Цеховик. Книга 1. Отрицание

– Тётя Люба, – говорю я, – вы бы меня научили, а то я посчитать-то посчитал, а что для чего не знаю.

– В нашем деле, – отвечает она, – правильно посчитать это самое главное. Сейчас Юра приедет, у него и спрашивай.

Как по волшебству, едва она произносит его имя, появляется Большак.

– Привет, мафия, – приветствует он нас. – Как живёте-можете?

– Нормалёк, Юрик, сам-то как? – улыбается Гусынина.

– Лучше всех, Люба, лучше всех. Ну что, поедем? Егор, ты как, не против съездить со мной в одно место?

– Я сугубо за, – отвечаю я, – моё кредо позитив.

– Ну и отлично, тогда поехали. Где топливо для мотора нашего предприятия?

– Башли что ли? – удивлённо смотрит тётя Люба.

– Они самые, мы же башлять едем.

– Так вот они, держи, мил человек, – она протягивает бумажные свёртки с тысячей рублей.

Большак забирает их, кладёт во внутренний карман пальто и ведёт меня через служебный выход. Рядом с крылечком стоит вишнёвая «шестёрка». Юрий Платонович вытаскивает из кармана ключ и открывает дверь. Он садится за руль и наклонившись вправо, тянется к пассажирской двери, чтобы вытянуть пенёк замка.

Я обхожу машину и забираюсь внутрь.

– Вот это роскошь, – говорю я, – вот это я понимаю. Я правда, думал, у вас служебное авто имеется.

– Имеется, – кивает он, – но у нас сегодня частная поездка, поэтому водителя я не брал.

Я киваю.

– "Волжанка"?

– Да, – отвечает он.

– А куда едем? Что за дело?

– В колхоз, Егор, где свиней выращивают. Это не далеко. На автобусе минут сорок. Сейчас я познакомлю тебя с зав производства и попрошу об одной услуге в рамках твоей трудовой деятельности.

– Вы босс, приказывайте.

Он хмыкает.

– Здесь дело такое, деликатное. Поэтому о приказах речь не идёт. Нужно деньги туда время от времени завозить. У них кооперативный магазин практически в одном здании со свинарником. Там всегда мясо свежее можно купить относительно недорого. Многие из города приезжают. На машине было бы удобнее, но на автобусе тоже нормально. Он от вокзала ходит каждый час по расписанию.

Мы выезжаем за город. Кругом белые поля и деревья в снегу. Сказка. Ну, и интересно. Нет ни зданий автосалонов, ни рынков, ни гипермаркетов ничего такого. Пивзавод, хладокомбинат и пост ГАИ.

– А деньги в магаз возить надо? – спрашиваю я.

– Нет, не в… не в магаз. Деньги на свинарник будешь заносить. Гонять туда машину не хочется. В смысле, в глаза бросаться не хочется, понимаешь? Бережёного Бог бережёт, зачем лишний раз маячить? А так, приехал пацан за мясом, там пол-автобуса таких, как ты. Они в очередь, а ты пошатаешься, у магазина и в свинарник заглянешь. Спросишь Сурова Павла Степановича, отдашь и обратно. Идёт? Сможешь выполнить такую просьбу?

– Конечно, смогу, – отвечаю я, разглядывая пейзаж за окном.

Минут пять мы едем молча.

– Я думал, ты будешь выспрашивать что к чему, – говорит Большак.

Да, я и хотел, но решил, что больше, чем он хочет, всё равно не скажет. А зачем лишнее напряжение создавать. Подозрение, правильнее сказать.

– Меньше знаешь – крепче спишь, да? – пожимаю я плечами и поворачиваю голову к Большаку. – Ясно, что мутите схемы какие-то. Так что, если будет нужно, сами скажете.

Он тоже оборачивается ко мне и с интересом рассматривает.

– Схемы, значит мутим? Ну-ну, в общем-то, верно подмечено. Мутим. И действительно, лучше чтобы каждый участник знал только свою часть этой схемы. Так надёжнее.

– Конспиация и ещё аз конспиация, товаищи. Так что ли?

Он усмехается.

– Молодец. Подрастёшь, сможешь вождя в кино играть.

Мы сворачиваем с шоссе.

– Чувствуешь запах? – спрашивает Большак.

В машину проникает резкий и не очень приятный дух свинарника и комбикорма, а за окном появляется плакат «Колхоз Авангард». Вскоре мы подъезжаем к сельскому магазину. Выходим из машины и заходим внутрь. Мясо действительно имеется. Юрий Платонович выбирает отменный кусок шейки килограмма на два.

– Держи, – говорит он, протягивая свёрток, перетянутый шпагатом, когда мы выходим из торгового зала. – Это тебе для соответствия легенде.

– Да зачем, – отбрыкиваюсь я, – нам много. Отцу же нельзя. Так что оставьте себе.

– Ничего, с мамой съедите. Иди сюда, запоминай.

Из коридора ведёт дверь с надписью "Служебный вход". Проходим через неё и поднимаемся на второй этаж. Большак идёт уверенно, знает дорогу. Без стука открывает дверь кабинета и заходит. Я за ним. Обстановка чрезвычайно аскетичная.

За столом сидит крупный лысый мужчина и что-то пишет. Увидев нас, он начинает улыбаться и поднимается. Выходит из-за стола и идёт навстречу.

– Здорово, Павел Степанович, – говорит Большак.

– Здорово ребята, – бодро и весело отвечает он и с силой жмёт нам руки. – Присаживайтесь, гости дорогие.

– Спасибо, но мы на минутку. Вот, хочу вам представить Егора.

Это наш друг, обычно в таких случаях говорят в фильмах про мафию.

– Здорово, Егор, – открыто улыбается Павел Степанович Суров.

Любопытно. Не похож он на ворюгу, скользкого типа с бегающими глазками. Сильный и открытый взгляд, уверенность, прям хороший мужик, кажется.

– Будет вам привозить оплату. Вот держите, мы и сегодня не с пустыми руками.

Большак протягивает меньший из двух свёртков. Суров спокойно берёт и кладёт на стол.

– Считать не буду, – говорит он. – Какие счёты между своими.

– Ну, как знаете, – пожимает плечами Юрий Платонович. – В следующий раз, наверное на будущей неделе Егор приедет.

– Отлично, – соглашается тот. – Будем ждать. Я смотрю, вы уже покупки сделали.

– Ну а как же, мясо-то у вас отменное.

Поговорив пару минут, мы прощаемся с хозяином кабинета и уходим. Идём прямиком к машине и сразу уезжаем.

– Колхозы не очень живут, – говорит Платоныч, – скудно. Денег катастрофически не хватает. Эти ещё более-менее, потому что у них материально-техническая база хорошая, но всё равно деньжат нет. Вот мы и подкидываем иногда, а сами забираем излишки мяса.