение обязанностей. Войска Саэрба в поле и могут готовиться к контратаке. Дождь и темнота не послужат нам доспехами. Всё понятно?

Хор «Да, сэр!» и отведённые взгляды стали ему ответом.

Внутри шатра стоял Энкен вместе со Стрендом и Хессом. Дождь отбивал дробь по полотну. Энкен приветственно кивнул, Стренд и Хесс отсалютовали. Усы Хесса поникли, как опустившиеся плечи. Стренд, обладавший грудью, как у дварфа, похожей на бочонок, неловко переминался с ноги на ногу.

На первый взгляд внутри шатра царил порядок. Крови не было, вещи лежали на своих местах. Всё выглядело так, как будто генерал Форрин просто отлучился в уборную.

– Что именно здесь произошло?
– спросил Рехт.

Хесс и Стренд замешкались, переглянулись.

– Скажите ему то же, что сказали мне, - велел им Энкен.
– Вы оба не виноваты.

Хесс посмотрел на Рехта и покачал головой.

– Мы услышали крик, командир, и бросились внутрь. Мы увидели человека...

– Это был не человек, - возразил Стренд, скрестив руки на груди.

– Девять Адов, - огрызнулся Хесс.
– Человек, только необычный. Он был тёмным, вокруг сплошные тени. Он увидел нас, вокруг потемнело, и он исчез вместе с генералом.

– Шадовар, - сказал Рехт. Они слышали, что анклав шейдов заключил союз с Саэрбом и Селгонтом.

Энкен согласно хмыкнул, вытащил один из своих многочисленных ножей и провёл подушечкой пальца по лезвию.

– Я тоже так решил.

Стренд нервно заозирался, обшаривая взглядом тени в уголках шатра.

– Шадовар... я слышал всякое.

– Это всё сказки, - сказал Энкен, указывая ножом на младшего солдата.
– Шадовар кровоточат точно так же, как и любой другой, даже получше некоторых.