Цетаганда. Этан с планеты Эйтос. В свободном падении
Шрифт:
Синие розы и черные орхидеи были здесь самым привычным делом и служили, скорее, обрамлением более экзотических экспонатов. Совсем маленькая девочка прошла мимо них за своими гем-родителями, таща на золотом поводке за собой единорога в полметра ростом. Даже не экспонат, скорее сувенир, насколько понял Майлз. В отличие от хассадерской Сельскохозяйственной выставки, утилитарная польза здесь в расчет не принималась. Скорее, она считалась здесь недостатком. Гем-леди соревновались в искусстве, а жизнь служила им рабочим материалом.
Они задержались посмотреть на сад с балкона. Внимание Майлза привлекло
— Эй, Айвен! Не шевелись! Посмотри на свою левую ногу…
На глазах у Майлза еще один побег нежно обвился вокруг колена Айвена и полез дальше вверх. Айвен покосился вниз и вздрогнул.
— Черт, что это? Сними это с меня!
— Вряд ли это ядовито, — не очень уверенно заявил Форриди. — На всякий случай не шевелитесь.
— Наверно… я думаю, это какая-нибудь ползучая роза, — предположил Майлз и осторожно, чтобы не уколоться о шипы, протянул к растению руку. — Разве не прелесть? — Должно быть, эти их растения могут передвигаться.
Полковник Форриди сделал нерешительный предостерегающий жест.
Однако прежде чем он успел рискнуть и дотронуться до розы, к ним подбежала полная гем-леди с корзинкой в руках.
— Ах, вот ты где, поганка! — вскричала она. — Прошу прощения, сэр, — обратилась она к Айвену и, даже не посмотрев на него толком, торопливо склонилась к его ботинку и начала распутывать свою подопечную. — Боюсь, перестаралась утром с азотом…
Роза с явной неохотой отцепилась от Айвена, после чего была бесцеремонно водворена в корзинку, в компанию нескольких таких же, отличавшихся лишь по цвету: розовых, белых, желтых. Женщина, заглядывая под скамейки и кусты, поспешила дальше.
— Ты ему, наверное, понравился, — предположил Майлз. — Может, от тебя пахнет по-особому?
— Заткнись, — огрызнулся Айвен. — А то искупаю тебя в азоте и суну в… господи Боже, это еще что?
За поворотом дорожки, посреди небольшой полянки росло стройное деревце с листьями в форме сердца, трепещущими на изогнутых под тяжестью круглых плодов ветвях. Плоды мяукали. Майлз и Айвен подошли поближе.
— Ну… ну это уже ни в какие рамки не лезет, — пробормотал Айвен.
Внутри каждого плода висел вниз головой маленький котенок с пушистым белоснежным мехом, остроконечными ушками, усами и ярко-голубыми глазками. Айвен взял один плод и приблизил к лицу, чтобы рассмотреть получше. Указательным пальцем он осторожно дотронулся до зверька — тот игриво забарабанил по пальцу мягкими передними лапками.
— Котятам вроде этих положено играть с бечевкой, а не висеть вниз мордой на этом дереве, приклеенными какой-то гем-сукой, — возмутился Айвен. Он огляделся: рядом никого не было видно.
— Гм… не уверен, что они приклеены, — возразил Майлз. — Постой, я бы не…
Удержать Айвена от попытки освободить котенка было все равно что удерживать его от заигрывания с хорошенькими женщинами. В таких случаях он руководствовался исключительно спинномозговыми рефлексами. По нехорошему блеску
в его глазах становилось ясно, что он намерен освободить несчастных котят хотя бы из мести за ползучую розу.Айвен сорвал плод с ветки. Котенок пискнул, дернулся и безжизненно повис.
— Киса… киса?.. — шептал Айвен в ладонь.
Из сломанного черенка сквозь его пальцы просочилась жидкость подозрительно красного цвета.
Майлз отогнул кожуру плода и осмотрел кошачий… трупик? Задняя часть тела у зверька отсутствовала. Розовые голые лапки срастались вместе и уходили в черенок.
— …Я бы не делал этого, Айвен.
— Но это же ужасно! — У Айвена перехватило дыхание от ярости, но он быстро приходил в себя. Не сговариваясь, они отошли от кошко-дерева и завернули за первый угол. Айвен отчаянно озирался в поисках места, чтобы спрятать маленький трупик и избавиться тем самым от свидетельства собственного вандализма. — Черт-те что!
— Ну, не знаю, — задумчиво протянул Майлз. — Если подумать, это ненамного причудливее оригинального метода. Я имею в виду, тебе приходилось видеть, как кошка рожает котят?
Айвен мрачно прикрыл сорванный плод ладонью. Форриди созерцал его со смешанным чувством раздражения и сочувствия. Майлз подумал, что, знай тот Айвена дольше, пропорция первого чувства ко второму была бы значительно выше, но Форриди сказал только:
— Милорд… не позволите ли вы мне помочь вам избавиться от этого?
— Ох, да, пожалуйста, — с великим облегчением откликнулся Айвен. — Если вам не трудно. — Он поспешно протянул остатки плода полковнику, который завернул их в носовой платок.
— Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь, — сказал он и ушел.
— Отлично, Айвен, — не сдержался Майлз. — Ты что, теперь будешь прятать руки в карманах?
Айвен потер липкую жидкость на руке своим носовым платком, поплевал на ладонь и потер еще.
— Только не начинай, пожалуйста, кудахтать, как моя мать. Я не виноват в том, что… что все оказалось сложнее, чем я предполагал. — Айвен убрал платок обратно в карман и хмуро огляделся по сторонам. — Ну вот, все удовольствие испортили. Хочу вернуться в посольство.
— Придется тебе потерпеть немного, пока я не встречу связного.
— И сколько мне ждать?
— Не думаю, что долго.
Они дошли до конца дорожки и оказались на балкончике, с которого открывался вид на нижние ярусы.
— Черт! — всполошился Айвен.
— Что ты там увидел? — спросил Майлз, пытаясь проследить направление его взгляда. Однако, даже привстав на цыпочки, ему не удалось увидеть, что же вызвало у Айвена такую негативную реакцию.
— Наш старый приятель Йенаро тоже здесь. Двумя ярусами ниже, беседует с какими-то дамами.
— Это… возможно, это просто совпадение. Тут же полным-полно гем-лордов, собравшихся на церемонию присуждения наград. Победа на такого рода мероприятиях весьма почетна, причем это означает почет всему клану, так что от гем-лордов естественно ожидать интереса ко всему этому. И не забудь: это имеет отношение к искусству, значит, это и по его части.
— Ты готов поручиться за это? — приподнял бровь Айвен.
— Еще чего!
— Не вижу способа прищемить ему хвост прежде, чем он напакостит нам, — вздохнул Айвен.