Целитель

Он не спал и выглядел совершенно трезвым.

– Ты что? – спросил я, холодея неизвестно от чего.

– А вы вслух говорили, – ответил он незнакомым голосом.– Вот, примите таблетку, и вам сразу станет легче.

Точно помню, вслух я не говорил!

_________________________

Таблетка, которую дал Андрей, буквально свалила меня с ног, и я спокойно проспал до самого утра на куче старого тряпья.

Хорошо отдохнувшему, вчерашнее казалось фокусами разыгравшегося сознания.

Решил расспросить Андрея, что это и откуда у него взялось? Но он лишь неопределенно пожал плечами. Тогда я махнул рукой и отправился домой – приводить себя в порядок.

… Дома тихо, спокойно. Боже мой, как уютно дома!

В кухне урчит холодильник. На плите в кастрюле стоит ещё горячий борщ. Жена приготовила. Жалеет меня, знает, что иногда прихожу.

Собрался поесть, но на столе обнаружил повестку в суд «в качестве ответчика по иску «Амир Банка». Сегодняшнее число и время 11 часов. В принципе, я давно этого ждал и прикидывал, что претензии банка могут составить около ста восьмидесяти тысяч, которых у меня не было и в ближайшем будущем не предвиделось.

«Вот и добралась Вера Авдеевна до моей шеи, теперь не отпустит», подумалось мне. Но я ещё на что-то надеялся. Ведь она должна мне за «богатырский» договор, расчетных тоже пока не заплатила. Так и не заплатит? А чем рассчитываться?

Дрожащими руками стал тыкать по кнопкам телефона.

– Алло, – послышался знакомый голос.

Я сразу поинтересовался, когда медиа-холдинг намерен подвести конечный итог нашей совместной деятельности.

Вера Авдеевна спокойно ответила, что никаких денег мне не причитается. А если имеются претензии, надо просто обратиться в суд.

Я проклял свою беспечность и доверчивость – никаких бумаг, удостоверяющих сотрудничество с «Сервис-информ», у меня не было.

Далее она намекнула, что «конечный итог» будет подведен, когда и мебель, и квартира уйдут в счет уплаты кредита.

И прекратила разговор.

Я от ярости даже заскрежетал зубами, но был абсолютно бессилен.

Обычная история для частных предприятий: вас могут обсчитать, обмануть, вовсе ничего не заплатить, и вы останетесь ни с чем; даже суды в большинстве случаев оказываются не на вашей стороне.

В это время в кабинете Веры Авдеевны сидел Митя Працак.

И ему она сказала загадочную фразу:

– Теперь он умер.

– Кто? – поинтересовался Митя.

– Да друг ваш. И запомни, всех, кто пойдёт против меня, ожидает подобная участь. А этот – мёртв на все сто процентов. Другим тоже будет наука. Понял?

– Понял.

– Ты всё правильно понял, маленькая тля?

– Всё п-правильно п-понял.

– Тогда иди и сделай как надо.

Митя тихо охнул и выбежал из кабинета.

Этот небольшой разговор скоро обернется неординарными событиями в нашем городе.

На следующий день кто-то позвонил в редакцию газеты «Обзор». Трубку взяла дизайнер Настя Дереева. Незнакомый голос сообщил, что «сегодня утром, от острой сердечной недостаточности, умер бывший редактор. Похороны состоятся завтра, по адресу…»

К концу сообщения с молодой женщиной случился припадок.

Набежали остальные.

Те, кто успел поработать со мной, рыдали в голос.

На шум пришла и Вера Авдеевна. Она заверила, что выделит денег на похороны.

И пошла волна гулять по городу.

На следующий день с утра в мою квартиру пришло до десяти человек с венками и траурными лентами. Жена не понимала, в чём дело, но пыталась заверить всех, что я жив. Но и сама основательно напугалась и стала разыскивать меня повсеместно.

О моей «кончине» судачили долго.

Одна польза от всего этого действа: оно помогло мне окончательно отделить друзей от врагов. И выяснилось, что друзей у меня совсем немного.

_________________________

Заседание суда было коротким.

Представитель Амир Банка огласил претензии.

Судья спросил, признаю ли я их?

Я ответил: да.

Мне дали две недели на выплату двести сорока тысяч.

С этого дня я забыл покой и сон, еду и питье. Как одержимый мотался по городу – искал денег.

Старые, верные друзья, как правило, были безденежны. А новые…

Вначале мной овладело отчаянье, потом безразличие. Про себя я уже отметил, что оставшиеся до уплаты дни – последние в моей жизни, ибо такого позора я просто не переживу.

И я был близок к истине.

Мой исход разыграли правдоподобно.

«Жизнь с её постоянными невзгодами, с её обманутыми надеждами, с её неудачами и разочарованиями – эта жизнь носит на себе такой явный отпечаток неминуемого страдания, что трудно понять, как можно этого не видеть, как можно поверить, будто жизнь существует для того, чтобы с благодарностью наслаждаться ею, как можно поверить, будто человек существует для того, чтобы быть счастливым».

Артур Шопенгауэр «О ничтожестве и горестях жизни»

ВСТУПЛЕНИЕ 6

На самой окраине неразличимой обычному зрению Империи Зла появился вооружённый всадник.

Богатая чалма, изысканное одеяние, серебряный саадак и золотая рукоять сабли свидетельствовали о высоком положении. И ощущение его высоты тем более усиливалось оттого, что держал он в руках длинное и тяжкое копьё. Словно пёрышко. Копьё Предназначения.

Это – Чёрный Сотник.

Вороной конь, который бережно нёс на себе столь драгоценную ношу, был огромен, как корабль, бесшумно и величаво плывущий в зыбком тумане небытия; зол, как все демоны ада; и умён, как апокалиптический мудрец.

Конь стукнулся раздвоенным копытом о пограничную линию и нетерпеливо задрожал всем своим могучим телом.

Сотник потрепал его рукой по могучей холке, потом наклонился к уху-раструбу и прошептал несколько слов.

Конь мгновенно успокоился и только время от времени приподнимал тяжкие ноги попеременно, словно разминая перед решительным броском.

Чёрная грива, подобно грозовым облакам, затмевала небо. Каждый пучок необъятных проволокоподобных волос походил на тучу-пса. Вспышками преисподнии между ними пробегали всполохи-молнии…