Цена славы

Она была ценным специалистом и раньше — ее постоянно пытались переманить в другие агентства. Но настоящим креативным успехом Юны стали Flower. Без сомнения, песни Даниэля и продвижение Columbia Records стали тем, что позволило девочкам стать популярными. Но сколько в мире существует людей, которые, казалось бы, пишут классные песни, но никто не стремится стать их фанатами? Юна создала для Flower историю, которая позволила корейской группе стать действительно популярной. Она безошибочно указала на концепт, который будет востребован публикой, Сону лишь отшлифовал его, подогнав под песни Дана. Это Юна давала наставления стилистам в отношении одежды, одобряла или отвергала идеи для клипов на этапе обсуждения, контролировала процесс создания физических версий альбомов и мерча, помогала девочкам выработать стиль общения с фанатами…

Именно Юна создала образ девушки, которая слушает музыку Flower: внешне сильная и уверенная, но внутри себя ранимая и мечтательная.

Собственно, после успеха Flower Юну и начали называть Паучихой. Она восприняла это с присущей ей иронией: накупила украшений с пауками.

И все же зимой, когда стало понятно, что компании нужны организационные перемены, она сама сказала Канджи, что это им нужен кризис-менеджер. Одно дело — придумать, как продвигать красивых девушек, поющих о своих переживаниях, другое — провести агентство талантов через сложный процесс реорганизации. Она вообще не представляет, как заниматься созданием образа компании, но это необходимо, если они собираются становиться мультилейблом. Корпорации воспринимаются как нечто огромное и бездушное, а к-поп слишком зависим от фанатов групп, которых нельзя слишком сильно… волновать. Нужно подготовить поклонников к переменам.

Найти кризис-менеджера — сложная задачка. Все, кто занимался чем-то подобным в Корее, не имели опыта работы со столь огромными предприятиями. У иностранных специалистов другая проблема — незнание языка и непонимание того, как устроено корейское общество.

Решение неожиданно подсказал отец Даниэля. Он узнал о поисках косвенным путем и даже немного пожурил Канджи за то, что тот не обратился к нему. Ну, как пожурил? В официальном письме выразил сожаление, что к нему не обратились сразу. И приложил контакты женщины, фамилия которой уже намекала на вероятность удачного знакомства: Элла Чан.

Кореянка, причем родившаяся и выросшая в Корее, а не дочь эмигрантов. У нее в послужном списке было немало значительных кейсов, обычно американо-азиатских компаний. Судя по всему, поэтому Генри Хан ее и знает: она работала с его клиентами, фирмами, которые когда-то были открыты мигрантами.

Приехать Элла смогла, увы, только летом. Попала в самый эпицентр подготовок и съемок, что ее, кажется, даже обрадовало. Около трех недель она наблюдала и работала из дома — собирала информацию. Много общалась с Юной. Потом запросила некоторые внутренние документы, иногда спрашивала о конкурентах, для этого даже общалась с менеджерами, которые особенно сильны в сборе сплетен.

Только через месяц она была готова давать первые советы, для чего собралась «рабочая четверка»: Канджи, Минхо, Юна и сама Элла. Начала Элла сразу с вопроса, который Канджи не ожидал услышать.

— Почему вы не отражаете политику вашего агентства через СМИ и рассказы артистов?

Канджи недоуменно переглянулся с Минхо.

— А должны? — удивился он. — Агентства развлечений…

— Предпочитают скрывать внутреннюю кухню, потому что она больше похожа на условия концлагеря, — дополнила Элла, — Но у вас не так. И это начало как-то просачиваться в сеть исключительно благодаря тому, что ваша мужская группа об этом рассказывает. У вас есть комната отдыха с кошками. Все любят котиков, почему об этом еще не сняли сюжет на телевидении?

Канджи снова удивленно переглянулся с Минхо. Ответила за них Юна:

— Политика… хотя, тут будет точнее — философия — нашей компании подразумевает, что мы не кричим о себе, а доказываем делами.

Элла улыбнулась:

— Очень по-японски звучит. У вас в офисе чувствуется влияние японского отношения к организации пространства, но при этом присутствует американское отношение к бизнесу. Вариант «хранить в секрете свои традиции и особенности» был хорош, пока о вас не говорили. Но теперь это вам вредит. Сейчас все считают, что вы — такие же, как другие агентства, что вас интересуют только деньги, что у трейни тяжелый период стажировки и что айдолы вынуждены очень много работать.

— Вообще-то все три пункта — это тоже про нас, — хохотнул Минхо. — Что? Наши группы, по вашему, выступают два дня подряд на огромных стадионах просто потому что нам их миру показать захотелось? Давать по одному концерту — экономически невыгодно, поэтому они работают на износ.

Элла расхохоталась и покачала головой:

— Мы все вынуждены подстраиваться под требования рынка. Я же имею в виду политику компании в мелочах. Вам нужно показать фанатам ваших групп, как вы заботитесь о своих подопечных. Что-то уже сделано и это работает на вас. Например — что вы демонстрируете, какие большие и удобные помещения есть у ваших артистов. То, что вы отвечаете на переживания фанатов — это тоже плюс. Но у вас есть немало правил и традиций, которые постороннему человеку кажутся проявлением невероятной доброты и чуткости. Например, личный охранник у Бёль, потому что ей всего шестнадцать и вы знаете, как на нее реагируют мужчины. В индустрии полно смазливых девочек, но что-то я рядом с ними не замечала огромных кореянок, которые взглядом обещают оторвать все, что не нужно для работы.

Юна захихикала, и даже Канджи не смог сдержать улыбки. Они действительно приставили к Бёль охранника — женщину, которая заодно выполняла некоторые функции менеджера. Но главная задача — не дать странноватым мужчинам, которых, на самом деле, хватает в индустрии, напугать или навредить ребенку.

— Частично это обеспечение безопасности наших вложений, — улыбнулся Минхо. — У Бёль еще и полугода с дебюта не прошло, а она уже контрактов собрала на космические суммы. Ее физическое и моральное здоровье — наши деньги.

— Но охрана у нее появилась еще до дебюта, — напомнила Элла.

Теперь Минхо смог только смущенно улыбнуться. Возразил ей Канджи:

— Мы просто предвидели, что на ее внешности можно много заработать.

— Айгу-у! — возмутилась Юна. — Эти два идеалиста ненавидят признаваться, что добры как парочка золотистых ретриверов, вечно прикрываются экономической выгодой.

— Я поняла, — хохотнула Элла.

Канджи недовольно покачал головой. С Юной у него давно приятельские отношения. Учитывая, насколько она ценный специалист, ей позволено многое, в том числе — некоторая фамильярность. Но сейчас он осознал, что и Элла с ними общается… пусть и уважительно, но это не деловой тон. И «виной» этому, скорее всего, как раз отношения с Юной.

— Ладно, давайте вернемся к теме обсуждения, — уловила некоторую неловкость Элла. — В целом, к расширению ваше агентство уже полностью готово, ваша главная задача — успокоить фанатов и инвесторов. Причем, в вашем случае важнее именно фанаты. Начинать нужно с раскрытия философии компании, показывая ваши плюсы и отличительные особенности. Задача до конца года — сформировать у фанатов осознание, что ваше агентство — образцовое, лучшее в деле поддержке артистов. Напирать нужно на то, что от вас мало кто уходит после завершения контрактов, что у артистов и стаффа прекрасные взаимоотношения. Можно использовать ту же стратегию, которую демонстрирует стафф Pop Heroes — они часто подшучивают над тем, что их подопечные абсолютно беспомощны без них.

— А это зачем? — удивилась Юна.

— Создать образ избалованных заботой артистов, — просто ответила Элла. — Все знают, что айдолы не особо-то приспособлены к быту, но никто ранее не делал на это ставку, эта ниша не занята, но она все еще интересна, даже смешна. Это добавляет идеальным образам ваших артистов немного милых отрицательных черт, а главное — формирует у фанатов осознание, что об их кумирах так хорошо заботятся, что те могут себе позволить быть избалованными принцами и принцессами на фоне других артистов.