Цена ошибки. Трилогия
Шрифт:
– Казаков Михаил Иванович, 37 лет, ожоги нижних конечностей второй степени, 30% площади, отравление продуктами горения.. в интенсивную терапию.
– Плешаков Василий Матвеевич, 43 года, местные ожоги головы и верхних конечностей, 25% площади, осколочное ранение мягких тканей левого плеча.. Этого сначала в перевязочную, потом тоже в интенсивную..
– Макаров Александр Васильевич, 16 лет, перелом трех ребер, пневмоторакс, пулевое ранение мягких тканей правого предплечья, резаная рана левой ладони..
Зрачки у Ирки расширились, она понимала, что видит что-то необычное, даже неправильное в тексте, но усталое сознание ее еще не поняло, кого сейчас вынесут на носилках из санитарного автобуса, а в глаза уже бросилась следующая строчка:
– Грибанов Сергей Владимирович, 15 лет, травма головы, контузия средней тяжести
Невысокая Римма Шишкина, стоящая у нее за спиной, и заглянувшая, привстав на цыпочки, при этих словах через ее плечо в бумагу, опомнилась первой:
– Ох, Ирка, это же наши мальчишки! Надо Галине Александровне сказать, она сейчас должна как раз смениться..
Римка, я сама схожу, побудь пока за меня, я сейчас, мигом! Опомнилась Ирина.
3 ноября, местное время 17-58. Море Бофорта, 300 миль к северо-востоку от мыса Дежнева. Атомная подводная лодка с баллистическими ракетами SSBN-608 Ethan Allen.
Подводные лодки типа "Итен Аллен" опаздывали на эту войну. До начала конфликта на верфях Electric Boat в Гротоне и Newport News Shipbuilding в Ньюпорте были спущены на воду целых четыре таких субмарины. Они даже успели войти в строй, но боеготовности достигла только первая из них, ПЛАРБ "Итэн Аллен". По довоенным планам, когда остальные ПЛАРБ этого типа, "Сэм Хьюстон", "Томас Эдисон" и "Джон Маршалл" достигнут боеготовности, в конце 1962 из них должно было сформирована 14 эскадра ПЛАРБ, для дежурства в Средиземном море, с базированием в Испании, на военно-морской базе Рота. А в 1963 году к ним должна была присоединится пятая ПЛАРБ этого типа, "Томас Джефферсон". Но начавшийся конфликт порушил все планы. "Томас Джефферсон" сгорела в атомном пламени у достроечной стенки в Ньюпорт-Ньюс, "Сэм Хьюстон", "Томас Эдисон" и "Джон Маршалл" остались без ракет UGM-27B Polaris A-2, которые были приняты на вооружение только 26 июня 1962 годы, и сборочный завод компании "Локхид" просто не успел сделать все четыре комплекта по 16 ракет. А потом у Америки просто не осталось ни заводов, которые выпускали "Поларисы" и комплектующие к ним, ни военно-морских баз, на которых можно было загрузить огромные туши баллистических ракет в лодочные шахты. Осталась полностью боеготовой только одна лодка - "Итэн Аллен". Первоначально ее послали к берегам Норвегии, в Северное море, где уже выпускали свои "Поларисы-А1" подводные лодки типа "Джордж Вашингтон". Выпускали и сами зачастую гибли, этот оперативный район оказался буквально нашпигован торпедными лодками и противолодочными кораблями Советов. А обстановка на театрах военных действий непрерывно менялась, и Европейская часть СССР уже оказалась изрядно разрушена предыдущими ядерными ударами Альянса. А вот на востоке все складывалась не очень. Планы нанесения ударов стратегических бомбардировщиков САК потерпели неудачу, а американские МБР и БРСД изначально были нацелены преимущественно на западную часть СССР и Урал. Поэтому лодка, уже на траверсе Исландии, получила новый приказ. Пройти подо льдами через Северный ледовитый океан в море Бофорта, и там, найдя полынью, всплыть и получить список уточненных целей. А дальше- идти в Восточно-Сибирское море, или в море Лаптевых, и атаковать уцелевшие города и промышленные центры Сибири, дальность "Поларис-А2" в две тысячи восемьсот километров вполне позволяла это сделать. Но сейчас лодка получила новую цель. Русские военные базы в Анадыре и в Бухте Провидения. Ну, что же, по этим целям "Итэн Аллен" вполне может отстреляться и с этой позиции. И двух ракет, с боеголовками W47-Y2 мощностью в 1,2 мегатонны вполне хватит. С этими мыслями командир SSBN-608 приказал штурману точно привязать позицию лодки, а командиру "Шервудского леса"*- начать подготовку двух ракет к пуску.
*"Шервудский лес" - на сленге американских подводников так назывался ракетный отсек (или отсеки) в ПЛАРБ. Высокие и толстые колонны ракетных шахт, стоящие в отсеке в два ряда, действительно, чем - то напоминают старый лес.
– Сэр, закричал взволнованно радист, уже было приготовившийся убрать антенну дальней связи.
– Еще одна срочная радиограмма из командного центра!
3 ноября, Чукотское время 17-35. Атомная крепость "Анадырь".
*Наша радиотехническая служба нащупала диапазон частот, на которых возможна прямая связь с Вашингтоном. Прикажете установить контакт?
– Прикажу, - главнокомандующий вооружёнными силами СССР и без пяти минут военный диктатор с хрустом потянулся всем телом.
– Поговорю я с этим психопатом...
– Господин президент, - услышал он за спиной, - на прямой связи... Россия.
Голдуотер несколько секунд смотрел на офицера связи, как будто не понимая, о чём речь. Потом Бешеный Барри медленно подошёл к пульту, где перемигивались разноцветные индикаторы, и взял микрофон, поданный офицером, - взял осторожно, как ядовитую змею.
– Переводчика!
– бросил он коротко и хрипло произнёс в микрофон: - Кто говорит?
– Говорит маршал Батицкий, верховный главнокомандующий вооружёнными силами Советского Союза и временно исполняющий обязанности главы государства, - отчеканил властный голос, дублированный синхронным переводом на английский язык.
– Мне нужен президент Соединённых Штатов Америки Барри Моррис Голдуотер или лицо, замещающее его во всей полноте ответственности.
– Голдуотер слушает, - ответил президент, на секунду пожалев, что речь советского генерала транслируется и через динамики: её слышали все находящиеся в бункере.
– Господин президент, я предлагаю прекратить огонь и начать переговоры. Вы и ваши советники должны понимать, что дальнейший обмен ядерными ударами не принесёт ни вам, ни нам ничего, кроме новых и совершенно бессмысленных жертв и разрушений. Решающего перевеса над нами, не говоря уже о победе, вам не достичь - это очевидно, - зачем тогда...
– Ублюдок!
– истерично выкрикнул Голдуотер.
– Вы убили миллионы американцев, и мы вам этого не простим! Есть у нас и бомбы, и бомбардировщики - мы будем продолжать бомбить, пока от вас не останутся одни руины, а потом разбомбим и их! Или капитуляция, или...
– он стиснул рукоятку микрофона, словно горло ненавистного комми.
– Не брызгай слюной, - холодно произнёс Батицкий (его переводчик вздрогнул, но перевёл слово в слово), - посадишь изоляцию средства связи. Не стоит грозить нам вашими бомбардировщиками, найдём мы на них управу. И нам есть чем ответить: наши ракеты будут падать вам на головы до полного облысения. Вы тоже убили миллионы советских людей, но сейчас надо думать не о мёртвых, а о живых, пока они также не стали мёртвыми. Ядерное безумие пора прекращать, пока мы не выжгли друг друга дотла на радость другим державам, которые уже присматриваются к мировому лидерству. Хоть раз в жизни подумайте головой, а не задницей, господин президент.
– Мне не о чем с вами говорить, - прошипел Голдуотер.
– Или вы сдаётесь, уходите из Европы и полностью разоружаетесь, или мы будем продолжать войну, пока не уничтожим вас всех до единого. И мы это сделаем!
– глаза президента США стали белыми от бешенства, а лицо покрылось красными пятнами. И тут произошло неожиданное.
Министр обороны издал свистящий звук, рывком вскочил со своего кресла, выхватил из кармана пистолет и направил его на Голдуотера.
– Или вы принимаете к рассмотрению предложение красных, или я вас пристрелю.
Голос Макнамары изменился до неузнаваемости, но пистолет в его руке не дрожал. И ни у кого не было сомнений, что он выстрелит. Голдуотер поперхнулся, изумлённо глядя на Макнамару. "Ого!" - подумал Дин Раск, приподняв бровь. Люди в бункере, видевшие эту дикую сцену, замерли: все, кроме одного.
Ричард Никсон спокойно встал, сделал несколько шагов и резко ударил Макнамару по запястью ребром ладони. Пистолет с лязгом упал на бетонный пол бункера. Вице-президент наклонился и подобрал его.
– Я не позволю вам, - невозмутимо произнёс он, - застрелить законно избранного президента Соединённых Штатов Америки. Это сделаю я.
С этими словами он повернулся и дважды выстрелил в перекошенное лицо Бешеного Барри. Под сводами бункера повисло гробовое молчание.
– Я сделал это для блага Америки, - Никсон обвёл взглядом бледные лица людей.
– Этот человек, - он посмотрел на труп Голдуотера, - тащил всю нашу страну в пропасть, и другого выхода не было. А теперь, согласно Конституции, я принимаю на себя обязанности президента США: до следующих свободных и демократических выборов.