Час до конца сентября

– Спасибо огромное! Ой, а кто это босиком шлепает?
– Ната подхватила дочь на руки, поцеловала в нос.
– Сейчас к дедушке сходим в больницу, хорошо?

– Х-хорошо, мамуля!
– Танюшка обняла мать за шею.
– Д-д-доброе утро!

– Только сперва бежим умываться!

Улыбнувшись вслед гостьям, Ира решительно разлила бархатный десерт в две банки. И бананы, что перетерла с медом, тоже.

– Что это?
– Решад удивленно поднял глаза от бумаг на появившиеся перед ним в прозрачном пакете две банки и термос, снял наушники, из-за которых и не услышал стука в дверь.

В белом коротком сарафанчике, покачивая двумя кудрявыми хвостиками, у стола стояла лесная мавка, его проклятие, счастье его…

– Еда. Термос мама твоя передала, а это, - Ира замялась.
– Тоже вкусно. Мы Наткиному свекру принесли домашних вкусняшек, я подумала, что вы с одинаковой проблемой, и тебе тоже не помешает.

– Мы так миримся?
– попытался улыбнуться он, вставая с кресла.

– Еще чего! Ты сделал свой выбор, я сделала свой, - и, ответив на вовремя появившийся входящий вызов, мурлыкнула в телефон.
– Да, Костик, да, любимый!

– Не понял, Ирка, - Лешка недоуменно ответил в трубку.

– Встретимся, конечно, дорогой!
– продолжала Ирина жечь.

– Понял, опять над Ярканатом эксперименты ставишь, - вздохнул друг.
– Доиграешься, голова бедовая. Натуся рядом с тобой?

– Нет, но скоро будет, - не посмотрев на хозяина кабинета, Ира прикрыла дверь со стороны коридора, и уже стала разговаривать нормально.
– Мы сейчас Сабину заберем, в Казань с девочками уедем до вечера.

И вздрогнула от звука разбившейся с размаху об дверь ее баночки с десертом…

– А с самообладанием у твоего друга, Лешик, беда, - оглянулась она на дверь главврача, идя по коридору к палатам.
– Пустырничка б ему попить.

– Да с тобой с корнями пустырник надо жрать, не заморачиваясь на помывку и нарезку!
– заржал в ответ Леший.
– Вечером увидимся.

[1] Да воздаст тебе Аллах благом! (араб. ???? ????? ?????)

– Август-

(30 июля, понедельник, +23)

Паркуясь у здания аэропорта, глянул на часы. Надо же, в последнее время стал таким невнимательным, до прилета Назара еще полчаса.

Вчера, проходя мимо его дома, помахал Кате и Ире, что копались у дома, облагораживая сад. Катюха в ответ махнула, улыбаясь, а мавка лесная отвернулась, не желая видеть его.

Усмехнувшись, вспомнил, как утром зашла новенькая медсестра в кабинет, еще имени не запомнил. Что-то хотела спросить, совершенно несущественное, но, при этом и пуговки халата расстегнуты до ямочки меж грудей, и так и сяк наклонялась через стол, показывая прелести. Оценил, отправил выполнять непосредственные обязанности, поржал потом втихомолку. Ну, нафиг. Вечером в душе лучше представить ноги рыжей колдуньи на своих плечах, чем опять вляпываться в историю.

Наконец, зашевелились встречающие, плавно поползли к входу в аэропорт. Тоже пора. Назара увидел сразу, тот шел позади основной толпы, помогая себе тросточкой. Ну, чуть прихрамывает, еще не привыкнув к протезу, но это не бросается в глаза. Встретились, обнялись. И первый вопрос от Назара прозвучал ожидаемо:

– Как там моя Катерина, осваивается, или решила меня подождать, ты не в курсе? Что-то отмалчивается по телефону.

– Сам увидишь.

– Соскучился, не представляешь, как. Васяте купил две энциклопедии, я еще спросил, что привезти, может, робота какого, или лего, чем сейчас играют современные дети, ума не приложу. А он, знаешь, очочки так поправил и говорит: «Дядя Назар, мне бы энциклопедию изобретений и открытий», прикинь?

– Серьезный пацан.

– Что с голосом, татарва?

– Идем, по дороге расскажу.

После краткого пересказа недавних событий, всколыхнувших поселок, Решад попросил друга:

– Ты не против, если заедем в Леруа, как раз посмотрим, что тебе для ремонта необходимо. В комиссариат я не попадаю сегодня, послезавтра съезжу, в приемный день.

– Все-таки собрался уехать?
– с тревогой в голосе спросил друг.
– Я ж только работать начал.

– Успеем. Справишься.

– А Ирка?

– А что с ней? Она с Кащеем, - и резко дернул машину так, что пристегнутый ремнем безопасности пассажир едва не «поцеловался» с бардачком.

– Э, не дрова везешь! У меня еще дела на сегодня запланированы, возмутился друг.
– Слушай, я хотел спросить…

– Вываливай.

– Ты, когда, ну, после госпиталя, с женщиной, шрамов своих не стеснялся?

– Так я в госпитале уже, чего там стесняться?
– заржал друг.
– Как шевелиться начал, так и пополз до ближайшего тела в юбке. А что?

– Как-то не знаю. Вдруг испугается, откажется от меня моя Катюха. Мысли в голову лезут. Забавные и не очень.

– Тут я тебе не помощник, не знаю, как она отреагирует. Сам, хохол, свои шишки набивай.

– Цветы надо купить, конфеты вкусные, кольцо, мерку я снял, - резюмировал Назар, помялся немного и добавил.
– И презервативы, наверное. Слушай, Ярканат, мне тут суммы аховые на карту упали, ты не в курсе, ху из Бахтияр Каренович А.? Я в банк звонил, сказали, что не ошибка. Фио знакомое.

– В курсе. Это руководитель небольшого фонда для поддержания штанов таких, как мы, мой командир, от меня и слышал, контуженный, - услышав дорогое имя, улыбнулся Решад. Деньги Салиха пригодились на добрые дела, он тут ни при чем. Даже не прикасался к тем толстым пачкам долларов, и командир распорядился ими по-своему.

– Каких?

– Косых, хромых, увечных, - уже в голос заржал друг.
– Не парься, отчета не потребует, я его знаю.

– А Александр Хрен-пойми-что-за-отчество Г.?

– Ну, какое-то Г. Тут я не в курсе. Хотя, Александровна и Г.
– соседка между нами, спроси на досуге, - вспомнив свою рыжую занозу, Решад нахмурился.
– Они с Бахой, как оказалось, практически, родня. Мир тесен, на углу с кем-нибудь да столкнешься.

– Дела…

(1 августа, среда, +28)

– Алло, Ярканат, тут такое дело, - Лешка замялся, дыша в трубку.

– Вываливай. Я уже спать лег, правда, завтра в комиссариат назначено, сегодня съездил зря.

– Дай машину, - попросил тот.
– Надо очень.