Чары сквозь пальцы

– Чего хихикаете там? – раздался голос Ала.

– Над тобой, – усмехнулась я, заходя на кухню.

– Нашли крайнего, – хмыкнул парень и подкинул яблоко, ловя его, чтобы откусить. – Как музей?

– Супер! Выставка просто отпад! – восторгалась и кружилась Яна.

В коридоре послышался шум, значит, и остальные жители дома вернулись. Что-то долго они…

На диван в гостиной упала уставшая Олеся. За ней зашел Ян.

– Ну, а у вас как дела? – спросил Ал, жуя яблоко.

– Скучный матч был, его еще задержали почти на час! – возмущалась девушка.

Ладно, теперь понятно, почему они пришли почти в одно время с нами. На душе отлегло.

– Мне показалось нормальный матч, – Ян плечами пожал и открыл холодильник, доставая Колу.

– Это Кола с моей полки! – встрепенулся Ал.

– Не жмоться, куплю новую.

Мы еще чуть-чуть поболтали, а после разбрелись по своим комнатам. Решила порисовать и достала из ящика недавно купленный скетчбук.

Проведя рукой по гладкой поверхности блокнота, вспомнила, как ходила в книжный именно с Яном. Я, может, похожа на больную фанатку – без может – но мне он от всего сердца нравится больше, чем просто за внешность. Только преимущественно, чем момент моего безрассудства, интересно узнать, что у Олеси к нему. Возможно, их связывает больше, чем любовь к баскетболу и учеба по одной профессии. Но мне не стоит на этом зацикливаться…

Я открыла белые листы, кладя скетчбук на стол, в их шершавости была своя прелесть. Намеренно взяла с листами для акварели. Данную технику я не очень люблю, но рисунки, раскрашенные акварелью, более мне по душе.

В голове стоял образ Яны, смотрящей на картины и манекены. Этот взгляд был пропитан восхищением и любовью к предмету своего интереса, и потому это меня привлекло. Она давно просила свой портрет, но рисовать по «хочу» мне тяжко, так что воспользуюсь вдохновением и сделаю его сейчас.

На телефоне я открыла одно из фото во Вконтакте у Яны, чтобы лучше прописать детали. В рисовании была самоучкой, потому не считала свои «каракули» чем-то весомым или просто отличным, лишь другим они нравились, так что я продолжала это дело. Да на самом деле рисование приходило на выручку, чтобы забыться от реальной жизни.

В процессе я наслаждалась звуками штрихов в то время, когда карандаш то плавно, то остро скользил по листу, вырисовывал целостную картину, соединяя детали. Черты Яны были мягкими с редкими нотами остроты и точности. Однако привилегии я в сторону плавности отдала и стремилась рисовать Яну такой, какой вижу её сама: оптимистичную, яркую, милую, поддерживающую и решительную. Поэтому портрет хоть и был похож, но имел свою изюминку.

Дверь в комнату неожиданно распахнулась. Лицо светловолосого друга показалось в свете настольной лампы.

– Чего приперся? – вернулась обратно к портрету.

– Не хами, – он вальяжно прошелся по комнате и упал на кровать, закидывая руки за голову. – Хотел у тебя узнать, как дела?

– Точно ли? – прищурившись, посмотрела на него в ожидании ответа.

– Ладно, не только это. Я еще хотел узнать, что ты делаешь?

– Знаю тебя с первого класса… Меня не провести, Леш, – я все время звала его обычным именем, когда хотела побесить.

– Ладно, Сонь! – дал под дых в ответ.

– Ах ты! – я хмуро на него посмотрела.

– Квиты, подружка, – улыбнулся он.

– Колись давай, чего улегся на мое ложе!

– Короче, – Ал подпер голову рукой и уставился на меня, – к нам в шахматный клуб пришла девушка.

– И?

– Ну, додумывай мысль! – я слышала улыбку в его голосе.

– Девушка… И чего? – спустя секунда я подняла голову и посмотрела на его. – А как же Яна?!

– Тихо ты! – прикрикнул он. – Вообще-то… – Ал без звука, одними губами выговорил имя подруги. – за стенкой живет!

– Простите, мистер Инкогнито! – хмыкнула, затем отложила рисунок.

– Кто бы говорил, – хихикнул друг, разглядывая в окне ветки деревьев.

– И всё же?

– В общем, чувствую себя хреново и неправильно.

– Почему? – я встала из-за стола и легла рядом с Алом на кровать. – Она тебе понравилась?

– Я теряю голову от Яны три года, – Ал говорил шепотом, – а тут приходит какая-то девица, и я почти всё занятие на неё поглядывал. Яна, конечно, всё еще здесь, – он указал на грудь в области сердца, – тогда почему я смотрел на ту красивую девчонку?

– И чего тут такого? Всё в жизни бывает. Вы с ней не встречаетесь и, – я пожала плечами, рассматривая белый потолок, – ты можешь посмотреть на любого красивого человека. Ты иногда залипаешь на Катьку с третьей группы, когда мы на лекциях, – засмеялась я.

– Эй! А ты на кого-то смотришь кроме Яна? Чисто визуально привлекательного?

– Ну, я особо не подмечаю за собой, но думаю, да. У всех есть типаж, который может часто попадаться на глаза. Да и Ян не единственный красавец Москвы.

– То есть допускаешь мысль, что в любой момент ты устанешь щенячьими глазами смотреть на Яна и отпустишь его, перекинувшись на другого красавца?

Я задумалась. Мне раньше не приходили в голову мысли о том, чтобы отпустить парня. Точнее даже не отпустить, а хотя бы обратить внимание на кого-то другого. И так же я не могла сказать, что страдаю от неразделенных чувств. Подобную любовь, я думаю, пережить проще, чем отпустить того, кто когда-то дарил это чувство в ответ. Однако Ян, может, вообще не знает о моих чувствах. Тогда или я беспалевная, или он слепой. Ладно, или он просто делает вид. Но стоит признать, что мне не попадались парни, какие сразу бы перекрыли мне обзор на Яна. Он завладел моим сердце с первой секунды.

– Все дома? – Ал помахал рукой передо мной.

– Отстань, – я ударила его по руке, он посмеялся.

– Так, что с моим вопросом?

– Я не смотрю на него щенячьими глазами!

– Это всё, что ты ответишь? – брови собрались на лбу.

– Именно! – я усмехнулась и кинула в него акулу из Икеи.

– Я тебе это припомню!

Встав с постели, направилась обратно за стол, так как планировала закончить подарок для подруги уже сегодня.

– Ал, – сказала я, сев на стул, – если у тебя теперь в сердце появится другая, то нет ничего плохого тут. Хочешь, я успокою тебя? – вспомнился незнакомец с выставки.

– Ну-ка!

– Пока мы были в музее, познакомились с парнем одним. И, кажется, Яне он понравился. Конечно, не оставил никаких контактов этот парень, и вряд ли тут что-то будет. Но! – посмотрела я на друга. – Не надо чувствовать себя виноватым, когда Яна тоже может заглядываться на красивых парней.

Я чувствовала себя неудобно от горькой правды. Однако Ал вроде бы действительно успокоился.

– Тоже верно! Тем более я же не стал от этого не любить её или делать это меньше. Она всё еще самая лучшая для меня, а красивых девчонок много – Ал приблизился, обняв меня со спины. – И у меня самая лучшая подруга!