Целительница. Первое испытание

Защита от подслушивания!

У отца был такой амулет. Техническими средствами не пробить. Да и магией ключик подобрать непросто.

– После той истории отец для вразумления показал мне одну бумагу, – сложив руки на груди, неохотно принялся объяснять тезка.

Начало было не очень приятным. Та история, когда я осталась один на один с двумя слетевшими с катушек наркоманами. Антонина Ушакова и ее парень. Вседозволенность и избалованность с одной стороны. Извращенная любовь – с другой.

Сочетание получилось страшным, отметившись кровавым следом.

– Какую бумагу? – отставила я практически еще полный бокал. Машинально пододвинулась.

Особой нужды не было – амулет надежно прикрывал от подслушивания, но когда речь заходит о тайнах… В таких случаях хочется быть как можно ближе.

– Свидетельство о временном попечительстве над девицей дворянского происхождения, именуемой Салтыковой Александрой Игнатьевной, – не отводя взгляда, четко, по слогам произнес он. – И не просто свидетельство, а еще и с резолюцией его императорского величества, что делает эту бумагу особо весомой.

Я отшатнулась, когда он еще только начал говорить. Схватилась за стакан с коктейлем, тут же вновь поставив его на место. Потянулась за салфеткой…

Игорь перехватил руку. Бережно сжал ладонь…

Я оценила его желание поддержать, но вместо слов благодарности за чуткость в голове набатом билось: «Отец! Отец. Отец…»

Нет, с ним все было в порядке, я чувствовала. Но это сейчас. А вот что будет потом?!

– Саш, – взгляд тезки несколько смягчился, – такое попечительство оформляется, когда родители несовершеннолетнего служат в определенных структурах и выполняют особое задание. И твое настоящее имя не важно…

– Меня зовут Александра, – перебила я его. Закрыла глаза, чувствуя, как близко подступила паника.

Сейчас бы побыть одной. Привести мысли в порядок…

– Ты ведь так и не осознала, что это значит, – «встряхнул» меня Трубецкой.

Открыв глаза, посмотрела на тезку, давая понять, что готова к продолжению откровений.

На самом деле все было не так – внутри то ли кипело, то ли сжималось в пружину, то ли пробивало холодом.

Да и как к такому подготовишься?!

– Пока тебе не исполнится двадцать один год…

– Восемнадцать, – поправила я, намекая, что с возрастом совершеннолетия он ошибся.

Трубецкой качнул головой:

– В свидетельстве возраст оговорен – двадцать один год. До этого момента за все, что происходит с тобой, отвечает отец. И я, как его наследник.

Судя по взгляду, он рассчитывал на негативную реакцию.

Что ж, она была. Только показывать ее я не собиралась.

Увы! Внутренних сил, чтобы сдержаться, мне не хватило.

– Так ты поэтому примчался?! – поднимаясь, скривилась я. – Опасался, что свяжусь с Бабичевым. Не хотел подвести…

– Саш, – мгновенно остудив меня, грустно улыбнулся Трубецкой, – не говори ерунды. Хотя… – Он вновь бросил взгляд на Игоря и, когда тот кивнул, продолжил: – А вот что касается Бабичева, то ты права и не права. Ты ведь в курсе, что именно Бабичевых подозревают в похищении дочери изгнанного из рода Воронцовых Воронина?

– Кого? – от неожиданности отшатнулась я. Да так резко, что Игорь даже отпустил мою ладонь.

О том, что меня потребовалось срочно воскресить, Андрей сказал. Но как-то вскользь и сопровождая фразой, начисто отбивавшей желание узнать подробности.

Так надо…

Мужчинам – их игры. Женщинам – ждать и верить, что те знают, что делают.

– Ты что, новости не смотрела? – удивился он. Потом, вспомнив, как меня нагружали последнюю неделю, понимающе кивнул. – Информацию раскопал журналист из одной желтой газетенки, но отец, когда я спросил, подтвердил – основания для подобной версии у следствия имеются.

– А причина? – как-то даже успокоилась я.

Андрею, явно прокручивавшему за моей спиной свои дела, я не только верила, но и доверяла.

А то, что эти самые дела касались меня лично…

Не самое приятное ощущение, но у Андрея должны были быть веские основания для таких сложностей.

– Вроде как князь Воронцов, вопреки отсутствию прав на нее, сосватал непризнанную внучку за второго из сыновей князя Бабичева. Как раз отца того самого Виктора, с которым ты схлестнулась.

– За кого?! – не пропустив и всего остального, «возмутилась» я возрастом своего мифического жениха.

Если Виктору семнадцать, то папеньке…

Минимум ровесник моего отца.

– Вот и я о том же, – отнюдь не весело подтвердил оставшееся несказанным Трубецкой. – А если учесть еще и слухи, касающиеся гибели матери Виктора, то все становится совсем интересно.

– А что за слухи? – тут же вцепилась я.

Своя судьба меня, конечно, тоже интересовала, но кто пройдет мимо чужих тайн? И хотя я не считала себя слишком уж любопытной…

В моем положении информация не могла быть лишней. Уж если Андрей, зная о попечительстве Трубецкого, организовал запасное жилье и другие документы, значит, до конца не верил в то, что князь способен меня защитить.

Тезка только качнул головой:

– Там все настолько мутно, что конкретно никто ничего не знает. Но погибла она, когда Виктору было уже девять. То ли была измена, то ли ее не было. То ли отец Виктора сам убил жену, то ли нашел ее мертвой, то ли она покончила с собой… Короче, тайна, покрытая мраком.

– Что не мешает ей время от времени пованивать, – добавил Игорь, кивнув на окно.

В отличие от Трубецкого, чтобы увидеть подъезжавшую к кафе машину Тохи, оборачиваться мне не пришлось.

– А вот и наши голубки пожаловали, – прокомментировал их появление тезка.

Я закатила глаза – ну зачем так откровенно, но мысленно была вынуждена согласиться. Отношения Антона и Юли все больше выходили за рамки дружеских.

И если, с одной стороны, это было здорово – нам только и оставалось, что радоваться за друзей, то с другой…

То, что будущего у них нет, понятно. И не только мне или тезке с Игорем. Думаю, что и сами Антон с Юлей это прекрасно осознавали.

Но тогда возникает вопрос: зачем все это?! Потрепать себе нервы?