Чао, Италия!

Но там были и современные вещи, например, стоял стол, покрытый сукном, на котором монахини гладили в этот момент одеяния, которые папа должен был надеть сегодня на вечернюю службу.

Все очень житейски.

Там же шкафы, в которых висят парадные мантии разных пап.

И на каждом шкафу стоит маленькая бронзовая скульптура, вот та самая «загогулина» – я тебя цитирую.

И вот я, как человек любопытный, спросил его: «Падре, а что это за скульптуры у вас на шкафах?»

И он ответил: «Да, знаете ли, это Бернини делал свои статуи на мосту Святого Ангела, а эскизы подарил нам».

Это все в ту же копилку римских парадоксов.

Но вернемся к мавзолею и Адриану.

Он, безусловно, был очень интересным персонажем в римской истории и действительно оставил след не только в государственном строительстве, но и в культуре.

И мавзолей – это его вершина. Мало того, что там был сад как в каменном горшке. Но сам этот «горшок» представлял собой абсолютно неприступную крепость, потому что был окружен рвами, которые заполнялись водой, а мосты поднимались.

Помесь Эдема с садами Семирамиды.

Это преимущество безопасности очень хорошо поняли папы, когда сделали там свою резиденцию. Даже не столько резиденцию, сколько такой «шалаш в Разливе» – место, где было можно спрятаться от опасностей.

Представь себе, к городу подходят войска-завоеватели или началось восстание.

Что делает папа?

Он использует кирпичную стену, которая соединяет Ватикан с замком Святого Ангела, она, кстати, сохранилась до наших дней. Там наверху есть passetto – это такой проход, только секретный, тайный.

Он отгорожен от города зубцами, ты его не видишь, но это дорога шириной в одну колесницу, как та старинная римская улочка, раскопанная у Пантеона.

И вот по этому passetto с огромной скоростью несется папская карета и за ней бегут гвардейцы.

Карета влетает в ворота творения Адриана, тут же поднимаются мосты, во рвы заливается вода.

И папа уже в полной безопасности – внутри огромные запасы еды и оружия.

– Вот видишь, и тут Адриан. Теперь он, задним числом, спасает папу, – я не скрывал своего восхищения. – Кстати, жалко мне его. Только закончил строить свою виллу и Стену раздумий, как через четыре месяца, в июле 138 года, скончался от цирроза печени. Наверное, от чрезмерных возлияний с друзьями. Вот как для нас важна умеренность, Алексей!..

– Ты прав, но как трудно помнить, что она важна.

Мы с Алексеем выпили за Адриана, закусив сладкой дыней.

Глоток терпкого вина подвиг Букалова продолжить тему.

– Разделяю твое восхищение Адрианом и его виллой. Это действительно великое творение.

Но для истинного величия нужно, чтобы многое соединилось, совпало. Им было из чего выбирать, и они выбирать умели.

То место, где они затеяли стройку, на Руси называют «стройное место». Храмы ставили только на таких местах. Смысл слова не в том, что место пригожее, а в том, что именно тут может быть построен храм. Вот загородный дворец Адриана, который находится в Тиволи, это пример такого правильного выбора.

Римляне вообще были большие мастера угадывать место. Жрецы ли им это подсказывали, началось ли это с Ромула и Рэма, которые именно здесь заложили свою столицу, около этой маленькой речушки – никто не знает. Но, обрати внимание, море совсем рядом, однако они заложили Рим не на его берегу, а именно тут.

Это удивительный феномен пространственного воображения.

Адриан ощущал законы перспективы, ведь эта «дорога размышлений», по которой ты ходил, она построена именно по этому закону.

И не случайно неподалеку находится итальянский филиал Петродворца, или вилла Десте, – это парк с говорящими фонтанами. Версаль для бедных, так сказать – немножко «труба пониже, дым пожиже» – это касается струй.

Но все равно притягивает.

Место это находится почти на таком же расстоянии от столицы, как и нынешняя резиденция папы римского Castel Gandolfo, откуда действительно виден Рим.

Но, кроме него, видны те самые Colli Romani – римские холмы, удивительный ландшафт, который всегда поражал художников, приезжавших в Италию, для того, чтобы поймать игру пространства, дымки и освещения.

Они старались уловить эту дивную привязку к местности и, одновременно, привязку к небу.

Я думаю, что Адриан многие вещи просто угадал.

Императоры строили свои резиденции не только как укрепленные крепости, но и как какую-то дорожку к будущему…

Замочная скважина – хоть на «сотбис» выставляй

Представьте себе, что вы идете по Риму и вдруг видите очередь из туристов.

Теряясь в догадках, за чем это могут стоять в одной очереди граждане из разных стран, вы, тем не менее, пристраиваетесь в конец длинного хвоста, потому что понимаете – раз люди стоят, значит, что-то дают.

И это какой-то дефицит.

Очередь двигается молчаливо, а те, кому дефицит уже дали, отходят от очереди, но почему-то с пустыми руками и с недоуменным видом.

Далее, продвигаясь вперед, вы видите странную картину: впереди вас невысокое здание с наглухо закрытыми воротами. И граждане разных стран, наций и вероисповеданий зачем-то, подойдя к этим воротам, отвешивают им глубокий поклон, после чего, застыв в нем на минуту, озадаченно отходят.

Подойдя еще ближе, вы замечаете, что граждане совершают поклон не в религиозном экстазе, а по технической необходимости.

Дело в том, что в воротах находится небольшая замочная скважина и видно, что она отполирована тысячами прикосновений.

Наконец, стоящий перед вами последний человек отходит, и вы, как и все, заглядываете в таинственное отверстие.

Поначалу картина вас явно разочаровывает: за воротами вы видите длинный проход сквозь все здание. Проход этот, увитый плющом, выходит во внутренний двор, а поскольку дом стоит на каком-то холме, то неудивительно, что далее вы видите красивую, но неразборчивую панораму Рима.

Однако вся эта панорама не стоила бы вашего внимания, если бы не одна деталь: точно по оси вашего взгляда возникает Собор Святого Петра.

А поскольку уже наступил вечер, то, освещенный прожекторами, он как будто парит в воздухе и его купол смотрится, как бриллиантовое украшение.

Вы смотрите на парящий купол, и у вас в голове проносятся вопросы:

Собор по оси взгляда – это случайность или нет?

Если не случайность, то какой гений придумал эту игрушку, которая работает уже столько веков?