Цена измены. Вернуть жену

В том, что Герман останется со мной на ночь, я даже не сомневалась.

Разговор, который я игнорировала всю дорогу до города не получится замалчивать и дальше. Да и сама я теперь прекрасно понимаю, что мне нужен четкий ответ, который будет характеризовать наши отношения. Мое своенравное поведение конечно же сказывается на поведении мужчины в мою сторону, но это все временно и для себя я точно решила, что Германа не отпущу, но и свободу ему свою не отдам. Мужчина должен понять, что я тоже имею право на свое мнение и на свое слово и могу что-то решать сама.

З спиной зашумел чайник отвлекая меня от тяжелых мыслей. Отвлеклась от просмотра территории всего на мгновение, чтобы выключить кипящий агрегат, а когда вернулась на пункт наблюдения, увидела внедорожник Германа аккуратно припаркованный на стоянке.

Бросилась к двери. Повернула ключ в двери одновременно с трелью звонка.

Распахнула дверь. На пороге стоял Герман, в одной руке он держал объемный пакет с продуктами в другой… букет цветов завернутых в крафт бумагу. У меня от его вида перехватило дыхание. В ногах появилась слабость, сердце в груди сделав кульбит застучало быстрее.

– Пустишь? – вскинув бровь, хмыкнул Герман.

Я тут же отступая, попятилась назад.

– Вот возьми, не знаю, можешь в воду поставить, – протянул мне сверток с цветами мужчина, и выглядело это в его исполнении как то неуклюже что ли.

– Спасибо, – заливаясь краской промямлила.

Вся моя храбрость улетучилась на раз два. Черт побери! Как же легко женщину сбить с толку. Все что требуется – это подарить цветы не по расписанию, без праздников и значимых событий, а просто так по зову души.

– Пустяки, роднуль, – Герман скидывает обувь и бочком с пакетом в одной руке наперевес протискивается к кухне. – Я немного еды купил, сегодня на вечер, завтра поищем другую квартиру, туда и закупимся.

По ходу расписывает мне планы на завтра Герман.

Я соображаю туго, до меня не сразу доходит смысл сказанных мужчиной слов. Приходится еще раз прогнать слова Германа в голове, чтобы наконец-то уловить смысл. А Герман тем временем уже во всю хлопочет по хозяйству. Расскладывает продукты. Собирает на стол. Да все у него выходит так ловко, будто он только этим и занимался всю свою жизнь: занимался домашними делами.

Застываю в дверях. В голове пытаюсь сформулировать то, как бы помягче объяснить Герману, что мне нужен глоток свободы, нужна самостоятельность, а не его полный контроль.

– Герман, – я решаюсь высказать свою позицию и зайдя на кухню подступаю к нему.

Мужчина резко поворачивается ко мне лицом и…

В этот раз вся краска сходит с моего лица, мой взгляд прикован к маленькой коробочке покоящейся прямо в сердцевинке мощной ладони.

– Герман, что это? – хлопаю ресницами, губы еле двигаются, да и все тело как будто превратилось в большой кусок желе, который в любую секунду готов растечься по полу липкой массой.

– Именно то, о чем ты думаешь, роднуль, – голос мужчины низкий, хриплый.

Где-то на периферии сознания мне даже чудится, что он взволнован не меньше моего. Прикрываю рот ладонью, чтобы не издать каких-то лишних звуков и отложив цветы, хватаюсь свободной рукой за столешницу.

– Ась, знаешь, может ты думаешь что это как то поспешно все, но… я тебя не тороплю… – Герман открывает бархатную коробочку, делает шаг в мою сторону, и достает оттуда кольцо.

У меня туманом заволокло взгляд. казалось еще немного и лишусь чувств, но Герман очень вовремя перехватывает мою руку, сжимает мою ладонь своими обжигающе горячими пальцами.

– … это не правда? Скажи что ты так подшучиваешь надо мной?! – бормочу под нос, не отпуская взглядом движения его рук.

– Я по твоему на мудака похож? Кто такими вещами шутить, Ась? Мое предложение что ни на есть, самое настоящее, – и в подтверждении своих слов, Герман одевает мне кольцо с бриллиантом в несколько карат на безымянный палец левой руки.

У меня нет слов. Все что я сейчас могу – это лишь задыхаясь от переизбытка эмоций не дать себе потерять сознание. Все слова, мысли все отошло на второй план. И даже речь про свободу, которую я хотела толкнуть Герману мгновенно утратило всю свою важность.

– Герман, но это же слишком серьезное решение. Разве его не нужно обдумать?Разве не нужно взвесить все “за” и “против”? Маргарита Валентиновна вряд ли будет довольна твоим выбором…

Герман тихо ругнувшись, впился в мой рот властным поцелуем, заглушая все вопросы, которые у меня еще не закончились и готовы были продолжаться и продолжаться.

Но чем натойяивее были губы Германа, тем невнятнее звучали вопросы. Сознание постепенно подергивается дымкой желания и на тот момент, когда язык Германа жадно таранит мою плоть, мой язык – я вся пылаю желанием.

Герман прерывает поцелуй в тот момент, когда я с силой впиваюсь в его сильные предплечья короткими ногтями. Задыхаюсь от нехватки воздуха.

– Прости, роднуль. Но ты во мне какую-то больную жажду вызываешь. Дико хочу тебя. Прямо здесь и сейчас.

Его настойчивые пальцы пробираются мне под кофту. Ласкают грудь, живот от чего кожа покрывается крупными мурашками. Меня пробирает озноб.

– Господи, Герман, – бормочу пересохшими губами, поднимаю руки, позволяю снять с себя одежду, потому что тоже его хочу. Моя тяга к нему настолько взаимна, что воспламеняюсь мгновенно. Это что-то невообразимое, дико сумасшедшее.

Из груди Германа вырывается глухое рычание, когда он видит меня наполовину обнаженной.

Он тут же подхватывает меня под задницу поднимает над полом.

Я обвиваю его ногами за талию, руками за шею, прижимаюсь так плотно, чтобы ему удобно было передвигаться. Герман стремительно покидает кухню, перемещая нас в зал. Диван жалобно скрипит под тяжестью наших тел, когда Герман уперевшись в него коленом нависает надо мной не прерывая поцелуя.

Вся одежда, что еще остается на мне в считанные секунды оказывается снятой и откинутой прочь. Мое тело пытает, трепещет под умелыми пальцами любовника. Мне кажется если он еще хоть немного помедлит, то я сойду с ума от желания.

Но Герман не тянет, он прекрасно чувствует меня. Сдирает с себя одежду ни капли не заботясь о том, что рубашка трещит по швам, когда он нетерпеливо стягивает ее через голову. Брюки, трусы, все летит на пол… И уже спустя мгновение моя кожа обжигается о его. Мужчина устраивается у меня между бедер и я выгибаюсь в пояснице дугой, когда крупная головка члена, увитого тугими как жгуты венами упирается в мою сочащуюся природной смазкой промежность.

Стон непроизвольно вырывается изо рта, когда Герман подавшись бедрами вперед проникает в мое лоно и одновременно с наступательными движениями и продвижением в глубину моей влажности, Герман начинается активно посасывать торчащие и дико чувствительные от возбуждения соски.