Цепные псы пантеонов

— Ты его убиваешь? — задал не самый умный на сегодня вопрос Зигфельд с видом адвоката, отговаривающего клиента плюнуть из трубочки жеваной бумагой в судью со скамьи подсудимых за минуту до оглашения приговора.

— Нет, почищу ему зубы и отпущу-опущу на все четыре стороны.

— Сто лет тому в Мэнлуна стреляли заговоренным алмазом, по оперативным данным, алмаз застрял меж ребрами. Теперь кто Фэн Мэнлуна прикончит, должен вручить алмаз первому встречному, иначе не избежит несчастья.

— А что будет с первым встречным? — проскрипел красный от натуги агент-террорист, удерживая фейс китайца под водой, под гусиное гоготание всплывающих веселых пузырей.

— Крупные алмазы приносят владельцам гибель.

Булькнуло несколько последних пузырей, уже немощных, будто пьяные слесари. Потом догонкой выскочил еще один пузырик, самый уж последний. И все — руки-клешни монстрика безвольно опали, и даже показалось, что рога покрылись сырной плесенью.

Антон бы еще с удовольствием не отпускал бездыханное тело минуты три, но ВЕЖЛИВЫЙ стук в дверь (это при царящем в цитадели бедламе-то) заставил расстаться с мертвым мандарином.

Не дожидаясь реакции на вежливость, в дверь вписалась-юркнула обычная такая лисичка-сестричка, только жутко седая и манерничавшая по-цирковому, на задних лапах.

— Здесь проживает уважаемый Антон Петров? — спросила хрипло лисица, точнее — лис, вперившись Антону глаза в глаза. Весь такой благолепный, положительный-положительный, разве что две капельки свежей крови на локотке, понятно, чужой крови.

— Здесь прозябает, — коротко ответствовал Антон, смекая, зачем понадобился этот стук в дверь: чтобы с ходу поймать взгляд «здесь проживающего» в магический капкан и дальше не отпускать.

— Тебя грубо гипнотизируют, не увлекайся, — угрюмо зазудел переместившийся к свежему утопленнику Эрнст. — Интересно, ведь тоже кровососущее, а не вампир, — склонился фон Зигфельд над почившим мандарином. И даже сунулся на секундочку с головой под воду, ни на йоту воду не взбаламутив. — Как у него там все вульгарно устроено, какие-то комариные хоботки, точь-в-точь дешевые трубочки для приторных коктейльчиков, клыков нет. Тупиковая ветвь эволюции...

— Я так много слышал о вас, уважаемый Антон, — сверлил Петрова глазами лис. Усы на седой морде торчали веером, розовый острый язычок нервно щекотал губы.

— Слышали обо мне?

— Тебя жестоко гипнотизируют, — забеспокоился уже всерьез Эрнст. Свежий утопленник перестал его интересовать, будто позавчерашние щи.

— Вы способны на многое, — в нос забубнил серебристый, а усы оттопыривались еще круче, словно пальцы резиновой перчатки на трехлитровой банке браги «Привет Горбачеву».

— Я способен на многое, — в нос монотонно и задумчиво повторил Петров.

— Ваш яд способен принести большую пользу.

— Мой яд способен принести пользу.

— Тебя очень жестоко гипнотизируют, очнись! — запаниковал бывший вампир, но чем он мог помочь, бестелесный, будто философская идея.

— Вы сейчас пойдете со мной, и вам будет счастье!

— Я сейчас пойду за вами... — Антон выведал цели визитера и посчитал больше не нужным кривляться. — Это ваш приказ не смогла выполнить Екатерина Кондаурова?

Поняв, что раунд проигран, серебристый лис перестал играть в гляделки и выделил пару секунд личного времени, чтобы оценить обстановку. Растерзанные пучки трав, переколошмаченные колбы и прочий антураж его не впечатлили, а вот вышибленная оконная решетка и полусогнутый, подвинувший в ванне распухавшего обитателя подселенец рассказал о многом.

— Если в России все ботаники такие, то ваш народ непобедим, — выдал зверь саркастический вердикт. При этом не требовалось большого напряжения ума, дабы просечь, что лис раз и навсегда после увиденного отказался от попыток решить свои задачи силовым способом.

— Выставь его за дверь! — почему-то вдруг решил, что имеет право здесь командовать, Эрнст фон Зигфельд.

— Ладно, почтенный, — не повел бровью на совет бестелесного коллеги Антон. — Я — не ботаник, вы — никакой не второй мандарин, никакого цветочного яда нет и не было в помине, а была грамотная провокация волхв-дивизиона. И вы проиграли по самые гланды. — Антон с удовольствием предложил бы хвостатому почетную капитуляцию, но не надеялся, что лис так запросто согласится капитулировать. Зачем зря слова тратить? А что-то подсказывало не пытаться решить такую задачу силовым способом.

Оба врага прекрасно понимали, что если сойдутся лоб в лоб, то мало не покажется обоим.

— Как я мог проиграть, если настоящая игра только начинается? — криво улыбнулся лис, обнажая без значения желтые резцы. — У меня припрятан прекрасный козырь. Если вы на самом деле не ботаник, а агент волхв-дивизиона, то у вас есть то, что нужно мне, а у меня — что нужно вам.

— Он тянет время, не слушай его! — крутился на месте хула-хупом в истерике потерявший лицо экс-вампир. — Попробуй заклятие «Три богатыря».

— Я имею честь предложить вам снова стать искренним ботаником. Мы в силах убрать из вашей памяти все неприятное, связанное с волхв-дивизионом. Вы снова будете изобретателем волшебного яда, снова будете любить Настю, и мы предоставим вам лабораторию для опытов...

— Он только тянет время, чтоб ты не попытался его скрутить. Сейчас цитадель перебазируется на запасной аэродром, и он уйдет в леса! — исходил призрачной слюной бестелесный.

— А что с меня за это попросят?

— Пустяк. Нам нужна ваша, точнее, не вас нынешнего, а вас-ботаника, искренняя вера, будто яд из черных тюльпанов существует. Мы используем эту веру в качестве катализатора при дальнейших экспериментах, мы, в отличие от других, не списываем идею со счетов. Вы же вернете себе жизнь и мечты ботаника независимо от результатов наших опытов.

Антон попытался что-то спросить, но лис не дал:

— И это еще не все. Если вы согласитесь снова стать ботаником, я вам абсолютно бесплатно в подарок преподнесу оборот-браслет и свободу. Мы не станем вас принуждать служить нашему пантеону. Вернете к жизни вашу девушку и отправитесь на все четыре стороны. Где еще можно спрятаться от пантеонов, как не в Китае с миллиардом тремястами тысячами смертных?

Назвать предложение заманчивым было мало. Китайские обещания следовало именовать не иначе как сверхсоблазнительными.

— А вы знаете, мне нравится ваше предложение, — сказал Антон, искоса взглянув в окно. Он бессовестно врал: ему нравилось не то, что лис тут наобещал, а то, что за окном происходило.

Прямо из потолка нижнего вестибюля петербургского метрополитена этакими водорослями ниспадали тросы, и по ним вниз зашелестели драной бэушной амуницией кикиморы-смертницы, вооруженные только серебряными столовыми ножами, более серьезное оружие они должны были добыть в бою. А под потолком уже было тесно от рассекавших и тасовавших крыльями воздух воронов-василисков, выставленных волхв-дивизионом в статусе заградотряда для кикимор.