Цена ошибки некроманта
Шрифт:
— Убийцу для меня Ферсин оплатил из средств брата. Дамару ещё здорово повезло, что он всё это время неотлучно находился в Сердцевине, да и наёмник его не упоминал. Мне по секрету намекнули, что Авер-старший даже подумывает как-то передо мной извиниться за всю эту историю. Не знаю, правда, как, но вряд ли — лично и очень искренне…
— А ты что? — Ангелика вопросительно подняла брови.
— А что я? Можнo подумать, у меня есть выбор, — поморщилась в ответ. — Сволочь он, конечно, изрядная, но, учитывая невменяемого братца, лучше пойти на мировую. Больше шансов избежать в дальнейшем внимания Ферсина. И выжить.
—
— А в чём оно, счастье? — рассеянно отозвалась я. — Мне всегда казалось, что главное — это возможность быть собой, а в Клари… Лика, ну сама подумай. Я же там устану, потом начну винить во всём Дана, потом любовь перейдёт в отвращение, и закончится всё разводом… Не говоря уже о том, что противно бежать из столицы из страха перед одним уродом.
— Творец, взгляни на эту женщину! — вместо осознания и покаяния, Ангелика весело рассмеялась. — Она всерьёз сомневается, что мужчина вообще в ней заинтересован, но уже планирует развод! Другие имена детям подбирают на второй день знакомства, а ты — кого первым сожгут. Винни, может, тебе оптимизма надо побольше, а?
— Отсыпь, — вяло улыбнулась ей. — У тебя его явно с избытком.
— Да с удовольствием. Например, тебе надо попробовать новые отношения…
— Что, опять?! — я вытаращилась на подругу с ужасом. — Творец! Лика, я тогда на принудительное лечение отправлюсь…
— А может, третий pаз, наоборот, счастливый? Мужиков-то вокруг полно. Вон, например, глянь, какой фактурный, а? Ну глянь, глянь, вон у двери стоит!
Я вздохнула, выразительно закатила глаза, давая понять Ангелике, что думаю про её болтовню, но — обернулась. Тут проще было согласиться, чем продолжать сопротивление.
Да так и замерла, нелепо изогнувшись. Потому что у входа в кафе стоял, внимательно оглядывая посетителей, Адриан Блак собственной персоной. Одетый в «гражданское», почти так, как ездил в Фонт: большой, массивный, угрожающий, хмурый — ни за что не догадаешься, что там на самом деле внутри.
Шериф cловно почувствовал мой взгляд и обернулся. Мгновение — и он решительно устремился в нашу сторону, а я торопливо отвернулась к подруге.
— Винни, ты чего? — озадачилась та. — Ты так побледнела… Это что, какoй-нибудь из твоих обвиняемых освободился, что ли?! — встревожилась она. — Может, полицию вызвать?
— Не надо полицию… — севшим голосом успела ответить я, а пoтом Адриан всё же добрался до нас через зал кафе, проложив путь между столиков.
— Попалась, — проговорил с непонятной интонацией, а мне на плечи легли большие тяжёлые ладони, будто случайно обхватив шею. Потом он взял стул за спинку и, скрежетнув по полу ножками, выдвинул из-под стола вместе со мной.
— Эй, мужчина, а что это вы себе… — начала Лика возмущённо.
— Дан, какими судьбами? — одновременно с ней вымученно улыбнулась я, торопливо поднялась с места и обернулась к мужчине, нервно оправляя юбку.
— Ах, Дан! — тихо, с явным весельем
в голосе протянула подруга себе под нос, тут же успокаиваясь. Я не видела, но готова была спорить, что Лика обвела некроманта новым оценивающим взглядом и довольно улыбнулась, одобряя.— Догадайся, — невозмутимо отозвался некромант. Смотрел спокойно, с лёгким прищуром, но я почувствовала себя, кажется, еще более неуверенно, чем в первую встречу с этим типом в поезде.
— По поводу алхимика сообщить? — предположила, нервно сцепив пальцы и не зная, куда деть взгляд.
— Не угадала, — ответил он.
Пару мгновений повисела тяжёлая, вязкая тишина. Потом шериф мягко обхватил ладонями моё лицо, поднял и поцеловал в губы — осторожно, на пробу, явно ожидая, что я начну сопротивляться.
Зря. Я нервно зажмурилась, судорожно вцепилась в егo запястья и, не раздумывая, ответила на поцелуй — отчаянно, выплёскивая все свои переживания, тревоги и страхи.
Через несколько долгих секунд Адриан прервал поцелуй, провёл большими пальцами по моим щекам, стирая влажные дорожки.
— Эх, Винни-Винни! — вздохнул неопределённо, обнял. Я крепко прижалась к широкой груди, обхватила его за талию. — Госпожа судья, ты можешь объяснить мне, почему так внезапно удрала? Что случилось?
— Нет, — пробормотала я. — А почему ты отпустил?..
Адриан промолчал, кажется просто не находя слов. Зато насмешливо высказалась Ангелика:
— А что вы на меня так смотрите? Я эту логику тоже не поняла. Идите уже поговорите там где-нибудь спокойно, может, хоть вы на эти измученные менталистами мозги положительно повлияете, а то ну я не знаю уже, что с ней делать!
— Попробую, — серьёзно пообещал Дан, невозмутимо подхватил со спинки стула мою куртку, сумку и, обняв одной рукой за плечи, повёл к выходу.
А я послушно пошла, неловко вытирая щёки рукавом блузки и не оглядываясь на Лику. Потом встретимся, поговорим, никуда не денемся.
И чувствовала я себя при этом очень глупо, но очень счастливо.
— Ну что, куда едем? — спросил Адриан, останавливаясь возле припаркованного неподалёку авто и открывая дверь. Тёмно-зелёное, потёртое, оно казалось смутно знакомым.
— А мы поедем? — спросила неуверенно. — Зачем?
— Отношения выяснять, — заявил он. — Садись, не будем же мы посреди улицы разговаривать.
— А есть что выяснять? — ещё более неуверенно продолжила я. Я была полностью согласна, что нам нужно поговорить где-то в спокойном месте, но опять не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. На этот раз, правда, в хорошем смысле, а не как у меня в последнее время было…
— Винни! — Блак выразительно нахмурился, и я наконец залезла на сиденье. — Ну так что, где тут можно поговорить? Я-то города не знаю.
— Поехали ко мне. — После нескольких секунд размышлений, я устало махнула рукой. Плевать, какой в этом можно отыскать двойной смысл, мне просто ничего больше не приходило в голову.
— Показывай дорогу.
— Как ты меня нашёл? — спросила несколько минут спустя, когда мы вырулили на прямой участок.
— Незаконно, — признался Адриан. — По зеркалу можно отыскать человека безо всяких дополнительных следилок, Марг помог. Конечно, без судебной санкции. — Он искоса бросил на меня насмешливый взгляд, но сейчас законность его действий волновала меньше всего.