Цена сомнения

— Если ты о поцелуе, то он совершенно ничего не значил.

— Для тебя, может и ничего. Но для меня — он значил все. Ты мне прекрасно дал понять, что между нами все кончено. Именно в тот момент я решила уйти навсегда и не унижаться, доказывая тебе правду, которую слышать ты не хотел. Теперь уже поздно что — то менять.

— Знаю, но… Я прошу тебя дать мне шанс. У меня есть сын, он, как и я, имеет право знать правду. Ты хоть представляешь каково это: узнать что у тебя есть ребенок и услышать как он зовет другого папой? Разве это справедливо? Пусть ты и обижена на меня, но я прошу позволь мне общаться с сыном.

— Просишь? — хмыкаю — А если откажусь? Что ты сделаешь тогда?

— Надеюсь, мы все же сможем решить все цивилизованно. Я дам тебе время подумать. Очень тебя прошу — не руби все с горяча. Не повторяй моих ошибок. Сын не виноват, что между нами все так сложилось.

— Я подумаю, но сейчас я хочу уйти.

— Я позвоню тебе завтра — бросил мне вдогонку мужчина. Я же хмыкнула. Когда ему действительно надо, он из под земли достанет информацию. Вот и сейчас, мой новый номер телефона у него точно есть, хоть я его и не давала. Так же как не давала и адрес. Но разве его это остановило? Нет. И в этом кроется главная правда — я просто тогда не нужна была ему. Ни я, ни сын. А сейчас, зная что у него есть ребенок, он уже просто не может закрыть на это глаза. И раз так уверенно признает Леву своим сыном, значит у него на руках есть реальный тест, который подтверждает правду. Без документального подтверждения Адам никогда бы ко мне не сунулся отстаивать свою правду.

Вхожу в подъезд и на какое — то время замираю, переводя дух. Может со стороны и казалось что я вся такая сильная и уверенная, но на самом деле мне было страшно. Вот так столкнуться лицом к лицу с Адамом, который настроен весьма решительно. И еще есть Игорь, который за моей спиной позволил сыну называть себя отцом. Это тоже стукнуло по нервам. Я ему говорила, что подумаю насчет усыновления, но я не давала ему права решать что-то за меня. Да, сын к нему привязан. Ему не хватает отца. Но то, что сделал Игорь — сродни предательству. Мое слово для него получается тоже не играло никакой роли. Он для себя все решил и поступил так, как посчитал нужным. И теперь мне нужно решить — а если у нас вообще шанс на нормальный брак? Если он уже сейчас делает что-то, не считаясь с моим мнением, то что будет после свадьбы?

Зябко поежившись, обхватила себя за плечи. Пора возвращаться. Время, чтоб все обдумать, у меня есть.

Едва я открыла дверь в квартиру, как тут же столкнулась с Игорем. Такое ощущение, что он все это время ждал меня под дверью.

— Он уехал?

— Да.

— И что вы решили?

Я пожала плечами. Ничего пока мы не решили. Но, кажется Игорь, был не намерен ждать.

— Почему ты молчишь? Как давно вы встречаетесь?

— Что? — ошеломленно посмотрела на него — Я вижу его второй раз. И я не встречаюсь с ним, ты говоришь какую-то ерунду.

— То есть, ты с ним не встречаешься, но видишь его уже второй раз. А меня в известность не соизволила поставить.

— Тише, Леву испугаешь — шикнула на него — Давай все обсудим, когда останемся наедине.

— Прекрасно! С ним ты значит пошла тут же, а мне говоришь подождать — зло рявкнул Игорь.

— Я просто прошу тебя успокоиться. Сейчас не время и не место выяснять отношения.

— Ладно, подожду — процедил он — Но учти: сегодня мы точно поговорим.

Глава 16

Адам

Вспылил и наговорил лишнего. А ведь хотел просто увидеть сына и по возможности, поговорить с Мариной. Обсудить прошлое и прийти к какому-то решению. Но едва услышал, как мой сын зовёт другого папой, как в голове словно перемкнуло. Я видел как малыш радостно бежит навстречу мужчине и слышал тонкий детский голосок. Хотелось рвануть навстречу и прижать к себе маленькое хрупкое тельце. Сказать что папа рядом и больше никогда мы не расстанемся. Но сын бежал не ко мне. Его голос искрился радостью и детская мордашка лучилась счастьем. Все эмоции были не для меня.

Было почти физически больно от этого. Душу разрывало на части от понимания того, что я все потерял. Не видел как растет мой сын, не слышал его первых слов. Его улыбка и детский смех — все прошло мимо. Я собственными руками разрушил то, что могло быть моим. И было. Не окажись я зацикленным на гневе, еще тогда мог бы все решить. Но не стал. Варился в собственном котле ярости, думая что та, которая говорила мне о любви, просто использовала меня и предала.

Нужно было развернуться и уехать. Остыть и хорошенько все обдумать. Не стоило подходить к Марине в таком состоянии. Некрасиво получилось. Но назад уже ничего не вернешь. Рядом с ней я становлюсь совершенно другим. Куда-то пропадает холодная рассудительность и нутро рвет на части. Впредь, буду держать эмоции под контролем. Ни к чему хорошему вспышки ярости не приведут. А у меня сын. Я должен наладить с ними контакт.

Но сначала я должен поговорить с отцом.

Набираю его номер и слушаю гудки. Не отвечает. Решил меня игнорировать, но теперь это точно не получится.

В больнице его нет, это я знаю, потому что уезжали мы вместе. Он однозначно на работе, потому что собственная компания и финансы, как оказалось, для него превыше всего. Он сам сказал что пойдет на все, лишь бы не признавать внука. Это нужно решить в первую очередь. Я больше не позволю отцу вмешиваться в свою жизнь.

Припарковавшись у здания, поднимаюсь на этаж. Его секретарша пытается остановить меня, но мне сейчас глубоко плевать на все. Распахиваю кабинет и вхожу. Три человека, в компании отца, оборачиваются в мою сторону, недоуменно хмурясь.

— Господа, прошу вас оставить нас. Разговор не терпит отлагательств.

Те переводят взгляд с меня на отца, который побагровел от ярости. Видимо понимают, что уходить я не намерен, поэтому покидают кабинет, недовольно ворча.

— Ты что себе позволяешь, щенок?! — рявкает отец, вскакивая с места — Мало того, что полдня шатаешься чёрт знает где, так еще и смеешь врываться в разгар совещания! Ты совсем обнаглел?!

— Где результат теста, отец? — цежу сквозь зубы. Его ярость на меня совершенно не действует, потому что я сам на него очень сильно зол.

— Сказал же, дома, в кабинете — рявкает в ответ — Какого лешего ты творишь?

— Это я у тебя пришел спросить: неужели деньги важней семьи?

— Ты давай — ка не переиначивай мои слова. Семья — это ты и мать, а ни какой-то безродный щенок гулящей девки!

— Ты говоришь о моем сыне! — преодолеваю расстояние и едва сдерживаюсь чтоб не начать его душить — И о девушке, которую я любил.

— Любил ли? Не смеши меня — саркастически ухмыляется — Так сильно любил, что сразу же поверил в ее измену и поддельные тесты. Думаешь, я тебя не знаю, сын? Да у тебя каждый день по новой девке было! Их тоже любил? Одноразово.

— Не твое дело. Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь?

— Я сам себе его дал. Ты мой ребенок и мне лучше видно, что для тебя нужно. Ты заигрался, Адам. Я наставил тебя на путь истинный. Что теперь будешь делать? Пойдешь молить ее о прощении? Умолять позволить видеться с ребенком? Она такая же как и все. Думаешь я не знаю что ты перевел ей деньги? Прекрасно знаю. Была бы не такой, отправила бы их назад. Но нет же, она спокойно их тратит. Чистая и невинная барышня, тьфу!

— Ты не подойдешь к Марине или внуку, я тебе не позволю.