Целительница
Шрифт:
— Я не понимаю, ты жалеешь о чём-то?
— Нет. Это настроение сегодня такое. Вы же стратегию не согласовали, — улыбнулся Смолин и подозвал официанта, чтобы попросить счёт.
***
Вика стояла между башнями Москва-сити и смотрела в тёмное небо. Ветер безжалостно трепал её волосы. Здесь всегда было так — ветрено и немного мрачно. Солнце не могло пробиться через высотки. А сейчас и вовсе зашло за горизонт.
Пятницкой теперь совсем не нравились пятницы. Они стали пустыми без Виктора. Незачем было спешить домой.
«Может, завтра выйти на работу? — размышляла она, не понимая, чем заняться в выходные. —
— Грустишь? — услышала она голос Краснова за спиной. — Звонил тебе трижды за полчаса. Уже и Наташу попросил тебя найти.
— Прости, не слышала. Что-то срочное? Что-то забыла? Вроде всё проверила. Все письма тебе на подпись отправила, — смутилась Вика.
— Да, срочное, — улыбнулся Николай. — Полина поехала в караоке. Выручай. То есть приглашаю с нами. И ей на радость, и сама развеешься.
— Николай, в прошлый раз мы разошлись в четыре утра, — с сарказмом заметила Вика.
— Это не я вас заставил заказать ещё одну бутылочку шампанского, — усмехнулся он. — Я совсем не против вернуться домой к полуночи. А вы-то с Полей сможете?
— Вот я и боюсь, что нет.
— Ну, дети малые по тебе не плачут. Завтра суббота, так что нечего беспокоиться. Поехали.
— Ладно, поехали!
***
Пятницкая сидела на скамейке в небольшом сквере и рассматривала меж деревьев многоэтажку из красного кирпича, в которой жил Виктор со своей семьёй.
Виктория не понимала, что ждать от встречи, поэтому очень волновалась. Да ещё эта бессонная ночь, проведённая в караоке… Но она не смогла ответить отказом женщине, которая родила буквально три месяца назад и теперь искренне просила о личном разговоре.
Глубокий вдох в низ живота и медленный выдох. Вдох и выдох. Дыхательные упражнения позволяли Вике быть максимально спокойной в этой непростой ситуации.
— Добрый вечер, — улыбнулась усталая Ольга. Кажется, жена Виктора похудела ещё больше, хотя это её и не портило. — Извините, что я с ребёнком. Не с кем пока оставить. Иван совсем маленький. На счастье, он спит.
— Добрый, — улыбнулась в ответ Виктория. — Можно посмотреть?
— Конечно! — обрадовалась Ольга и развернула коляску в её сторону.
— Милое создание. Такой кроха. И имя простое и хорошее.
— Это он уже подрос, — заулыбалась Ольга. — И всё в порядке. Ребёнок совершенно здоров. Спасибо вам!
— Чем смогла, — развела руками Пятницкая и немного поёжилась, вспоминая свой роман с Виктором.
Ольга присела возле неё на скамейку и, качая коляску, выдавила из себя:
— Он вас любит.
Виктория бросила на Ольгу удивлённый взгляд. Сдержать эмоции не помогло даже глубокое дыхание.
— Да, Виктор любит вас. Я тогда сразу не поняла. Но потом увидела ваше совместное фото в корпоративном журнале на каком-то мероприятии. Вы просто стояли рядом, а он был такой счастливый! Нет, не думайте, я хоть и блондинка, но понимала, что он меня никогда не любил. А вас — да. Я после того снимка поняла, почему он на вас так смотрел и так говорил с вами, когда вы приехали исцелять Ванечку.
— Мне стыдно, простите, — тихо промолвила Виктория.
— Я даже не знаю, есть ли в этом ваша вина. Это же чувства. А вы? Вы любите его?
— Да, — честно сказала Виктория.
— Но вы не вместе? — осторожно
спросила Ольга.— Нет. Как же это возможно в данной ситуации? — не поняла Пятницкая, указывая на детскую коляску.
— Значит, он вам не сказал. Я всё сомневалась: сказал или нет.
Виктория молчала, не понимая, к чему она клонит.
— Мы не вместе. Мы расстались ещё до родов. Я расстроилась из-за той фотографии. Устроила скандал. Он не сразу ушёл. Мы потом долго говорили, когда я успокоилась. И вместе решили, что так будет лучше. Мне и правда стало спокойнее. А вчера я подала на развод.
— Как вы будете одна с ребёнком? — смутилась Виктория.
— Я не одна. Мне мои родители помогают. И Виктор помогает. Он старается приезжать раза три в неделю. И полностью нас обеспечивает: квартира, машина. Сейчас няню подыскиваю. По сути у меня всё осталось как прежде. Только готовить ему ужин теперь не нужно.
— Хорошо, — осторожно одобрила Пятницкая, пока не понимая, как ей реагировать на сказанное.
— У меня здоровый сын, это ваша заслуга. И я решила, что должна сказать вам про нас с Виктором. Может, у вас получится то, что не получилось у нас. И вы будете счастливы вместе.
Вика не смогла ничего сказать, из глаз покатились слёзы. Это выходили и отчаянье, и стыд, и одновременно радость.
— Вы не плачьте, пожалуйста. У меня же сейчас гормоны, я тоже разрыдаюсь, — начала успокаивать её Ольга, поглаживая по плечу.
Вика лишь закивала, прикрывая глаза и снова и снова делая дыхательную гимнастику.
— Спасибо, — сказала наконец Пятницкая, утирая слёзы.
— Хотите — приходите в гости. Даже с Виктором. Я же понимаю, что однажды у него всё равно кто-то появится. И лучше пусть это будете вы.
— Спасибо. На текущий момент мы не вместе.
— Поэтому я вам и рассказала всё это.
— Спасибо…
Из коляски послышался тонкий недовольный голосок, требующий внимания.
— Извините, я пойду, скорее всего сын есть хочет. Лучше я его дома покормлю, — затараторила Ольга, поднимаясь со скамьи.
— Конечно, — согласилась Пятницкая, тоже вставая. — До свидания.
— Удачи!
Пятницкая осталась одна и, абсолютно опустошённая, вновь опустилась на скамейку. Больше не нужно было сдерживать эмоции, и она осознала, как сильно потрясла её эта информация. Викторию реально трясло. Все её сомнения на счёт Виктора были ложными. Сколько слёз было пролито зря, просто из-за жалости к себе! А где-то на другом конце Москвы он тоже переживал. Как глупо было снова не поговорить начистоту, закрыться в себе и не искать каких-либо иных вариантов решения проблемы, кроме как страдать в гордом одиночестве. Как глупо!
Пятницкой впервые не хотелось позвонить Маше, чтобы поделиться новостью, или побыстрее вернуться домой, чтобы поговорить с мамой.
«Сама! Я сейчас сама должна решить, чего я хочу, как мне поступать и когда. Сама! — думала Виктория, позволяя телу дрожать и изживать лишние чувства. — Я люблю его. Я хочу быть с ним, просыпаться день за днём рядом с этим мужчиной. И я в первую очередь ответственна за своё счастье. Правильно тогда Алексей обвинял меня, что я не стала бороться за него. За него — не была готова, а за то, чтобы быть с Виктором, — готова. Готова на первые шаги, на откровенные и пусть не всегда приятные разговоры. Готова!»