Центр не удержать

Но челюсти сомкнулись чуть выше моей черепушки и удивительно бережно перекусили нити, на которых я висел. Я даже не успел упасть — тварь оперлась на шесть задних ног, а четырьмя передними поймала меня и прижала к хитиновой груди, словно потерянное дитя, чудом вырванное из лап похитителей. Затем, не мешкая, развернулась и заторопилась прочь со всей возможной прытью. Бег насекомого был не особенно быстрым, да и я не был легкой ношей, но так или иначе мой похититель проворно ковылял к выходу.

— Руссо! — Голос Сюзармы чуть не разорвал мне барабанную перепонку. Руссо, ради Бога, что с тобой?

— Я жив, — отозвался я полумертвым голосом. — И, кажется, стал призом в игре "обворуй кладовку". Меня попросту украли.

Разоритель гнезд вылез из каморки и заторопился прочь, прижимая меня к себе. Тут я закрутил головой, потому что свет фонарика, отражавшийся от грудных пластин, резал глаза. Лучше бы мне этого не делать. Кража не прошла незамеченной — за нами маячила большущая раскачивающаяся тень. Фонарику не хватало мощности, чтобы высветить преследователя полностью, но у меня сложилось впечатление, что размеры его исполинские, голова, как у паука и гораздо отвратительнее, чем у обнявшего меня создания.

Я-то думал, что мы полетели, но ощущение было словно от падения. Снова повернув голову, я заметил другие тени, проносившиеся мимо, — ветви огромных деревьев, которые росли на оболочке звезды — Центра Асгарда. Мы пролетели в опасной близости от одной из таких веток, крылья моего похитителя зацепились за нее, и мы перевернулись в воздухе. Я успел подумать не без злорадства, есть ли у этой огромной мухи лицензия на управление самолетом. Эта простенькая шутка здорово потешила меня в малоприятный момент.

Мы секунд на пятьдесят опережали преследователя. Я порадовался, что нам удалось улизнуть, но падение было самым возмутительным образом прервало. Но вовсе не разъяренным хозяином гнезда, а какой-то живностью, сидевшей на ветках дерева в ожидании добычи. Как только я опомнился от шока, то увидел, что один из сегментов моего спасителя был чем-то опутан. Это что-то находилось между четвертой и пятой парой ног и всего в десяти сантиметрах от моего шлема.

Нечто было толстым, мокрым и очень грубым. Нетрудно догадаться — это был язык, тащивший моего похитителя в утробу столь обширную, что в ней вполне мог поместиться весь макромир. Так по крайней мере казалось со страху. Краем глаза я уловил розовую мокрую глотку, ведущую в темный туннель — к огромному желудку-пещере, заполненному едким морем пищеварительного сока.

И тут мой спаситель-грабитель выпустил меня из лап в тщетной попытке спасти собственную насекомую персону. Я мысленно вознес ему хвалу и сделал бы это вслух, если бы язык мне повиновался.

Сюзарма Лир и Нисрин-673 изо всех сил пытались привлечь мое внимание; тетронец делал это с присущей ему деликатностью, Сюзарма — довольно резко. Я, видите ли, не снабжал их информацией о происходящем. Но давать более или менее связные комментарии я не мог — язык не поворачивался.

Я падал — на этот раз свободно, беспрепятственно и бескрыло. Мелькнула глупая мысль — достаточно ли эластична моя упаковка, чтобы спружинить, если, конечно, не приземлюсь на голову. В этом случае последствия были более чем ясны. Низкая гравитация или высокая — все едино, от головы ничего не останется.

Потом меня опять изловили, да так грубо, что я чуть не отдал Богу душу. И все же это было лучше, чем врезаться в землю, но пока я не мог ни видеть, ни чувствовать, что происходит вокруг, — только понимать, что мне очень плохо.

Когда способность видеть наконец возвратилась, мне показалось, что я вернулся обратно. Тот, кто преследовал разорителя гнезд, таки заполучил меня. Была видна его волосатая паучья голова, черные глаза, расположенные повсюду на его черепе, и непомерные, тоже волосатые, челюсти. Он крепко зажал меня между двумя верхними укороченными конечностями и держал пальцевидными щупальцами за спеленутый торс.

— Руссо! — воззвала ко мне публика, алчущая новостей. — Что происходит?

— Попал из огня да в полымя! — проорал я, сам не понимая, зачем кричу.

Затем мой желудок снова перевернулся. Не потому, что направление еще раз изменилось, нет, мы просто встали. И стояли смирно — не заблудившись, а приземлившись. За мерзкой башкой виднелись края крыльев, слегка подрагивающих. Я попытался повернуть голову и определить, сидим мы на земле или на ветке, но не смог.

Я посмотрел вверх — на исполинское призрачное лицо. Интересно, сколько его глаз глядело на меня?

Щупальца с величайшей осторожностью поставили меня на землю, но не разжались. Потом что-то очень странное выскочило, словно змея, из-за страшенной головы. Оно было тонкое и серебристое — нипочем не догадаться, что за штука такая. И странный инструмент стал разрезать нити, опутавшие меня, аккуратно и благоговейно.

— Вот черт, — обалдело пробормотал я. — Эта скотина вроде как друг!

— Что? — переспросила Сюзарма. Она больше не орала. Нисрин тоже затих.

— Кажется, прорвались, — сообщил я. Когда меня окончательно освободили от пут, я понял, что мы и впрямь прорвались. Преследователь расхитителя гнезд не был возмущенной жертвой грабежа — это был спаситель. Сомнений нет, он тоже был хищником в разыгравшейся мелодраме, но, видимо, он был единственным, кого застигла врасплох собственная жертва. Именно он сцапал коробочку — самое совершенное детище Девятки. Однако вместо обеда он получил паразита. Клио тут же вживила синтетические нити в его панцирь и завладела его нервной системой. Бедное чудище никогда не отличалось особым умом и полностью оказалось во власти разума, превосходящего все вместе взятые умы экосистемы.

Через несколько минут я был свободен, но кровообращение в ногах пока не восстановилось — встать не было сил. Поэтому оставалось сидеть на чем-то деревянном и тщательно растирать лодыжки.

Попутно я объяснил Сюзарме и Нисрину ход событий и посоветовал найти надежное убежище.

— Клио все еще опекает нас. Она слышит, хотя и не может ответить, и все еще держит ситуацию под контролем. Чудище ушло, видимо, за вами, Нисрин. Не пугайтесь, когда увидите его. Позвольте унести себя. Вскоре мы будем вместе. Подумать только — удалось! Пусть пришлось несладко, но — получилось! Удалось, удалось, черт возьми!

Восторженное состояние прошло так же быстро, как и нахлынуло — ведь я вспомнил о тех, кому не удалось. Об Урании, прыгнувшей вниз с Клио в охапке. То, что сцапало ее, жаждало еды, а вовсе не заботилось о малютках. Даже Мирлину, чей исполинский рост делал его самым лакомым куском среди нас, не удалось победить драконов, живущих в зловещих пространствах внутри Асгарда.

Поостыв, я вновь огляделся. Ощущение радости, что я достиг легендарного Центра Асгарда, оставалось, но к нему примешивалась горечь потери. Надо поискать укрытие. Летучий паук с Клио на спине не будет высматривать меня повсюду — для него найдутся дела поважнее. Он избавил меня от двух ужасных напастей, но здесь, на нулевом уровне, могут рыскать всякие кровожадные создания, а никакого оружия у меня не было.

Густого подлеска здесь не было, и ничто ужасное и алчное не бродило между расходящихся корней деревьев. Они, эти корни, простирались во все стороны, встречались друг с другом и сплетались жгутами. Посветив вокруг фонариком, я понял, что оболочка звезды покрыта плотным ковром из корней и прочей растительности, в которой тут и там попадаются дыры, ямы и щели неизвестной глубины.

Найдя ровное место, одинаково удаленное от ям и впадин, я пристроился между корней и начал осматриваться. Стараясь не думать, что со мной станется, если нечто кровожадное вылезет из какой-нибудь норы, я тем не менее был настороже. Уж если на то пошло, я не дам себя испугать какому-нибудь червяку из здешнего Подземного Царства.