Цена изменения

— Так себе дар, — пробормотала Аори, чувствуя, как начинает гореть лицо.

— Эмоции от секса можно сравнить только с эмоциями от секса, — Ксан плавно взмахнул рукой, словно подбросил в воздух птенца. — И именно их мы используем во многих важных арканах. И ни один не выстроить правильно с такой базой, как у тебя.

— Давай договоримся, — брат прервал его коротким жестом и повернулся к Аори. — Ты не будешь смущаться от того, что услышишь. Ты задашь любые вопросы, любым способом, и получишь на них ответы. Тебя никто ни за что не осуждает и никогда не осудит. Ты одна из нас. Изменение — это не рамки, не цепи. Но…

Шин осторожно, двумя пальцами коснулся ее виска и заглянул в глаза.

— Но все твои цепи — тут. И мы поможем их разбить.

Он снова затянулся и передал ей трубку.

Легкий дым с мятным привкусом не драл горло так, как сигаретный. Он расслаблял и малость пьянил, отстранял волнения и тревоги. Наверное, без этого она бы и слушать не смогла.

— У тебя сейчас три связи, — продолжил Ксан. — Самая очевидная и единственная, какой ты пользуешься, — твой первый мужчина. Негативный и максимально болезненный опыт. Гарл пытался помочь, но…

— Охренеть, какая помощь! — не на шутку возмутилась Аори.

— Собственная жизнь ему дороже твоей. Ты удивлена?

Она медленно покачала головой и опустила глаза.

Одна из мелких подушек привлекла к себе внимание тонким геометрическим узором вышивки. Аори положила ее на колени и принялась водить пальцем по блестящим линиям, пытаясь повторить рисунок одним движением.

— Идем дальше. Вторая связь не реализована и тянется на Грань. Это, позволь спросить, что?!

— Не позволю, — голос все же дрогнул.

Уголок рта Ксана дернулся. Аори так и не поняла — брезгливо или горько.

— Совершенно зря. Ты ставишь прошлое и ушедших выше живых людей, выше себя самой. Ты стремишься к нему лишь потому, что там было что-то хорошее, и думаешь, что ничего подобного уже не будет. В корне неверно.

— Люди слишком одинаковы, — тихо сказал Шин. — Мы все думаем, что с нами происходит что-то уникальное. Что никто и никогда не чувствовал такого, как мы. Что наша память и наша боль заслуживает… ну, хотя бы, уважения. Но посмотри, Аори, изменяющие учатся управлять эмоциями, используют сотни стандартных практик и арканов. И все они основаны на том, что исследовано простыми людьми. Мы все одинаковы, и именно поэтому в будущем всегда заложено что-то лучше того, что уже было.

— Это… странно.

— Правда? Ты не рассмеешься, если почесать пятку, и не заплачешь, если ударить?

— Хватит сюсюкаться, — скривился его брат. — Она должна уже понять, что надо оборвать все эти сопливые нити и идти дальше. Насильно, решением разума, хотя б потому, что этот разум у нее есть. Возможно. Ты понимаешь, что именно необратимо разрушаешь?

— Я? — изумилась Аори, и без того сбитая с толку и растерянная.

— Душу, — Шин взял ее руку и прижал к груди так, что кончики пальцев коснулись кожи там, где были расстегнуты пуговицы. — Видишь?

Шар мягкого тепла под ладонью, если посмотреть по-особому. У нее получилось с первой попытки, даже Эремерт тогда удивленно щелкнул зубами. И этот шар медленно вращается, а на его гладкой поверхности — ни щербинки, ни завитка. Идеальный контроль.

Аори сжалась, оцепенела, желая только одного — убрать руку. Шин мягко усмехнулся и, кажется, решил добить ученицу окончательно

– А ты?

Он переместил ее ладонь на ее же грудь, и накрыл своей сверху.

Ох. Растрепанная масса, разве что так можно назвать. С длинным протуберанцем, уходящим в темноту.

— У тебя почти нет запаса, а ты на Грань оттягиваешь, — с укором сказал Шин.

Под его пальцами комок постепенно выправлялся. Протуберанец нехотя истаял, втянулся внутрь. Но внутренней энергии хватало лишь на то, чтобы хоть как-то держать форму. Уж точно не на то, чтобы ее наполнить.

— Не обращай на меня внимания, — попросил Шин и перебрался за спину Аори. — Я посмотрю, что можно поправить, а то мы точно никуда не продвинемся.

Он коснулся ее плеч и замер, балансируя потоки.

— Третья связь. — Ксан развалился на подушках и продолжил пытку. — Тоже не реализована. Твой партнер боится сделать любой шаг в эту сторону из-за инициации. И, чем дольше ты культивируешь в себе одно-единственное воспоминание, чем дольше вы растите эту стену, тем сложнее будет ее сломать.

— Наверное. Но мы как-нибудь разберемся.

Шин тихо вздохнул. Тонкое, выверенное изменение начиналось теперь от движений его рук и заканчивалось шевелением потоков внутри Аори. Так хороший массажист через боль, через горящие мышцы правит тело, чтобы дать пациенту новый шанс.

— А у тебя есть время разбираться как нибудь? Ты так уверена, что завтра не придется спасать свою или чью-то еще жизнь? Ты можешь с точностью оценить все риски и отложить обучение до того момента, пока, наконец, созреешь?

Шин никогда не спорил с братом при посторонних. Такая уж у них была игра, или, скорее, стиль. Одна команда, если ошибки — то на двоих.

Не стал осаживать его и сейчас, хотя бросил предупреждающий взгляд из-за плеча Аори. Не сбивай, мол.

— Почему нет? Просто не буду снимать сережку…

Она уже перестала замечать прикосновения Шина. Привыкла к нему, к его присутствию позади. Но тут его пальцы пробежались по позвоночнику, нажали на чувствительные точки так, что вся кожа разом покрылась мурашками, мышцы мгновенно напряглись и тут же расслабились, и кровь быстрее побежала по венам.

Шеи Аори коснулось легкое дыхание. Или это только порыв ветра? Тонкий луч оранжевого света пробился из-за деревьев на горизонте. Аори и не заметила, что солнце уже садится.

— Так-то лучше, — негромко сказал Шин. — Подними руки.

Она повиновалась. Изменяющий придвинулся ближе, так, что Аори спиной ощутила его тепло, и положил ладони на тыльные стороны ее кистей, палец на палец, так, чтобы управлять ими.

— Не запоминай движения, — прокомментировал Ксан. — Только ощущения.

Шин сложил ее руки поверх солнечного сплетения.

— Сережка? Где? — он заглянул с обеих сторон, коснувшись подбородком мочек.

"Просто он слишком близко," — подумала Аори.

От его прикосновений разлились волны тепла, прокатились к его рукам. Низ живота свело болезненно и одновременно приятно, тягуче и слишком коротко… она даже не успела прочувствовать.