Цепеш
Шрифт:
– Я не голоден.
Холодно бросил мажордом и попытался скрыться, когда дорогу ему преградила Ванда, заполонив собою проход.
– А ну быстро сел! Тощий! Смотреть не на что! – не рискнув ослушаться, как мне показалось, главную женщину в этом доме, Андрей занял высокий стул подле меня, а я победоносно ухмыльнулась.
Неловкое молчание нависло над кухонных островком, в столешнице которого я рассматривала выбившиеся огненные локоны из-под белоснежной шапочки… и не только я. Мой сосед также бурил во мне скважину, видимо, за утреннюю перепалку и слишком храбрый смешок. Мы играли в гляделки через зеркальную поверхность
– Моя бабушка заваривала такой, – зачем-то сказала я.
– Она умерла? – бестактно подхватила моя коллега.
– Да, год назад.
Перед нами нарисовалась корзинка с ароматными круглыми булочками с творогом и вареньем.
– Ешь! – махнула деревянной лопаткой Ванда на нашего генерала, но непослушный мальчик лишь медленно помешивал кипяток, не обращая на нас никакого внимания.
А я накинулась на мягкую вкуснейшую выпечку голодным зверем, периодически неприлично чавкая и му-мукая. Когда я громко отпила чай из ложечки, Андрей не выдержал.
– На твоей родине вообще не учат правилам приличия?!
– Откуда ты знаешь о моей родине?
Мой оппонент невозмутимо смочил губы, закрывая глаза от обжигающего пара.
– У твоей сестры был длинный язык, впрочем, как и у тебя. Ты не выглядишь по-румынски, Люси. Здесь легко догадаться, понимаешь? – он приложился к кружке еще раз и бросил, – Хотя вряд ли.
Как только Ванда взгромоздилась напротив, и открылся спасительный проход, командир сбежал, не прощаясь, оставляя нас наедине.
– Ай, не обращай на него внимания, милая. Андрей – просто душка. Строит из себя, Бог знает кого, – она перекрестилась, – А сам-то добрый и сердобольный.
– Вы давно здесь работаете? – решила перейти в атаку я, стараясь сохранить непринужденность беседы.
– Год. Я с господином Владом с самого начала его пребывания здесь.
Влад Цепеш. Его имя вызывает во мне нерасшифровываемый отклик…
– А ты сестра бедняжки Норы? – женщина коснулась моей руки и положила на стол свою огромную грудь, приближаясь ко мне и шепча, – Девочка умирала от неразделенной любви к господину, и ее загрызли волки.
Она сказала это так, будто всех, кто влюбляется в хозяина этого замка, съедают дикие животные в знак непростительной ошибки. В одно предложение Ванда уложила все возможные сейчас ответы. Она еще раз сжала мой кулак, понимающе похлопала по нему влажной горячей ладонью и дала свое первое распоряжение.
– Я пойду отнесу завтрак, а ты домой посуду и прибери тут. Сегодня проведу тебе экскурсию.
***************************************************
Во дворе замка велась реставрация, поэтому там была полнейшая разруха. На стенах трудилась бригада порядка десяти человек. Ванда пела мне о названиях башен, об истории каждой из них, а ее не слушала, так как ежилась от беспардонного взгляда одного из потных кудрявых цыган, который послал мне воздушный поцелуй.
В небольшом садике нам помахал пожилой мужчина, и моя гид на сегодня раскраснелась сильнее цветущих маков подле объекта ее обожания.
– Это Михай, наш садовник, – собралась с мыслями румяная женщина и повела меня к обрыву, – Еще несколько гектар этого леса принадлежат господину, этот уступ весьма неустойчив, не подходи близко к нему.
– Там очень
высоко?– Достаточно, чтобы покалечиться и быть растерзанной еловыми ветками или дикими животными. Эти леса девственны, в них не ступает нога человека, а если и ступает, то остается там навсегда.
Не хватало только зловещей музыки для полноты образа жуткого замка с приведениями. Я оглянулась и увидела тропинку, ведущую в лес.
– А там что?
– Там мы собираем ягоды и грибы, тот лес огорожен сеткой вокруг всего замка, в нем можно погулять, помечтать, я очень люблю это место, и ты люби, и все у нас получится с тобой, – эта фраза смутила меня не меньше растущего мака на территории сада, но больше всего меня насторожило то, что я озвучила вслух, и на что моя коллега так и не смогла ответить.
– Если лес окружен сеткой, как мою сестру могли загрызть волки? И где она плутала периодически со слов нашего дворецкого?
Растерзать ее могли лишь в лесу, который находится за обрывом, но что сподвигло ее спрыгнуть с него? Неразделенная любовь или что-то пострашней? Завтра поговорю с садовником…
***************************************************
Закончив с ужином и помывкой всего, что после от него осталось, особенно после приготовления, Ванда отпустила меня отдыхать около полуночи. Следуя красным маячкам, я дошла до своей спальни и, не разуваясь, рухнула на кровать лицом в подушку, вымотанная и взволнованная.
Ночью я услышала шорохи за своей дверью и легкий стук.
Открываю дверь и иду вслед за удаляющимися шагами.
Сегодня я должна увидеть это приведение. Может быть, это Нора пытается дать мне знак?
Ныряю в проход, где меня с поличным поймал Андрей, и схожу с алой дистанции. Решительно двигаюсь вперед, сжимая в кулаке на груди маленький серебряный крестик. Уже почти бегу за силуэтом, когда с ног меня сбивает порывистый ветер. Я вскрикиваю от неожиданности и вижу, как черная фигура начинает надвигаться.
Понимая весь ужас происходящего, я обернулась в надежде увидеть моего надзирателя… но его не было. Лишь едва различимый красный маячок манил меня бежать… бежать без оглядки. Я медленно двинулась обратно, пытаясь не побудить желающего контакта незнакомца к ускорению.
– СТОЙ! – раздается крик преследователя, я теряю его из виду и понимаю, что не готова к диалогу с местными призраками.
Я стремительно ускоряю шаг и уже несусь по холодному коридору, шугаясь громкого эха моих маленьких каблучков. Убегаю от собственной тени, которая почему-то не повторяет моих движений, а живет своей жизнью. Я чувствую, как опаляющий шепот касается моего уха: "Ты нарушила одно единственное правило, Люси".
Боюсь посмотреть назад, потому что знаю, что там никого нет… спотыкаюсь о выпирающий булыжник и тараню пол коленями, раздирая их до крови. В миг все стихает, и у спасительной арки вырастает огромный силуэт. Мгновение, и он на несколько метров ближе ко мне. Я не моргаю и не дышу, только ощущаю, как тонкая алая струйка течет по ноге. Слышу, как бешено колотится сердце, раздаваясь противным звоном в ушах.
Вот и смерть… – проносится в моей голове, когда тень нависает надо мной, приобретая человеческий облик. Передо мной кудрявый цыган со стройки, и его ручищи уже задирают мою длинную юбку.