Чародей

– А разве война еще не началась? Убийство Тимерхана - это вполне приличный повод. Да и послы эти…

– Понятия не имею, почему Адальберт до сих пор не воспользовался такой замечательной возможностью, - пробасил Шайтан, со стуком ставя на стол кружку, количество пива в которой уменьшилось ровно наполовину.
– Ведь послы - очень важные шишки. Убьешь их - считай, ты сам труп.

– Тимерхан и так труп, - поежился я.

– А где доказательства, что их убил именно Тимерхан? Ведь кроме тебя и подозревать-то некого. Ты в полном дерьме, приятель.

– А то я не в курсе, - вздохнул я.

Так ничего не решив, мы разошлись по нашим спальным местам.

Я ворочался уже около часа, но сон все никак не шел. Логично, что я думал о том, как бы спасти свою шкуру. Но остальные пострадают не меньше, если будут помогать мне. Аргаив и Ракел вопреки правилам Демонического братства не помогать смертным, а выполнять свою работу, ввязались в это. Дэниел из-за меня угодил в опалу к силам Добра. Мотивов Стюарта я вообще не понимал, Джемал помогал Амену, а тот в свою очередь вцепился в меня, будто я какой-то редкий экземпляр чародея, который появляется только раз в тысячелетие.

И почему вокруг меня так много добровольных помощников, когда они совсем не нужны?

– Амен, - окликнул я мыша, который примостился под карнизом.

– Чего?
– проворчал тот в ответ.

– Может, тебе стоит перестать меня учить? Я имею в виду, если ты не хочешь, чтобы я был твоим учеником, то…

– Не говори глупостей, Дэрриен, - из-за кожистых крыльев высунулась серая мордочка.
– Я буду тебя учить, несмотря ни на что.

– Почему? Тебе так нравится наживать неприятности на свою голову?

– Нет. Мне просто интересно. Не каждый день тебе в ученики попадает чародей, напрямую связанный с Апокалипсисом.

– Очень смешно, - скривился я.

– Да и потом, ты мне нравишься. Такого мага я еще не встречал. Обычно те, кто обнаруживают в себе силу, начинают раздуваться от гордости, дескать, я умею повелевать огнем или водой, хотя на самом деле без меня они ничему и не научатся. Ты же наоборот подавляешь в себе свою гордыню, а это верный путь к тому, чтобы стать не просто хорошим, но выдающимся чародеем. Мало кто способен вот так сразу это сделать.

– Подавлять свою гордыню, - протянул я.
– Интересно. Все начинающие маги проходят промывку мозгов насчет этого?

– Практически да. Лишь единицы серьезно относятся к тому, что их жизнь меняется навсегда. Обычно люди пугаются, осознав в себе силу. А потом начинают… как это на вашем языке… ну, когда знаешь, что у тебя есть что-то, чего нет у других, и ты этим до жути гордишься.

– Понтоваться, - подсказал я.

– Понтоваться, - повторил мыш.
– Хорошее слово. Может, сыграло свою роль то, что ты уже слишком взрослый по сравнению с теми, кого мы обычно беремся обучать. Подростки… У них преувеличено ощущение собственной значимости. Им кажется, что без них этот мир канет в бездну.

– А были те, кто отказывался от чародейства не после экзамена, как ты мне говорил, а сразу, как только узнал о своем даре?

Мыш покачал ушами.

– Нет. Это запрещено. Маг должен пройти обучение, хотя бы потому, чтобы в дальнейшем, если он не будет использовать свою силу, не наделать глупостей по незнанию.

– Тупость какая.

– Нет, не тупость. Вот, например, ты. Если бы ты отказался стать чародеем еще там, у себя дома, то продолжал бы свою обычную размеренную жизнь, но страх, что ты можешь случайно поджечь кого-нибудь, остался бы в тебе навсегда.

А ведь и правда. Откуда человеку знать, на что способна его магия? Вдруг после кошмарного сна ты, проснувшись, обнаружишь, что твоя постель горит? Утрирую? Да нет. Смотрю в глаза фактам.

– Чему мне нужно научиться, так это сдерживать эмоции, - горько усмехнулся я.
– Стоит мне разозлиться, Двойник тут как тут.

– Этому стоит научиться не только из-за Двойника. Любой чародей должен ставить разум выше чувств. Да и магия, не подпитываемая эмоциями, не настолько разрушительна.

Да уж, трудно представить, что я натворю, если меня очень сильно задеть. Чего стоит испепеление несчастной троицы хулиганов! А если у меня на глазах убьют моих друзей? Я же просто взорвусь к чертям. И вместе с собой увлеку на тот свет еще пару миллиардов людей, демонов, вампиров, повелителей тьмы и света, вкупе с верховным чародеем всея Земли Карвином.

– Что же делать?
– прошептал я.
– Амен, ведь Адальберт меня с того света достанет!

– Есть один выход, - задумчиво произнес мыш.
– Точнее, не выход, а лазейка. Мы пойдем к Адальберту и обменяем меч на твою свободу.

"Меч? На свободу? Нет!!!" - возопил в моей голове Двойник. А может, это был я сам.

– Он не дурак. Ни за что не согласится на такую глупость.

– Если ты пообещаешь не использовать свою магию в принципе, то согласится.

– Не факт.

– Факт. Обещание в Магическом круге значит очень много, ты сам в этом убедился, когда пошел на сделку с Добром.

– Все, что мне нужно сделать, это пообещать не плеваться огнем?
– я не верил своим ушам.
– И все? Так просто?

– Не-а. Тебе нужно еще отдать меч. А это куда как сложнее, чем ты думаешь.

– Всего-то, - фыркнул я.
– Всунуть эту проклятую железку Адальберту в руки и уйти. Можно подумать, с этим не справится даже Джемал.

– Не забывай, "Каратель" захватывает разум. Это как наркотик. Тебе кажется, что ты всегда можешь снять зависимость, но это лишь видимость. На деле все гораздо сложнее.

– Как-нибудь разберемся, - махнул я рукой.
– Я не хочу быть чародеем, Амен. Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

– Ох, Дэрриен, боюсь, это лишь несбыточные мечты.

– Спасибо, ты меня утешил.

– Завтра я и Джемал направимся на переговоры с Адальбертом. Ты останешься здесь. И без вариантов, - мыш предупреждающе развернул крыло, так как я уже хотел возмутиться.
– Тебе опасно появляться там. Некоторые чародеи могут пойти против воли Адальберта и решиться на самосуд. И тогда тебя уже ничто не спасет.

– Поговорите вы с ним - и что?
– я начал заводиться.
– Меч ему могу отдать только я, так как он лично вручил его мне.

– Мы постараемся обеспечить тебе безопасность. Надеюсь, Адальберту удастся обуздать своих подданных, и они не кинутся на тебя с кулаками.