Цена мести

– Звери?

– Они самые. Они нуждаются в помощи и защите человека. Так почему бы не я? Я их оберегаю от алчных жестоких людей. А еще я ощущаю лесной дух.

– Ты говоришь о лесе, как о живом организме.

– Он и есть живой.

– Скажи еще добрый.

– Да, добрый. Мне вот он никогда не вредит, наоборот, всегда помогает.

Кирилл говорил о деревьях как о живых людях, и Настя по-новому смотрела на лес.

– Во мне проснулся юный натуралист, – заключила она.

– Если это хоть чуточку моя заслуга, то я горжусь этим.

– Оказывается, у тебя опасная работа.

Настя о работе Кирилла знала лишь в общих чертах. Она никогда не спрашивала, чем он занимается каждый день, но наверняка в лесу могут подстерегать и опасности. Кирилл же за время их знакомства никогда не вдавался в подробности.

– Как и любая другая работа. Ничего особенного.

– А вот этот шрам на лбу, возле виска… Это тоже ничего особенного?

– Совершенно верно. Просто налетел на сучок.

После ужина они сидели на пороге хижины. О приближении ночи возвещало кваканье лягушек, блеск звезд в вышине, острые запахи цветущих трав. Хотя ночь и заявляла о своих правах, спать не хотелось. Сидели в обнимку, слушая шум деревьев, низко звучащее уханье филина. Где-то далеко прокричала сова – таинственная, ночная хищница вышла на охоту.

– Знаешь, почему звезды светятся?

– Нет.

– Это большое скопление плазмы, которую удерживает собственная сила тяжести. Они сами себя вдавливают внутрь. От этого саморазрушения образуется трение. До нас оно доходит в виде света.

– Ты силен и в естественных науках?

– Был человек, который мне очень дорог. Он любил астрономию и мечтал стать астрологом.

Насте очень хотелось узнать больше узнать об этом человеке, но, взглянув на лицо Кирилла, она не решилась расспрашивать.

А потом она почувствовала, как он осторожно убирает ей за ухо выбившую прядь. Его движения были нежными и чувственными, на нее словно медленно накатывала теплая морская волна. Вначале она кажется совсем безобидной, но не дай бог оказаться у нее на пути. Ее неудержимая сила свалит с ног, унесет за горизонт. Настя поняла, что ее затягивает стремительный поток. Ну и что? Она с готовностью поддалась этой силе. Тревоги она не чувствовала. Напротив, накатывало наслаждение.

Кирилл поцеловал ее вначале неуверенно, но многозначительный его взгляд говорил о многом. Ее рука сама легла ему на плечи, и Настя попыталась не обращать внимания на внутренний голос. Одновременно они встали и повернулись лицом друг к другу. Его губы прикоснулись к ее, и сердце Насти забилось, как птица, пойманная в силки. Кирилл притянул ее к себе, прижал лицом к своей груди. Ее волосы пахли медом.

– Как хочется…

– Еще как хочется…

Они не заметили, как оказались в комнате. Их поцелуи были долгими и нежными.

– Мне снились сны о тебе, – прошептал Кирилл.

И снова прильнул к ее рту, на этот раз жадно и требовательно. Его рука соскользнула с ее плеч на талию, он притянул ее к себе, уверенно и страстно.

Настя не отпрянула и не рассердилась. Она знала, что это должно было произойти, а рано или поздно – это уж как карта ляжет. Искры летали между ними едва ли не с первой встречи.

Кирилл легко приподнял ее и бережно опустил на кровать, на ту самую, которая была застелена лоскутным покрывалом. В его объятиях она превратилась в легкое перышко, медленно оседающее на разноцветный луг. Она потянула его за собой, и они перекатились несколько раз, пока он не оказался сверху. Затем медленно раздевались, наслаждаясь каждым прикосновением. Увидев Настин бордовый кружевной бюстгальтер с низким вырезом, Кирилл не сдержался и застонал. Провел руками по ее телу, и она отозвалась на ласку. Они словно были созданы друг для друга. Кирилл не мог оторвать взгляда от ее соблазнительных изгибов.

– Смотрел бы и смотрел на эту красоту…

– Только смотрел бы? – Настя с лукавой усмешкой расстегнула последние пуговицы на его рубашке.

– Я давно думал, как бы снять с тебя…

– Не вижу причин, чтобы этого не сделать.

А потом мир содрогнулся. Нет таинства сокровеннее, чем это. Их захватила буря стремительного наслаждения. Шторм был неизбежен, и теперь волны уносили их на небеса. Куда-то далеко-далеко отодвинулся весь мир, и не осталось уже ничего вокруг, кроме этого благословенного кусочка земли. Само время как будто и вправду споткнулось и остановилось. Есть мгновения, которые хочется, чтобы длились вечно.

Проснувшись, Настя обнаружила, что лежит, тесно прижавшись к Кириллу. Его сердце билось медленно и ровно. Она вдохнула запах его кожи. Не открывая глаз, она думала о том, сможет ли теперь посмотреть Кириллу в глаза. Как же быстро она сдалась. Стыдно-то как! Как сделать так, чтобы совесть опустилась в какую-либо из пяток, в левую или правую, все равно в какую, залезла туда и не подавала признаков жизни. Настя попыталась придать лицу непроницаемое выражение, по которому невозможно будет догадаться, о чем она думает. Но из-под опущенных ресниц все равно смущенно разглядывала его красивое сильное тело. Кирилл почувствовал, что она проснулась, и его рука стала блуждать по ее спине.

– Доброе утро, – с улыбкой произнес он. – Целую бы вечность смотрел на тебя.

– Доброе. Задвинь штору, а то…

– Я дурак, но не настолько, чтобы портить такую прекрасную минуту.

– Ну и пусть, тебе же будет хуже. – Она закрыла глаза.

– Хочу, чтобы так «хуже» было всегда-всегда…

Он откинул локон с ее лица и глубоко вздохнул.

Наслаждаясь ласками Кирилла, Настя пришла к выводу, что произошедшее между ними ее совершенно не тревожит. Они взрослые люди, которые очевидно нравятся друг другу. Так почему же взрослые люди так чертовски усложняют все, что касается секса? Они оба свободны. Оба разумны и независимы.

– Если бы я знал, что однажды в моей хижине и в моем сердце появится самая прекрасная девушка на свете, я бы поставил кровать пошире.

– И на этой было здорово, – засмеялась она.

– Согласен. Как жаль, что мы не медведи, могли бы несколько месяцев провести в своей берлоге, – прошептал он.

– Для этого нужно все лето делать запасы, – так же шепотом ответила Настя.

– Да, таких запасов у нас нет. А я чертовски проголодался! – весело произнес Кирилл.

– Хорошо, что ты не медведь.

Она почувствовала защищенность и покой. Подняла голову и посмотрела на Кирилла.

– Я люблю тебя, Настя. Всегда помни об этом.

У мужчин все проще, они могут говорить о своих чувствах тогда, когда захотят, а не ждать признаний, как это заведено у женщин. Признание в любви Кирилл произнес твердо и одновременно нежно, как само собой разумеющееся. Он действительно ее любил. Его сердце стало оттаивать благодаря ей. Время, проведенное с Настей, было лучшим, что произошло в его жизни за последние годы.