Цена империи. Выбор пути
Шрифт:
А посему пока по крупнокалиберной морской и береговой артиллерии будем ориентироваться на Круппа. Курировать же это направление, пожалуй, поручим Антону Францевичу Бринку, сейчас он служит артиллерийским конструктором на Обуховском заводе. Правда его нужно оперативно повысить в чине, ибо он пока всего лишь поручик корпуса морской артиллерии и создать ему все условия для работы. Но одновременно взять его под колпак, как говаривал старина Мюллер и отслеживать все связи и контакты. Есть на него компромат из будущего. Там генерал-лейтенант в отставке Антон Францевич Бринк, успевший поруководить Главным управлением кораблестроения и снабжения Морского ведомства незадолго до начала Первой Мировой войны, когда Австро-Венгрия однозначно входила во враждебную для Российской Империи коалицию, отправил туда чертежи новейших и весьма перспективных орудий пушек системы Дурляхера якобы для изготовления отдельных деталей. Даже если поверить в этот наивный лепет, то на Руси по сему поводу есть подходящая поговорка: простота хуже воровства. В общем, расстрелять его мы всегда успеем, а пока пусть трудится на благо Отечества. Кстати, в том прошлом будущем, правление «Общества Путиловских заводов» представляло собой сборище агентов иностранных государств, как говорится всякой твари там было по паре, а может и поболее. Ну до этого пока ещё нужно дожить, а пока продолжим составлять список наших специалистов-артиллеристов и сделать его по примеру Берии в двух экземплярах. Где-то я читал, что Лаврентий Павлович курируя ядерный проект
Как мне сообщил Сандро используя воспоминания из будущего, это гениальный конструктор лафетов и орудийных установок, главным образом для крепостных и береговых образцов. И самое главное, что практически ВСЕ его разработки были приняты на вооружение и великолепно показали себя в деле. Но есть у этого неординарного человека и задатки специалиста по тому, что в ХХ веке стали именовать промышленным шпионажем. Надо бы порекомендовать Мезенцеву поработать с этим перспективным человеком. В 1887 году он совершил, тьфу, опять напутал со временами и падежами, он совершит вояж по странам Европы где на протяжении полутора месяцев посетит заводы и полигоны Круппа, а также Сен-Шамон и Форж э Шантье. Причём это будет не поверхностный осмотр любопытствующего туриста, а пристальное и придирчивое изучение специалиста. От его внимания не ускользнули организация производства и технологии на крупнейших металлургических предприятиях Европы, а также конструкторские работы по новейшим образцам береговой и корабельной артиллерии в различных вариантах установки. Более того, он сумел установить дружеские взаимоотношения с самим Гюставом Канэ и его коллегами-конструкторами из разных стран. По результатам командировки был составил подробный отчёт, который, в виду важности представленной информации, по распоряжению ГАУ издали отдельной брошюрой в следующем 1888 году. Если Ростислав Августович совершит в этой реальности подобное действие, то следует его отменно наградить с формулировкой: «за деяния его Императорскому Величеству известные или ведомые».
И последний на сегодня подпоручик Чижевский, Леонид Васильевич. Это вообще кладезь талантов, которые кстати он передал по наследству. Его сын Александр, тот самый конструктор люстры Чижевского сиречь ионизатора воздуха, автор лечения аэроионами, а также биофизик, археолог и основоположник гелиобиологии. Но вернёмся к папаше. Скоро ему предстоит изобрести командирский угломер для стрельбы с закрытых позиций, а чуть позже прибор для разрушения проволочных заграждений. Это весьма пригодится в будущем, когда появиться так называемый «позиционный тупик». Может подсказать ему идейку о звукометрической артиллерийской разведке?
Теперь нужно подумать и о Военных представительствах, принимающих технику и вооружение для флота. Есть весьма перспективный специалист— Николай Александрович Забудский. Пару лет назад защитил диссертацию «О канонических уравнениях движения и дифференциальных уравнениях движения продолговатого снаряда, принимая воздух как возмущающую причину». Помимо научной деятельности, он отменный практик, осуществлял приёмку вводившейся новой материальной части полевой артиллерии обр. 1877 года, а сейчас работает в артиллерийском комитете. А надзирать за талантливой молодежью, можно поручить генерал-лейтенанту Филимону Васильевичу Пестичу, а для чего назначить его председателем Артиллерийского отдела Морского технического комитета. Старый конь, как известно борозды не портит, да и в ракетных делах разбирается. Во всяком случае в тех аспектах, которые касаются судовой сигнализации. И он создатель суперревольвера, калибром 37 мм для запуска сигнальных ракет. Что-то типа револьверного гранатомета получится, если хорошо подумать. И не следует забывать о гранатометах Дьяконова. Образец трехлинейки Мосин уже предоставил. Как ему указывали, пристрелка осуществляется без примкнутого штыка, что вызвало волну возмущения наших военных. Ничего, штыковой бой, рукопашная — это когда патроны закончились или их не подвезли, а вот этого я постараюсь не допускать. Врага надо бить на расстоянии, а рукопашка — это уже от безысходности! Теперь посмотрим на наше старье и начнем обсуждение. Думаю, к моему приезду заинтересованные лица все в сборе.
Глава четвертая. Здоровье прежде всего
Глава четвертая
Здоровье прежде всего
Москва. Московский медицинский институт
20 октября 1882 года
Поражает, какой мерзостью является система капитализма, которая не может обеспечить своему собственному народу ни занятость, ни достойное здравоохранение и образование; которая не может предотвратить развращение молодежи наркотиками, азартными играми и другими пороками.
(Фидель Кастро)
ЕИВ Михаил Николаевич
Терпеть не могу врачебные консилиумы. Но тут… в общем, в клинику Московского университета меня привела забота о ближних. Не только, но это в первую очередь. Я привез сюда Алексея, младшего сына. Я хорошо знаю, что ему уготовано судьбой умреть от туберкулеза в довольно молодом возрасте. Допустить этого не хотелось. Так что взял супругу, сына мы направились в эскулапорий, сиречь, место, где собирались местные светила медицины, дабы расставить точки над i. Вторая цель визита был осмотр мой дорогой Оленьки, у которой было слабое сердце, ставшее причиной ее смерти. И вообще, посмотреть, как там продвигаются дела. Так мы поехали на Петровку, а там и Екатерининская больница, расположенная в бывшей усадьбе князя Гагарина. Большое двухэтажное здание в стиле классицизма, построенное по проекту Матвея Казакова поражало своей мощью. Центральная часть в три этажа была украшена двенадцатью колоннами, напоминая вход в античный храм. В этом здании долгое время располагался английский клуб, но после Отечественной войны (1812 года) здание пустовало, его выкупил московский генерал-губернатор Дмитрий Голицын именно под больницу. Тут и располагалась клиника московского университета.
Нас встречали лейб-медик Эдуард Эдуардович Эйхвальд, дело в том, что некто Манассеин, пользовавший императорскую семью, ссылаясь на заслуживающие внимания обстоятельства не согласился на переезд в Москву, так что остался в Санкт-Петербурге, а вот Эйхвальд, который был лейб-медиком у великой княгини Елены Павловны, изъявил искреннюю готовность на смену места жительства и на то, чтобы стать лейб-медиком императорской семьи. При этом он получил чин тайного советника, что не только повышало его статус в обществе, но и способствовало росту
его материального благосостояния, чему потомок прибалтийских немцев был весьма рад. Его отец был известным ученым, родом из Гамбурга, осевший в Митаве, где Эдуард и появился на свет. Среднего роста, обладающий весьма приятными правильными чертами лица, он был обладателем роскошных усов и густой шевелюры, окрашенной сединой. Имел весьма приятный голос и исключительно тонкие манеры. При этом был очень внимателен и педантичен — чисто немецкие черты характера. Ольге Федоровне он сразу понравился, так что никаких возражений с ее стороны не последовало. Вместе с Эйхвальдом нас встречали Николай Иванович Быстров, лейб-педиатр Двора Его Императорского Величества (то есть моего), который тоже согласился на переезд в Москву. Именно он должен был заняться Алексеем. И Лев Львович Лёвшин, наш лейб-хирург, который, должен был проследить за необходимыми процедурами. Дело в том, что в клинике в мае этого года был выделен туберкулин, так что обломалась господину Коху туберкулиновая авантюра! И именно тут доктор Лёвшин разработал методику внутрикожного введения туберкулина, известную как реакция Манту. Туберкулин в МОЕЙ реальности доктор Кох предложил, как лекарство от туберкулеза. В состав этого препарата входили ослабленные бактерии, но… оказалось, что туберкулин болезнь не лечит от слова совсем, а еще и имеет свойство усиливать патологический процесс. А лекарства этого сделали, жуть сколько! Да… Пришлось искать туберкулину хоть какое-то применение. Оказалось, что при правильном введении, он вызывает аллергическую реакцию, которую можно использовать в диагностике туберкулеза. Уже что-то! Опять-таки, пусть господа Пирке и манту извинят, но наши ученые нам дороже! Сначала консилиум осмотрел Алексея, который морщился от этих манипуляций. Потом Лев Львович сделал ему пробу Манту и строго-настрого запретил мыть руку сутки, а Николай Иванович заметил, что никаких признаков болезни у мальчика нет. Очень может быть, что переезд в Москву повлиял так на его здоровье? Скажу сразу, что реакция Лёвшина была отрицательной (ее потом назовут Лев-тест), что принесло мне несказанное облегчение. Потом мне продемонстрировали недавно установленный Х-лучевой аппарат. Главное, что он хорошо работал! Пришлось напомнить врачам с ним работающим, о правилах безопасности, ибо свинцовые фартуки на них отсутствовали. И на рабочем месте этого защитного приспособления я не заметил, за что директор клиники получил от меня замечание. Пока устное и дистанционное. Ибо таскать за собой свиту местных светил мне претило. Ничего, моё недовольство ему передадут, а выслушивать нелепые оправдания меня мало интересует.По дороге в физиологическую лабораторию меня перехватил Аркадий Иванович Якобий, который разрабатывал программу общественной гигиены по моему заданию. Обсудили с ним самые животрепещущие вопросы, еле отцепил его, ибо он впился в мою тушку аки клещ, сей интеллектуальный кровосос всё пытался выяснить, откуда у Его Императорского Величества столь глубокие познания в гигиене, несколько превосходящие его, профессорские, познания? Ага, так я ему и скажу, что это сведения от Сандро плюс хорошая память моя лично! В общем, кое-как вырвался, стал даже думать, может быть зря я выдернул этого якобиста из Харькова? Хотя тут он на своем месте. Ладно, что сделано, то сделано, взад вертать не будем.
А вот и лаборатория, ставшая второй целью нашего посещения Екатерининской больницы. Тут нас встречала сладкая парочка из двух спевшихся физиологов: выпускника Гейдельбергского университета Льва Захаровича Мороховица и князя Ивана Романовича Тарханова, выпускника Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга, успешно защитившего десять лет назад докторскую диссертацию, ученика доктора Манассеина (бывшего лейб-медика, оставшегося в Северной Пальмире). Этот тип с колоритной наружностью настоящего кавказского горца был из рода грузинских князей Тархан-Моурави, предком которого был великий правитель Георг Саакадзе («диди моурави»), главнокомандующего грузинскими войсками, за боевые заслуги получивший тарханство — освобождение от всех податей.
Сначала Иван Романович поступил на физико-математическое отделение университета, по требованию родителей, но потом все-таки выбрал медицинский факультет с прицелом на физиологию. Соблазнил его на эту стезю некто Сеченов. Наслушался молодой князь лекций великого ученого. Так математиком Тархановым стало меньше, а физиологом Тархановым — больше. Но мне как раз и понадобился такой ученый, который и в математике с физикой разбирается, и в физиологии соображает. Дело в том, что работы по электрокардиографии, то есть тому, что должно было этим методом диагностики стать, велись англичанами и американцами. Но как-то все это было у них на весьма примитивном уровне. Тем не менее, пригласить к себе этих исследователей не получилось. Совсем не получилось. Не знаю. почему в попаданческой литературе великие ученые косяками валят в Россию. У меня никаких косяков не получалось. Выдернуть нужного человека — это целая операция, слишком уж не хотят менять насиженные места. Надо или поджидать каких-то неурядиц, или использовать другие методы. С тем же Максимом сработала медовая ловушка. Впрочем, он в браке счастлив. В общем, не все можно измерить деньгами. Звон золотых монет для ученых имеет значение, но намного большее — престиж. А пока что у нас с престижем не ахти. Как Петру Великому сложно было собрать в Академию лучших ученых мира? Далеко не самые лучшие собрались. Хотя несколько светил было, это правда. Так и у меня — парочку звезд получить удалось, но до мишленовского стандарта в пятерочку еще далековато.
Вообще, электрокардиография — это чисто моя заслуга, а не Сандро. Так получилось, у меня в ТОЙ реальности остался друг, одноклассник, врач-кардиолог, Матвей Ильин. Мы с Матюшей периодически встречались, обменивались интересными историями, выпивали, чего уж там. Будучи великолепным специалистом, в личной жизни Илья был неудачником, три брака закончились тремя разводами, дети разбежались по разным странам, в общем, он остался одиночкой, как и я. В тот день мы собрались у него на даче — чуток выпить, мясца пожарить, все как обычно. Помню, что разговор зашел об академике Чазове, которого Матвей знал лично, в общем, я тогда задвинул, что есть такая теория, что Чазов способствовал быстрому уходу в небытие наших коммунистических лидеров, работал по наводке ЦРУ. Давно я так Матвея не веселил. Тот ржал, аки сумасшедший! Потом заявил, что ученым Чазов был выдающимся. Да, а вот как клиницист ошибки делал — на каждом углу, если бы не врачи-ординаторы, которые эти ошибки втихаря исправляли, то ему даже отделение не доверили бы, точно! Как-то привезли самолетом в кремлевку из Алжира руководителя врачебной делегации, который там сознание потерял. Личность примечательная, внучатый племянник какого-то известного ученого. В общем, Чазов поставил ему диагноз «инфаркт миокарда» и лечение назначил соответствующее. На счастье, племянника, он вовремя очнулся, объяснил тупым докторам, что у него произошла аллергическая реакция на какую-то местную хрень, и вообще, у него аллергия почти на всё, а на тупых докторов — особенно! После чего заказ себе гомеопатию и через десять дней вышел из реанимации совершенно здоровым человеком. Под эту история мясо приготовилось самым волшебным образом, запахи стояли такие, что соседи по даче носами прилипали к ограде, но знали, что им ничего не обломиться, ибо нефиг мусор через забор перебрасывать, утырки… Каждый приезд на дачу начинался с уборки подзаборных завалов. Потом пошли кино смотреть: кто-то подкинул доктору фильм «Карп отмороженный». Сказали, что легкая комедия, и под водочку с закусоном самое то. Поставили фильму и на первых же минутах я увидел, как у Матюши пошла форменная истерика. Он просто катался по полу от хохота. Я лично ничего ржачного не увидел: сидит себе доктор и втирает пациентке (Нееловой), что жить ей осталось совсем ничего, что сердечко у нее плохое и в любой момент кранты настанут. И что тут смешного?